Книга Вторжение - Джеймс Герберт

Фэрбенк подошел к кассе, длинной кабинке в центре зала, стараясь не наступать на трупы и обеими руками отгоняя мух, которые жадно кружились над мертвыми телами. Он ненавидел этих паразитов почти так же люто, как омерзительных тварей, учинивших эту невиданную кровавую бойню, но еще сильнее он ненавидел тех, кто послал ракеты.

Дверь кассы была открыта, труп мужчины лежал наполовину в зале, наполовину в кассе. Впечатление было такое, что он пытался спастись от чего-то, что угрожало ему в помещении кассы, но это ему не удалось. Фэрбенк надавил на дверь, и она уперлась во что-то твердое. В открывшуюся щель он смог рассмотреть все. По-видимому, перепуганные нападением крыс люди хотели спрятаться в кассах, думая, что там они будут в безопасности. Они надеялись, что крысам не удастся проникнуть через ударопрочное стекло кабины, но он увидел, что две стеклянные панели разбиты вдребезги, а все другие — сверху донизу покрыты трещинами. Возможно, эти повреждения были вызваны взрывами бомб. Во всяком случае, сквозь эти трещины крысам без труда удалось проникнуть внутрь кабины. Из кабины исходил невыносимый смрадный запах, но Фэрбенк, несмотря на это, не мог оторвать взгляд от страшной картины, которая предстала перед ним. Вдруг он вздрогнул, судорога пробежала по всему телу, дыхание перехватило, ему даже показалось, что у него остановилось сердце.

— Боже... Эй, кто там? — не своим голосом прошептал он.

Привлеченные его голосом, к кабине подошли его спутники. Они столпились в дверном проеме и осветили фонарями ту зловещую картину, которую с болезненным любопытством разглядывал Фэрбенк. Вскоре они обнаружили то, что так потрясло его воображение.

Черная крыса была огромной, почти два фута длиной. Ее чешуйчатый, напоминающий змею хвост добавлял еще дюймов восемнадцать.

Шкура топорщилась во все стороны, а массивные задние лапы были все еще согнуты, будто она готовилась к прыжку. Но ее желтые глаза уже остекленели. И все же казалось, что в раскрытой пасти и острых, длинных клыках таится смертельная опасность. Трое мужчин содрогнулись и попятились назад, хотя вся ее поза и неестественно откинутая назад голова несомненно свидетельствовали о том, что она мертва.

Только Калвер прошел вперед, наклонился над мертвым животным и внимательно осмотрел его. Кто-то забил эту крысу до смерти. Кто-то боролся с ней. Наверное, этот человек лежит здесь, в груде тел, поверженный другими крысами, но, по крайней мере, он или, быть может, она не сдались без боя. Возможно, здесь, в этой груде разлагающихся тел, есть еще мертвые крысы. Теперь этого не разобрать. В этом месиве нельзя отличить палача от жертвы.

От крысиного трупа исходила какая-то необъяснимая зловещая сила. Калвер дотронулся до внешней стороны впадины на черепе крысы. Ему хотелось понять, какой силы удар может убить это чудовище. Кость под его пальцами вошла внутрь черепа. Она была хрупкой и тонкой. Никаких следов крови не было видно. Удар даже не прорвал кожу на черепе, но, очевидно, все же вызвал смерть, потому что, перевернув крысу, Калвер не обнаружил больше ни одной раны на ее теле. Возможно, у них тонкие, как бумага, черепа и, вероятно, человек вполне может справиться с одной-двумя или несколькими крысами, разбивая им головы, но весь ужас в том, что они всегда нападают огромными полчищами. Калвер выпрямился и, прежде чем выйти из кабины, изо всех сил пнул мертвое чудовище ногой, чтобы дать какой-то выход невыносимому эмоциональному напряжению.

Его спутники, стоя в стороне, молча наблюдали, как Калвер пробирается к ним, почти машинально перешагивая через трупы, отгоняя назойливых мух и других насекомых, которые роились в зале, как пчелы на пасеке, откладывая яйца в открытых ранах. Ужас охватывал при мысли, что эти насекомые тоже представляют смертельную угрозу. Размножаясь в огромном количестве, они уничтожат тех, кто еще, быть может, остался в живых, заражая их страшными болезнями, вызывая вспышки эпидемий, с которыми некому бороться. Человек окажется беззащитным и перед этими паразитами. Только зима, когда часть насекомых умрет или впадет в спячку, может принести временное облегчение. Если, конечно, кто-нибудь доживет до зимы.

Посмотрев на Брайса, Калвер отрывисто спросил:

— Сколько крыс жило в канализационных трубах и туннелях? И сколько времени уже об этом известно?

Брайс отвел глаза, не выдержав взгляда Калвера. Он почувствовал себя виноватым, будто осуждение и гнев, которые пытался подавить в себе Калвер, были направлены против него, Брайса.

— Я не знаю, — ответил он. — Об этом не было никаких отчетов. Во всяком случае, я о них не знаю.

— Вы лжете. Они слишком большие, и их слишком много. Их нельзя было не заметить.

Брайс видел, что все остальные тоже напряженно ждут от него ответа.

— Клянусь вам... — заикаясь от волнения, сказал он. — Я ничего не знаю об этом... Конечно... какие-то слухи были...

— Какие-то слухи? — зловеще переспросил Калвер.

— Только слухи, и ничего больше. Разные истории об огромных животных, возможно бродячих собаках, которые живут в канализационных трубах. Но в эти истории никто не верил. А в отчетах говорилось лишь о том, что за последние годы в городе сильно расплодились крысы.

— Да, но речь шла об обыкновенных крысах. Только никто не поинтересовался, почему они стали бегать по городу.

— Вы... вы имеете в виду, что эти чудовища вытеснили обыкновенных крыс?

— Вполне возможно. Но вы, Брайс, правительственный чиновник, напрягите свою память. Неужели вы не знаете об исчезновении в канализационных трубах ремонтных рабочих?

— Но это всегда случалось, Калвер. Под городом сотни миль туннелей, а канализационные проходы всегда были опасны, и там всегда жили крысы, и вообще Бог знает кто там бродил по этим туннелям.

— Брайс! — нетерпеливо воскликнул Калвер.

— Что вы хотите от меня, Калвер? — Брайс тоже сорвался на крик. — Я работал в министерстве гражданской обороны. И ничего больше не знаю. Уж если кто-то знает всю правду, так это Дили.

Калвер еще какое-то время пристально смотрел на Брайса. Потом проговорил еле слышно:

— Да, конечно, Дили...

Калвер вдруг снова вспомнил, как они с Дили впервые напоролись на крыс в туннеле в тот страшный день, как он сказал об этом потерявшему зрение Дили и как тот спросил: они черные? Конечно, Дили все знал о них. Он еще тогда воскликнул в отчаянии: нет, только не сейчас. Наверное, он вспомнил в тот момент все, что ему было известно об этих мутантах.

— Ну что ж, попробуем добиться каких-то объяснений от Дили, когда вернемся в убежище, — оказал Калвер и, повернувшись к Брайсу спиной, добавил: — Давайте выйдем наконец на улицу.

Все четверо направились к выходу из зала, настороженно следя, не появится ли среди массы застывших тел черная движущаяся фигура. Несколько крысиных трупов лежало в груде тел. Больше они не увидели ничего. Однако Калвер, обернувшись к Брайсу и встретившись с ним взглядом, понял, что тот тоже заметил то, что заинтересовало его, Калвера. Но словно заключив какое-то молчаливое соглашение, они ничего не сказали о своем наблюдении Фэрбенку и Мак-Ивену.