Книга Хроники Максима Волгина - Игорь Вереснев

– Не бойся, сейчас свет зажжется, – поспешил он ее успокоить. – У криссов так заведено, чтобы энергию не тратить попусту.

Но свет не зажегся. Сфинкс сделал несколько шагов и растворился во мраке. Девушка замерла у порога.

– Макс, я… я не могу туда идти. Я ничего не вижу! Я не…

За спиной глухо шмякнулось. Не требовалось и оборачиваться, чтобы понять – гвыхи полезли в спираль. Максим шагнул здоровой ногой, вынуждая Огницу сдвинуться с места. Та икнула затравленно, но подчинилась.

В коридоре было темно хоть глаз выколи. Максим протянул в сторону свободную руку, нащупал стену, такую же гладкую и скользкую, как пол. Это чуть успокоило. Однако не гарантировало отсутствие распахнутых люков в полу, а то и чего похуже.

Максим чувствовал, как девушка дрожит, слышал, как прорываются сквозь стиснутые зубы повизгивания. Она еле сдерживалась, чтобы не заорать от ужаса и не броситься назад, к лазорево-пурпурным бликам. Но путь к отступлению им отрезали. За спиной раздался леденящий кровь вой, разнесся по коридорам, отразился гулким многоголосым эхом. «Убью!» – услужливо перевел пониматель. Если гвыхи видят в темноте, они без труда разглядят силуэты крадущихся по коридору беглецов…

Внезапно его схватили за штанину, потянули. Он едва не заорал, но тут же услышал шепот Шура:

– Сюда! Пригнитесь.

В боковой стене коридора было отверстие, круглое, около метра в диаметре. Слишком большое – гвыхи в такое тоже пролезут! Максим хотел объяснить сфинксу, что оставаться так близко от двери опасно, что нужно уходить дальше. Но когда втащил в дыру трясущуюся от ужаса девушку, понял, – Шур знает, что делает. Гвыхи не могли видеть в темноте, потому что в их мире темноты не бывает! Как не бывает ее в Добрии. Все обитатели миров вечного полдня боятся темноты. Гвыхи не рискнут сунуться в коридор. Самое большее – швырнут в него камни.

Словно подтверждая его правоту, в темноте просвистел камень, загрохотал вдалеке. Затем еще один. И снова вопль. «Убью!!!» Огница заскулила вслух, так что пришлось зажать ей рот ладонью. Против ожидания, руку она не оттолкнула. Наоборот, вцепилась в Максима, прижалась – не оторвать. Нет, не сунутся гвыхи в темноту…

Терпения у преследователей хватило на полчаса. Огласив напоследок темноту жутким воплем, они убрались в свой мир.

– Боятся, – подытожил Шур. – Устроили засаду снаружи. Будут ждать, когда мы проголодаемся и вернемся. Уверены, что деваться нам некуда. И они правы. Если бы не карта, другой выход отсюда мы бы не нашли.

Максим осторожно выглянул в коридор. Глаза успели привыкнуть к темноте, но что делалось в противоположной от комнаты со спиралью стороне, все равно разглядеть не смог.

– Фонарь бы, – подумал вслух. Спросил у сфинкса: – Как думаешь, куда это мы попали?

– Не знаю. Но здесь давно никто не ходил. Пыль. В воздухе ее очень мало, но на полу собрался слой. Как минимум, несколько столетий.

Максим хмыкнул недоверчиво. Рассмотреть слой пыли на полу он не смог бы при всем желании. А уж определить его возраст – и подавно.

– Хочешь сказать, что здесь везде такая темень?

– Возможно.

Максим поежился от подобного предположения. Слишком хорошо он помнил Отстойник с его висячими мостиками, лесенками и платформами. Этот мир был не похож на тот. Но кто знает, какие опасности поджидали в нем? И темно вдобавок…

– Макс, говори по-человечески, – заскулила Огница. – Мне и так страшно.

Она протянула руки, пытаясь нащупать его в темноте. Но только хватала пустоту, хоть и смотрела в упор. Она была совершенно слепая здесь! Максим вздохнул, придвинулся, обнял ее. И подумал, что ни фига они не смогут пройти этот мир. Одноногий, обдолбанный и слепая – они попадут в первую же ловушку. И Шур это понял. Предложил:

– Дорога может оказаться опасной. Я разведаю, а вы ждите меня здесь.

Предложение было правильным, и Максим кивнул. Спохватился, принялся расшнуровывать сумку.

– Постой, карта! Надо свериться, в какую сторону идти.

– Я помню дорогу до уводящей двери.

– Да? – Максим замер. – Ты запомнил дорогу в этом мире?

– Во всех мирах.

– Во всех?! В двадцати мирах? Когда ты успел?

– Ты показывал. И миров двадцать два. Этот – второй.

– Я показывал? – изумился Максим. – Ты же едва пролистал ее!

– Макс, я же просила, говори по-человечески! – вновь заныла Огница.

Максим мысленно выругался. Он не успевал переводить на добрийский. Нет, все-таки пониматель в голове – это не так уж и плохо.

– Шур собирается сходить на разведку, – объяснил он. – Посмотреть, что впереди.

– Посмотреть?! – изумилась княжна. – Хочешь сказать, он что-то видит здесь?

– Почти все, – ответил Шур. – Мои предки вели ночной образ жизни.

И не дожидаясь, пока Максим переведет, выскользнул в коридор.

Сначала Огница сидела молча, переваривала услышанное. Затем недоверчиво уточнила:

– Получается, этот Урмшур пришел из твоего мира со звездами?

– Нет, он из другого. Просто большинство планет круглые и вращаются вокруг своих солнц. Поэтому на них чередуются день и ночь, зима и лето… Во всяком случае, в нашей галактике так.

– Это сказки, – прошептала девушка. Но уверенности в ее голосе заметно поубавилось.

– Да? В ваших мирах ночи нет, поэтому вы боитесь темноты и ничего в ней не видите. Шур бы тоже не видел, если бы родился в таком мире. И я.

– Ты видишь? – не поверила Огница.

– Ну… немножко. Мои предки ночами спали, а не…

– А-а-а!!!

Максим так дернулся, что чуть затылком о стену не припечатался. И Огница отпрянула в противоположную сторону. Но руку его при этом не отпустила.

– А-а-а! – визжал очнувшийся коротышка. – Где мои глаза?! Я ослеп! Помогите, хоть кто-нибудь!

– Не ори! – Максим тряхнул его за плечо. – Ничего с твоими глазами не случилось. Пока ты дрых, мы в следующий мир перешли. Здесь темно.

– Я тебе не верю! – не унимался тот. – Ты нарочно меня обманываешь. Я ослеп, я знаю, что ослеп!

Максим сплюнул в сердцах. Хотел было выволочь Гуню в коридор, показать сполохи вращающейся спирали, но тут же придумал кое-что получше. Нащупал сумку, вытащил из нее свиток карты. Изображение слабо светилось в темноте.

– Гляди, видишь? – сунул коротышке под нос.

Тот разом прекратил всхлипывать. Шморкнул носом, разглядывая картинку.

– Вижу… Макс, а ты не перепутал? Мож, вы не в ту дверь залезли? Здесь же никто не пройдет, в такой темени!

Максим хмыкнул, пряча свиток назад в сумку.

– Ты что, темноты боишься? Ты же рассказывал, что олли живут под землей. И к кротам в нору ты лазил, не боялся.