Книга Нет ничего сильнее любви - Таня Винк

Ксюха… Очень дружили. Галя с ней сейчас редко видится. Работа у нее специфическая – днем на приеме, вечером обходит необеспеченные семьи. Очень деловая исполкомовская дама.

Если честно, то удивляться таким вот совпадениям начали после того, как узнали дату рождения Людмилы Васильевны: ее надо было отблагодарить за Андрея. Но что делать с этими совпадениями? Кричать о них на каждом углу? Нет, конечно. Наверняка у любого человека их наберется выше крыши, просто не у каждого наступает момент, заставляющий задуматься об этом. Большая семья Франко об этом тоже не задумывалась…

И вот как-то утром Галка побегала по квартире, похлопала дверями и заговорила с Инной и Зиной о вечерней школе. Вечером, когда Катя и Андрей зашли к ним, искусно вывела Андрея на то, что Тимоша и Настя – очень умные детки, в маму.

– В маму?! – Андрей выпучил глаза. – Да у нее даже аттестата нет.

– Аттестат не есть показатель интеллекта, – возразила Инна, – но он нужен. Катя, как ты насчет того, чтобы пойти в вечернюю школу?

Катя улыбается сжатыми губами, кивает.

– Зачем он тебе? – с удивлением спрашивает Андрей.

– Как зачем? Я хочу дальше учиться. Я всегда мечтала учиться.

– На кого?! – тон у Андрея неприятный, будто он разговаривает с человеком, до которого туго доходит.

– На товароведа. Я не хочу всю жизнь на базаре стоять, я там с шестнадцати лет. Хватит уже.

– И как ты себе все это представляешь? – хмурится Андрей. – Днем на работе, вечером на занятиях?

Катя сникает.

– Андрей, мы будем помогать, – говорит Инна, – я позвоню Людмиле Васильевне, она все устроит.

Васильевна действительно все устроила – она приняла документы, сунула их в папку, сверху написала: Ладная К. В.

– На занятия приходи, когда сможешь. В апреле начнутся экзамены, всего двадцать три. Не волнуйся, все сдашь.

Они шли домой, и Катя держала Галку под руку так осторожно, как никто, и Галя физически чувствовала, как в этой еще вчера робкой женщине растет уважение к себе. Занятия она старалась посещать, училась прилежно. Домой возвращалась поздно, Андрей встречал ее, и однажды зимой, рано утром – начало десятого для Галки действительно раннее утро – позвонила и спросила, можно ли зайти: у нее сегодня выходной. Катин голос встревожил Галку, и не зря – Андрей приревновал ее к соученику. Парень этот попросил конспекты по математике и истории, Катя одолжила, а он внезапно перестал приходить на занятия. Оказалось, он получил на стройке травму, лежит в больнице, трубку не берет. Катя к Андрею: мол, надо съездить в больницу, спросить, где конспекты… А он устроил допрос – сколько она с ним встречается, где…

Галя смотрела на нее, бледную, осунувшуюся, потерянную, и ей захотелось убить брата. Как когда-то отца.

– Это у него от папаши, – с горечью произнесла Галя, – он сволочь редкая, маму ревновал к каждому столбу.

– Андрюша не сволочь, – Катя прижала руки к груди, – он хороший, добрый, он просто хочет казаться плохим, как непослушный вихрастый мальчишка. Но он меняется, я это вижу.

– Меняется? – Галка удивленно вскидывает бровь.

– Да. А здесь я сама виновата, я же знаю, как он реагирует на мужчин, мне вообще не нужно было говорить про эти чертовы конспекты!

Галя взяла Катю за руку.

– Ты очень хорошая, и… – она запнулась, – я не знаю, что сказать… Если честно, я бы с таким мужчиной не жила ни минуты.

Голос Кати тихий, задумчивый:

– Он очень добрый внутри, он страдает от таких вспышек. Но я помогу ему все это побороть, и ревность тоже…

– Ты уверена? – с недоверием спросила Галка.

– Да, уверена… Я люблю его, очень люблю, – она счастливо улыбается, – а любовь – штука сильная.

Некоторое время женщины смотрят друг на друга.

– Спасибо, что ты есть, – шепчет Галка, обнимая Катю, – спасибо, что любишь моего брата.

Галка не кривила душой – теперь ее жизнь была наполнена теплом, и она уже не могла представить, что совсем недавно не знала о существовании этой хрупкой и вместе с тем такой мужественной женщины. Она восхищалась ею – она не смогла бы вот так… Работать на базаре, учиться в школе, растить двоих детей… А уйти с ними на улицу от брата-алкоголика и не побежать в суд: мол, я тут такая же хозяйка, как и он? О, нет, такое даже представить невозможно.

– Спасибо, что позволила мне прийти, – тихо ответила Катя, собираясь, – мне очень нужно было просто поговорить.

Экзамены она сдала на четверки и пятерки и тут же заговорила о поступлении на курсы товароведов, благо торговый колледж располагался в пятнадцати минутах ходьбы от дома Андрея. И еще о том, что хочет перейти на работу в супермаркет, тоже рядом с домом. А потом добавила:

– Мы с Андрюшей решили забрать детей к себе, будем как-то крутиться, совмещать смены.

Ох, как Инна обрадовалась такому повороту – тут и до свадьбы недалеко. И до своего внука. «…Ты собираешься еще рожать?» – спросила как-то она у Кати. «Да, я очень хочу ребенка от Андрюши, а лучше двоих». Отлично! А на свадьбу мы тебе подарим норковую шубку, о которой ты мечтаешь, но не говоришь, тут же подумала Инна, она ведь все замечает. Она еще зимой увидела, как Катя на улице провожала взглядом девушку в норковой шубке, цена которой около шестисот долларов. Ее вполне можно купить в складчину. Потому что себе Катя не купит, хотя в том магазине можно кредит оформить. Мне ничего не нужно, говорит она и ходит в одних и тех же джинсах. А Андрея преобразила, одела со вкусом, привнесла уют в его холостяцкую квартиру. Да, она любит его, а что еще матери нужно?

Она тут же позвонила сыну:

– Вы меня со счетов не списывайте, я могу забирать деток из школы, заниматься, готовить могу. В общем, приспособимся.

И началось удивительное время. Удивительное тем, что Катю было не узнать – она не ходила, она порхала над землей. На день рождения семья подарила ей мясорубку – у Андрея не было, и надо было видеть, с каким лицом она раскрывала коробку! Галка получила в подарок красивый кулон из молодой бирюзы. Катя сама его выбирала. А с какой радостью она показывала Настюшины обновки к школе! Забежит по дороге домой, сияющая, счастливая…

– Вот, купила! Если не подойдут, поменяю. Настюша именно такие хотела.

Это были синие лаковые туфельки с белым бантиком в синий горох.

– Очень красивые, – Галка вертит туфли в руках, а у самой сердце щемит – ее ребенку тоже было бы семь, если бы…

– Ты так считаешь? Ох, ты не представляешь, как я счастлива, это все вы, – ее голос дрогнул, на глазах слезы, – я не знаю, за что мне такое счастье… Ведь вы могли меня оттолкнуть.

– Оттолкнуть? – лицо Галки вытягивается. – Почему?

– Из-за детей.

Галка грустно улыбнулась: