Книга Эльфийская песнь - Элейн Каннингем

– Так что ты собираешься делать, бард? – спросила она.

– На воске выдавлены крошечные руны, – ответил Данила, поднеся свиток к глазам. – Само написание не кажется древним, но это не значит, что печать не несет в себе заклинания. Однако этот язык мне незнаком.

– Дай-ка я посмотрю, – вмешался проходящий мимо Вартайн и нетерпеливо протянул руку к свитку. – Мастера загадок обязательно изучают не только историю, но и многие наречия.

Юноша отдал ему свиток.

– Читай, но только не повреди печать, – серьезно предупредил он. – Мне достаточно одного взрыва за день.

Вартайн пристально осмотрел руны.

– Это искусственно созданный диалект средней части Сеспетия, придворный язык, широко распространенный три столетия назад, но с тех пор совершенно забытый, – вещал мастер загадок поучительным тоном. – После смерти правящего барона Сеспетия баронесса выбрала себе в супруги молодого аристократа из Турмиша. Как свидетельствуют источники, принц был неописуемо красив, но совершенно неспособен к изучению языков. Этот усеченный вариант сеспетианского диалекта вынуждены были выучить все придворные, а все ради того, чтобы ввести нового члена правящей семьи в светское общество.

– Чем хороши эльфы и дворфы, – печально заметила Моргалла, – так тем, что уже через пару часов добираются до сути дела.

– Слова, выдавленные на этой печати, образуют загадку, а в заглавии сказано, что отгадка является ключом к свитку, – так же строго продолжал Вартайн. – Если перевести на общеупотребительный язык, сделать скидки на необходимый размер и рифмы, надпись звучит приблизительно следующим образом:

Начало вечности,

Конец миров,

Зачин высокого восторга

И окончанье всех веков.

Вин и Данила растерянно посмотрели друг на Друга.

– Разгадывание загадок можно считать одним из видов магии, – продолжал поучать их Вартайн. – Разгадайте четверостишие, и вы легко сможете распечатать свиток.

– Мы внимательно слушаем, – поторопил его Данила.

– Ответ – буква «в», – без колебаний заявил мастер загадок.

Не успел он договорить, как воск превратился в легкое красное облачко и исчез. Вартайн развернул свиток. После недолгого изучения он положил его перед Арфистом.

На пергаменте было написано всего несколько строк на общепринятом торговом языке. Данила быстро прочел текст.

– Как мне кажется, это первая строфа нерифмованной баллады или сказки, – заметил Арфист. – В размере есть определенная закономерность, но что значат слова, я не имею ни малейшего представления.

– Значение их тщательно зашифровано, – пояснил Вартайн. – Эти строки содержат несколько мелких загадок, которые переплетаются между собой, словно нити в ткани. Если я не ошибаюсь, эта строфа всего лишь часть общей головоломки.

Мастер загадок прочел текст пергамента вслух:

– Сим начинается лишь первый из семи:

Шагни еще раз на забытую тропу.

Немые струны ткут серебряную паутину,

И перед музыкой все головы склонятся.

Вартайн поднял голову от пергамента.

– Слова «первый из семи» только подтверждают мою догадку, что перед нами лишь часть общей шарады. «Немые струны», как мне кажется, это другое название значка Арфиста, я прав?

– Да, – тихо согласился Данила. – Но об этом мало кто знает.

– Верно. А потому я могу высказать предположение, что эти строки написаны либо ученым, таким как я, или, что более вероятно, Арфистом. А может, автор постиг и то и другое, хотя такая комбинация встречается крайне редко.

– Конечно, ты никого не хотел обидеть, – с милой улыбкой вставила Моргалла.

Мастер загадок указал на третью строчку текста и продолжал объяснения, совершенно не воспринимая ее сарказма.

– Магия часто сравнивается с тканью или паутиной. Вероятно, автор еще и маг в некотором роде.

Данила еще раз заглянул в пергамент и свернул свиток.

– Согласен. Я сейчас же доставлю свиток Хелбену Арунсуну, чтобы он смог определить автора заклинания. Вин, Моргалла, мы уходим.

– Лошади еще не отдохнули, – возразила девушка-дворф. – А пешком будет далековато.

Арфист притронулся к простому серебряному кольцу на пальце:

– Этот перстень волшебным образом перенесет трех человек вместе с лошадьми – совершенно безопасно и безболезненно, могу вас заверить – вовнутренний двор башни Черного Посоха.

Моргалла побледнела:

– Разве я сказала, что пешком слишком далеко?

– Не беспокойся, дворф. Ты никуда не пойдешь, – бесстрастно прервал ее протесты Элайт.

Данила обернулся и увидел, что вооруженные, готовые к бою наемники окружили их со всех сторон. Пламя костра поблескивало на обнаженных клинках. Арфист поднялся и оказался лицом к лицу с помрачневшим лунным эльфом.

– К чему все это?

– Между тобой и мной заключено соглашение, – заговорил Элайт. – До конца поисков мы являемся партнерами и работаем вместе. Но мои поиски завершены. Искомый свиток у нас в руках.

– Может, и так. Но в соглашении говорилось и о том, что я получаю свою долю из сокровищ дракона. По словам Вартайна, автор заклинания владеет тем сокровищем, которое ищу я.

– Как ты пришел к такому заключению? – резко спросил Вин.

– Думаю, на этот вопрос могу ответить я, – медленно произнес Данила. – Во время встречи с драконом Вартайн запросил у Гримноша некий эльфийский артефакт, найденный в деревушке Таскерлейг. Тогда дракон ответил, что обменял этот предмет «на песню», и добавил, что мы были первыми, кто на нее откликнулся. Вартайн. очевидно, пришел к заключению, что этой песней была «Баллада о Гримноштадрано», та самая, что привела нас в Высокий Лес. А поскольку она появилась сразу после Весенней Ярмарки в Серебристой Луне, вполне возможно, что ее написал тот самый автор заклинания, которого мы ищем.

– Именно таким логическим путем и строились мои предположения, – согласился Вартайн.

– Очевидно, – продолжал Данила, кивая в сторону Элайта, – один из партнеров, хорошо вооруженный к тому же, не желает, чтобы свиток попал в Глубоководье. Если Хелбен вычислит автора заклятия, таинственное сокровище может не достаться Элайту. Нет никаких сомнений, что он собирается сам отыскать его. – Юноша вновь повернулся к настороженному лунному эльфу. – У меня есть вопрос: зачем мы тебе понадобились? Арфист был нужен, пока требовалось отобрать свиток у дракона. А теперь?

Долгое время Элайт хранил молчание, затем окинул Данилу оценивающим взглядом:

– Так ты и впрямь Арфист? Это не какой-то смешной розыгрыш, что так любят аристократы из Глубоководья?