Книга «Сатурн» под прицелом Смерша - Анатолий Терещенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как говорится, все, что происходит в нашей жизни — к лучшему, но не всегда, а всегда — к ее продолжению, естественно, в новых формах и фазах. Иногда кажется — тупик, не получается, не случилось, не сбылось… А дальше видится только душевная боль, обреченность в прогнозах и нравственная пустота. Но вдруг оказалось — это вовсе не тупик и не пустота, а крутой поворот, не конец привычной жизни, а начало нового ее этапа, порой непривычного, но удачного. И самые глубокие разочарования превращаются в новые счастливые встречи с надеждой добиться желаемого, и новые восхождения к победам и успехам.
У «Меньшикова»-«Следопыта» было 2 крутых поворота в жизни — на древней земле Смоленщины.
Во-первых, он не стал в оперативном понимании двойным агентом — шкурником, заботящем только о своем материальном благополучии в ущерб интересов общества — Родины, попавшей в военное лихолетье.
Изменилась обстановка, но цель осталась — воевать с коварным врагом в новых условиях, другими методами и средствами. Теперь его выстрелы по бухгалтерии Абвера в «Сатурне» были опаснее пуль свинцовых на фронтовых позициях. Они не долетали в кабинеты разведшколы с линий фронта со стороны бойцов РККА. Теперь он здесь был тайным бойцом ГУКР Смерш и ее Красной армии. Он стрелял по Абверу тайными, беззвучными пулями, наносящими больший ущерб, чем свинцовые.
Во-вторых, он проявил волю к жизни — остался преданным родной земле, временно оказавшейся в беде оккупации гитлеровцами. Козлов понимал ситуацию войны и образно представлял, что Гитлер своей глупостью разбудил русского медведя, который в начале сороковых-роковых спросонья некоторое время протирал глаза лапой. Сейчас он проснулся, и вы, немцы, тысячекратно проклянете глупую идею «Дранг нах Остен».
Достоинством Козлова было и то, что он не расслабился, не струсил, не пал духовно и не испугался резких, а порой кровавых перемен, обрушившихся на него со стороны явного и тайного противника в лице абверовских служителей. Именно крутизна поворотов подчас сурового бытия заставляют человека творить жизнь — ЖИЗНЬЮ!
Уже в сентябре 1943 года, после летнего поражения Гитлера на Курской дуге и неумолимого движения Красной армии на запад, немецкая разведшкола из Борисова передислоцировалась достаточно далеко от линии фронта — в Восточную Пруссию под Кёнигсберг. Поэтому советскому агенту «Следопыту» некоторое время установить связь с контрразведкой Смерш с помощью курьера не удавалось.
Это был момент, когда голова полнилась мыслями, как решить проблему постоянной связи с Центром.
«Прекрасно понимаю: сидя в карусели, далеко не уедешь. По сути, ничего не меняя, лучше не заживешь, — рассуждал Козлов. — Успеха добивается тот, кто принимает правильное решение. На практике же какой-то злой рок тяготеет над благими решениями. Но как уйти от этого предопределения и найти правильный выход? В данной ситуации ошибка — это гарантия гибели себя и дела. Значит, надо это нужное решение вдумчиво искать. Искать спокойно и рассудительно».
И он обрек себя на поиск способа выполнения задания в новых условиях…
* * *
Следует отметить, что к концу 1943-го и началу 1944 года Красная армия со всей своей мощью разворачивалась в штурме «крепости Европы», которой стал для нее Третий рейх. Гитлер отступал на всех фронтах: экономическом, политическом, социальном и, конечно же, военном. Как только появился паралич гитлеровского колосса власти, не только по всей Европе, закабаленной коричневой нечестью, но и в Германии, стало разворачиваться движение сопротивления нацистскому режиму. В минувшие годы оппозиция терпела поражение перед лицом вначале дипломатических, а затем военных успехов Гитлера. Его легкая победа в 1940 году над Францией, обладавшей одной из сильнейших армий в Европе, стала кульминационной точкой этого процесса.
Именно в это время в Германии среди большинства немцев (от женщин и стариков до детей) царила эйфория, связанная с легкими победами фюрера. Немецкие же мужики-фронтовики несколько по-другому оценивали боевые действия. Окончательно минор поразил солдат вермахта, когда они оказались на территории Советской России.
А народ для Гитлера и его приспешников по Ницше, был ничем иным, как обходным путем природы для создания Третьего рейха, которому он напророчил тысячелетие. Наверное, он имел в виду тех пещерных злодеев, которые окажутся скоро на скамьях подсудимых Нюрнбергского процесса.
«Гении исключительного рода, — заявлял фюрер, имея в виду себя, — не считаются с обычными людьми, их более глубокое понимание вещей, их высокая миссия оправдывают любую жестокость… Короче говоря, ведь тому, кому завещать свой дом некому, не остается ничего другого, как спалить этот дом со всем, что там находится — получится превосходный костер».
И он своими часто неадекватными приказами сжигал Германию по кускам.
В его представлении сумма отдельных людей, копошащихся у ног гениев, претендующих на величие и славу, представлялась лишь «населяющими планету бациллами». Бациллами он считал не только другие народы, но и свой, если он проиграет войну. Конец 1943-го и начало 1944-го прямолинейно сигнализировали, что «гений» Третьего рейха постепенно сдувался, его рейтинг стремительно падал, и Германия стояла уже на пороге страшной катастрофы разгрома великого европейского государства.
Но, увы… история, как заметил Поль Валери, представляет собой самый опасный продукт, изготовленный химией человеческого мозга. Именно она заставляет народы мечтать или страдать, делает их больными манией величия, тщеславными, невыносимыми, порождает у них чувство горечи при первых неудачах масштабного характера.
* * *
Новый, 1944 год немцы встречали со странным настроением, представляющим собой смесь страха, усталости и апатии. Народу надоела явно проигрываемая война с лозунгами «блицкрига», но продолжающейся уже 3 года не в пользу Третьего рейха. И от этого ужасающего и улетающего времени некоторые оппозиционеры хотели избавиться путем физического устранения фюрера и его клики. События 20 июля 1944 года с операцией «Валькирия» были еще впереди, когда полковник Клаус фон Штауффенберг попытался подрывом мины уничтожить Гитлера. Но фюрера, как утверждали знатоки этой темы, в 50-й раз спасло «провидение». Однако фюреровское «провидение» — это другая тема…
Конец нацистской Германии почувствовали и в разведшколе. Это понимали и преподаватели, и отдельные курсанты. Взгрустнулось руководителям там внутри — «в душе, трепещущей от страха». Кара приближалась. Но напоказ выставлялась исключительно собачья верность и преданность идеям фюрера из-за страха быть обвиненным в предательстве.
Военные трибуналы, полевые суды — гестаповцы и жандармерия работали безудержно и беспощадно, особенно против инакомыслящих в любых погонах — от рядового до генерала. Жертв антилояльности фюреру в Берлине вешали на деревьях и столбах. Гитлер свирепствовал. Вот уж действительно, мстительность — бессильная злоба слабых душ. Сильные личности просто идут вперед или падают обреченные на острие штыка или кинжала. Он пятился назад, но сопротивлялся зло, отчаянно и жестоко, бросая в пламя уже практически проигранной, а потому бессмысленной войны все новые и новые отряды германских граждан: и пожилых, и детей.
