Книга Прощенные - Анастасия Романчик

— Может, возьмете?

Сирена нахмурилась.

— Я конечно коллекционер хорошего оружия. Мне платят им за то, чтобы я сражалась. Дань уважения за услуги. Но… заэну, как бы она мне не приглянулась, я не возьму. Оружие редкое и смертоносное особенно в знающих руках. Но она особый артефакт и сама выбирает себе хозяина. Лучше попробуй ты. Меня она отвергла.

— Она же убьет меня!

— Крик, попробуй. Ты же не вор, в конце-то концов. Ты ее заметила, а не я. Возьми ее, раз она тебе открылась. Если обычному смертному достается оружие погибшего хранителя равновесия, ему передается его знания владения телом и ведения боя, а это тысячи лет практики! Редкий шанс! Не отказывайся от него, попробуй!

Девушка осторожно взялась за древко и с некоторым усилием вытянула заэну из щели. Она ощутила осторожное проникновение в свой разум, но не стала сопротивляться и торопить артефакт. Лима словно гладила чужого тигра, боясь, что он ее покусает. Заэна ярко вспыхнула и осталась в руках девушки.

— Не чувствуешь никакого отторжения? — спросили у нее.

— Нет, она такая легкая.

— Ну, тогда скоро ты познаешь какая она в деле. А дело подвернется скоро, гномы нас ждут возле гор.

— Вы знали, что она здесь? — повернулась к собеседнице.

— Нет, я не знала. Не хочешь вздремнуть? До вечера еще далеко.

— Пожалуй, пару часиков отдыха не помешает, — согласилась Лима.

Сирена быстренько разложила принесенные желтоглазым вещи и улеглась прямо на полу, уложив рядом Иля. Девушка к ней присоединилась. Воительница заснула мгновенно. Олимпиада ворочалась без сна. Оставалось удивляться выдержке воительницы. После встречи с охотниками можно до конца века потерять сон. Но Сирену мало волновали внешние заботы. Лиме очень хотелось знать, о чем она думает. Потерявшая свою прежнюю жизнь Сирена не растерялась и начала новую с чистого листа, и чувствовала себя вполне комфортно. Так ли оно было на самом деле? На этой мысли девушка уснула, положив рядом заэну, касаясь ее древнего древка рукой…

Глава 11

Они ждали возращение охотников. Кто, сидя, а кто мерил шагами комнату, сжимая от нетерпения руки. Им сказали не искать самим. Пострадавший молодой охотник являлся хорошим примером неосторожности. Он пришел в себя, хотя у него еще дрожала укушенная рука.

Наконец, двое охотников вернулись, но с пустыми руками. По лицам не скажешь, что они расстроены. Все такие же суровые маски и жесткий взгляд бывалого воина.

— Кто у вас старший? — спросил светлый вздохнув, показывая тем самым, что не сердиться.

Встал один из молодых вампиром с черной косой позади.

— Каларин, да?

Тот молча кивнул.

— Мы не поймали девушек и не нашли укушенного человека. Расспросили местных. Они хорошо помнят вторую, что пила самогон гномов. Победила и забрала себе кинжал варвара, потом ее видели вместе с гномами, но те уехали. Беловолосую кто-то припоминает, но смутно. Говорят, что она вела себя странно, дергалась, но ничего агрессивного с ее стороны не заметили.

— Ее красные глаза должны были заметить, — нахмурился Каларин.

— Белые волосы, оранжевые глаза, ближе к желтому, белая с прожилками кожа, отзывается на имя Крик, — хмыкнул темный охотник. — Все говорили одно и тоже. Она ходила хвостиком за второй. А что вам прокричала крестьянка, прежде чем вы погнались на запах крови старика?

Один из белых вампиров повторил. Охотники переглянулись.

— Рецепт супа? — удивился светлый. — Откуда она знает код?

— Меня волнует другое, кто она такая? Энергия аж зашкаливает! Как у старого, долго прожившего на свете адского вампира.

— Ни одного убитого человека, слишком большое искушение. Она бы не сдержалась и кого-нибудь обязательно прикончила. Тем более с ней новорожденный молодой вампир, если дергалась, значит, голодная. Не сходится.

— Но гномы пропали, мы их не нашли.

— Смерть мы не почувствовали, значит, они живы.

— Кровь на платке живого человека, старого, но живого. Вторая принадлежит, скорее всего новорожденной.

Молодые белые вампиры, в том числе и охотник, наблюдали за их диалогом. Особенно нервно себе вел Каларин.

— Дай платок, — попросил светлый и как только он попал в его руки, принюхался, долго хмурился. — Странно, запах определенно принадлежит адскому вампиру, но он слабый, словно она вампир не до конца.

— Ей явно больше суток, — покачал головой темный. — За такой большой срок либо сдыхают, либо превращаются. В ее случае вероятнее второе.

— Нет, что-то не так. Если энергия второй женщины сравнима с древним вампиром, то ее яд должен был прикончить его, — кивнул на раненого коллегу, — притом мгновенно, слишком сильная концентрация. Предположить же что она намеренно оставила его в живых. Ты в это сам веришь? Адские вампиры, теряют свой первоначальный разум. Они становиться безжалостными машинами убийства, чем больше смерти, тем они сильнее. От лордов и вовсе не стоит ожидать милосердия.

— Девчонка уже превратила человека в адского вампира. Люди его прикончили до того, как он сумел распространить заразу, — добавил Каларин, сверкая злобным взглядом.

— Как давно? — повернулись к нему. — Можешь вспомнить?

— Несколько дней назад.

— Ты сидел в тюрьме, когда искал способ устранить секту, да?

— Да, это так.

— Были ли у тебя стычки с беловолосой девушкой, до того как совершился побег, и секта распалась?

— Были.

— То есть она подвергалась твоим укусам?

— Да.

— Новорожденный должен был подохнуть сразу! Парню девяноста семь лет! Его яд почти достиг нужной кондиции! — оскалился темный охотник.

— Много яда ты в нее вогнал? — продолжал допрос светлый.

— Почти весь.

Молодой охотник ругнулся, не сдержав эмоций.

— Что это может значить? — повернулся к напарнику темный.

Белый вампир долго не отвечал, а потом связался с командиром. Орис ответил почти сразу. Его голографическая фигура появилась в комнате.

— Что случилось, Маралин?

— Орис, вы один из самых старших известных мне белых вампиров. Как давно произошел случай с прощеным?

— Один миллион сто тысяч лет назад. А если быть точнее, то один миллион сто одиннадцать тысяч четыреста пятьдесят три года.

— Вы напомните, что там произошло?

— Вирусный вампир, верон по первоначальному происхождению, долгое время отказывавшийся от крови, постепенно умиравший, внезапно начал меняться. За ним стали наблюдать наши сотрудники. Через несколько месяцев у него появились покрытые пухом крылья, глаза изменили свой цвет на прежний. Он обрел второй облик и под конец года практически не отличался от нас, если не считать скверного характера.