Книга Магия разума - Галина Гончарова

– А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!!

Крик разорвал ночь.

Жуткий, почти безумный…

Мы с Корсом вскинулись одновременно.

– Корс?

Братик перепрыгнул ко мне на кровать, влез под одеяло, прижался.

– Шани, что это?

– Не знаю. Давай оденемся на всякий случай.

Рассвет еще не наступил, но небо уже осветлилось. Скоро из-за горизонта выглянет краешек солнца.

Но что случилось?

Кто кричал?

Я натянула дорожную одежду, быстро собрала вещи, те, которые выложила.

В дверь постучали.

– Шанна? Корт?

На пороге стоял Ленер, и вид у него был… не очень. Глаза полубезумные, шальные.

– Что случилось? – искренне испугалась я.

– Все плохо. Скажи, ты что умеешь? Только чувствовать?

– Да.

– А лечить?

И с такой надеждой это было спрошено, с такой искренностью…

Я замотала головой:

– Нет. И в голову не приходило. Да что случилось?!

Ленер повернул ко мне голову так, чтобы я видела его уши. И я ахнула, отшатнулась, закрывая собой Корса и понимая, что ничего не поможет.

На мочке уха Ленера виднелись очень характерные прыщи.

Сероватые, наполненные гадкой даже на вид жидкостью.

– Это…

– Да. Это – чума[6].

* * *

Первым из нас троих очнулся Корт.

– Это точно чума?

Ленер мрачно кивнул.

– Да. Я уже болен. Вы, думаю, заболеете чуть позднее.

Я даже не сомневалась. Если эта дрянь приходит куда-то, избавления не будет никому. Пощады – тоже.

Мужчины, женщины, дети… меня замутило.

Эта болезнь бушевала и в Тиртане, мама говорила, умер каждый третий.

Начинается именно так – с гадкого вида прыщей на ушах. Потом прыщи начинают чесаться, лопаться, набухают жилы в паху или подмышках, и через некоторое время – от половины суток до двух дней – появляются бубоны. А потом – смерть.

Или выздоровление.

Только вот второе намного реже.

Город. Астор пусть и не полноценный город, но все же? Сколько здесь мужчин? Сколько кормильцев своих семей? Сколько детей осиротеет? Сколько людей заплачет?

Что я могу сделать?

Да ничего. Только умереть вместе со всеми.

А Корс? Его за что?

Я зло поглядела на Ленера.

– Да чтоб ты сдох в муках!

Если мы все обречены, то можно и не скрываться. Плевать на все! Я резко сдернула с руки браслет, открываясь своему дару до последней капли.

– Это ведь ты хотел сюда заехать! Отдать меня Храму и получить награду, так? И теперь думаешь, как бы спастись… не будет тебе этого! Не дождешься!

Мысли Ленера хлынули потоком, словно мутный последождевой ручей. И песок страха, и грязь жадности, и вода мыслей – все вперемешку.

Ленер не лгал.

Он действительно был болен. А сюда пришел именно с этой мыслью.

Нельзя ли льзя? Отдать меня Храму и выторговать исцеление? Пригрозить мне, Корсу – и получить лекарство от меня? Или еще что?

А вот – никак.

Я его вылечить не могла, а Храм…

А чего теперь таиться? Чума все спишет! Получай, мразь! Пусть тебе это станет последним уроком в жизни!

– Ты сдохнешь, как только попробуешь побеседовать с любым служителем Храма. Первый холоп, первый слуга – и ты труп. – Я впечатывала приказ в его разум всей своей силой. – Ты никому обо мне не расскажешь. И о моем брате – тоже! Тварь! Мало тебе было?

Глаза Ленера закатились, из ушей потекла кровь.

На пол он, к сожалению, не упал. Медленно опустился, теряя сознание, царапая ногтями доски пола, срывая сами ногти и в кровь раздирая пальцы.

– Достукался… – Орас появился на пороге вслед за Ленером. – Со мной тоже так поступишь?

– Я и с ним-то не хотела бы, – честно призналась я.

Сила играла и пела в моей крови. Мир казался кристально прозрачным, равно как и мысли окружающих. Я сейчас могла вскрыть разум Ленера, как орех, и узнать все. Вплоть до его первого крика.

Но делать мне это решительно не хотелось.

Я могла также изучить и разум Ораса. Но мне хватило и того, что я увидела. Орас был всего лишь вторым, всего лишь ведомым. Недостаточно сильным для сопротивления, покорно следующим за выбранным хозяином.

Пес.

А что хозяин недостойный… так и собаки не выбирают. Они просто служат.

И я сложила оружие.

– Если бы я могла, я бы помогла. Но я не могу, моя сила другой природы.

Орас кивнул:

– Я понимаю. А что ты можешь – вот в это время?

– Разве что утешать людей. Не давать сойти с ума. – Я подумала пару минут. – Только не знаю, на сколько меня хватит.

– Это не поможет. Успокоишь десяток – придет сотня. Понимая, что им грозит смерть… люди обезумеют, и мне сложно их винить. Эта пакость уже появилась у десятков… да и у меня тоже.

– Сколько здесь живет людей?

– Это маленький городок. Тысячи три-четыре. Может, меньше.

Я поежилась.

– Вчера мне было плохо. Когда пошел дождь, меня всю затрясло, но я думала, это из-за Райлена.

Орас вздохнул.

Коснулся своего уха, на котором набухали такие же язвочки.

– Он сегодня хотел сходить в Храм. Теперь не пойдет.

– Вот уж о чем я не жалею, – злобно фыркнула я. Ага, как мы мило раскаиваемся, получив наотмашь по морде! А если б не получили?

Орас покачал головой:

– Знаешь, оставайтесь с братом здесь? Пока… вы пока не больны?

– Вроде нет.

– Я пока себя нормально чувствую, сейчас принесу вам еду. Закройтесь, может, и повезет?

Я в этом сильно сомневалась. Но… чем Темный не шутит?

– Зачем тебе это делать?

Орас хмыкнул.

– Считай, грех с души спишу. Я ведь о его планах знал. И одобрял…

Я не стала спорить.

Хочется ему так сделать? Пусть делает!