Книга Последний хит сезона - Ирина Комарова

— Не хочу. — Я снова поднялась со стула и, приняв самый высокомерный вид, заявила: — Я не понимаю, о чем вы говорите, и не собираюсь ничего объяснять. Наш разговор становится бессмысленным, и я думаю, пора прекратить эту комедию.

Я сделала шаг к двери, но Никита быстро загородил мне дорогу.

— Комедию пора прекратить, — согласился он. — А вот что касается разговора, то в нем только сейчас начинает появляться смысл. Ведь ты пришла не о каких-то глупых статьях говорить, правда?

— Я не понимаю, о чем вы, — повторила я. — Я не знаю, с кем вы в редакции разговаривали и что вам сказали, но я действительно внештатный сотрудник «Воскресного бульвара» и могу показать вам удостоверение. Но вы ведь и ему не поверите.

— Не поверю. Мы же все понимаем, как такие дела делаются.

— Значит, нам не о чем говорить. Виталий Александрович, — обернулась я к Мурашову, — я сообщу нашему главному редактору, что вы не заинтересовались его предложением. Всего хорошего.

После этих слов я задрала подбородок и попыталась обойти загораживающего мне дорогу мужчину, но Никита тоже сделал быстрый шаг в сторону и толкнул меня… точнее, попытался толкнуть. Я легко увернулась, и он, едва не потеряв равновесие, нелепо взмахнул руками.

— Вот даже как? — Теперь начальник службы безопасности смотрел на меня с интересом. — Наша девочка, оказывается, что-то умеет?

— Можете не сомневаться, — холодно ответила я. — Поэтому сейчас я уйду, а вы не будете пытаться мне помешать.

— Уйдет она! — Никита гадко ухмыльнулся. — Да кто ж тебя отпустит?

Я бросила на него надменный взгляд.

— Вы что, хотите устроить драку в кабинете директора?

— Нет, драка нам не нужна, — подал голос Мурашов. — Зачем? Ты без всякой драки сейчас сядешь на стул и сложишь руки на коленях.

Я медленно повернулась. Ах, как нехорошо! Сосредоточившись на безопаснике, я совсем упустила из виду директора. И теперь он, дружелюбно улыбаясь, направляет на меня пистолет.

— На стул, — повторил Виталий Александрович, и пистолет в его руке слегка качнулся.

На долю секунды я заколебалась, потом послушно села и сложила руки на коленях. Не отказав себе, впрочем, процедить с отвращением:

— А я еще хотела о вас хвалебную статью написать!

— Не одну статью, а целую серию, — поправил меня очень довольный Мурашов, поигрывая пистолетом.

— Теперь даже двух строчек не будет, — заверила я. — Разве что в уголовной хронике. И прекратите вертеть пистолет! Господи, кто только вам разрешение выдал — ведете себя с оружием как мальчишка!

— А вот хамить не надо. — Испортить ему настроение я не сумела, Мурашов по-прежнему выглядел очень довольным. Он подошел поближе, протянул руку и сдернул с меня парик. Посмотрел на мои рыжие волосы, рассыпавшиеся по плечам, и усмехнулся: — Журналистка…

Я напряженно выпрямилась и огляделась, оценивая обстановку. Если сейчас резким движением выбить пистолет из руки Мурашова, то можно сразу же попробовать достать Никиту. Вывести его из строя одним ударом, скорее всего, не получится, значит, завяжется драка. Но шанс есть…

— Виталий Александрович, вы бы отошли в сторонку, — попросил Никита. — Гляньте, как она по сторонам зыркает, примеряется, как от нас вырваться.

— Такая храбрая? — удивился Мурашов, но на свое место, за стол, вернулся. Пистолет при этом был по-прежнему направлен на меня, поэтому я сидела смирно. Промахнуться с такого расстояния нереально. — С двумя воевать собирается?

— А что ей терять? — Никита взял мою сумочку и бесцеремонно вытряхнул ее содержимое на стол. — Что тут у нас? Кошелек, ключи, телефончик… Телефончик мы сейчас обезвредим. — Он снял крышку с моего сотового и вынул аккумулятор. — А вот и удостоверение внештатного сотрудника «Воскресного бульвара», то самое. Хотите посмотреть?

— Нет. Она мне его еще в прошлый раз под нос совала.

Хамство какое! — возмутилась я про себя. Разговаривают обо мне так, словно меня здесь нет! Да еще и в моих вещах копаются! И почему, собственно, я это молча терплю? Я ведь журналистка, ничего плохого не сделала, никакой вины за собой не чувствую… Если даже, по словам Зои, пыталась что-то про пропавшую подругу, про Альбину, узнать — так это не преступление. Значит, самое время возмутиться.

— Оставьте в покое мою сумочку! И перестаньте целиться в меня из пистолета! Вы же все равно не будете стрелять!

— Ты уверена? — Мурашов поднял взгляд от содержимого моей сумочки и не мигая уставился на меня. — Интересно знать — почему?

— Ну… — я немного сбавила тон, — вы же нормальный человек. Что ж вы, убивать меня будете? За что? Да, я признаю, что я знаю Альбину и немного волнуюсь — не в ее привычках пропадать вот так, никого не предупредив. И я действительно хотела немного поспрашивать о ней, ну и что? Интервью с вами я сделала по-честному, и про серию статей тоже все серьезно. Разве вы не хотите стать положительным примером развития бизнеса в нашей губернии?

В конце я позволила голосу чуть-чуть дрогнуть, и Виталию Александровичу это явно понравилось. Пистолет он, впрочем, не опустил — похоже, держать меня на прицеле ему тоже понравилось.

— Скажу вам откровенно, меня это не слишком заботит. Реклама, создание привлекательного имиджа — это все, конечно, хорошо, но это не главное. В нужных кругах у меня и так репутация неплохая, а привлекать к себе излишнее внимание не всегда полезно.

— Не хотите статей, и не надо, — торопливо согласилась я. — И интервью тоже можно не печатать, я с нашим главным договорюсь, это не проблема. Зачем вы тогда соглашались, я не понимаю… впрочем, это не мое дело.

— Совершенно верно, не твое. Но если хочешь знать, я отвечу. Мне не нравится это нашествие журналистов — сначала Альбина, потом ты… что вы все ко мне лезете? Медом, что ли, намазано?

— Я уже объясняла…

— Слышали мы твои объяснения, — грубо перебил меня Никита, который, судя по кислому виду, не нашел в моей сумочке ничего интересного.

А чего он хотел? Я не новичок уже, ничего компрометирующего в местах, доступных для подобных типов, не держу. И удостоверение сотрудника «Шиповника», собираясь сюда, тоже выложила. Не то чтобы я предполагала оказаться в такой неприятной ситуации, но порядок есть порядок. Если сегодня я — журналистка из «Воскресного бульвара», то ни единой не соответствующей этому образу вещички у меня в сумочке не будет! Ободренная этими мыслями, я снова задрала подбородок.

— Не хамите, пожалуйста. И вообще, долго вы собираетесь меня здесь держать? Давайте разойдемся мирно. Я ничего не пишу и не печатаю о фирме «Хит сезона» и вообще забываю о том, что была здесь. А вы…

— Перестань говорить глупости. — Теперь меня перебил Мурашов. — Никто тебя отсюда не выпустит. И ты ничего не напишешь обо мне и моей фирме просто потому, что тихо исчезнешь.