Книга Через тернии в омут - Светлана Алешина

Дверь мне открыла миниатюрная женщина с короткой прической из светлых волос. Ее голубые глаза смотрели на меня доверчиво и почему-то несколько испуганно. Когда же я представилась, женщина засуетилась, приглашая меня войти, и, кажется, испугалась еще больше.

– Меня зовут Людмила Гавриловна, – подавая мне тапочки, представилась она. – А вы что же, ищете моего Лешеньку?

Я, конечно, занималась поисками Алексея Калачова. Но женщина смотрела на меня с такой надеждой, что скажи я ей «да», она тут же уверилась бы, что ищу – это значит найду. Живого и невредимого. Поэтому я не стала отвечать на ее вопрос, а спросила в свою очередь:

– Людмила Гавриловна, вы когда видели Алексея в последний раз?

В сущности, мне это было не так уж важно знать, просто я хотела, чтобы мать Алексея настроилась на конструктивный лад. Она действительно быстро постаралась взять себя в руки, провела меня в комнату, усадила на старенький диван, а сама побежала в кухню, чтобы угостить меня чаем, несмотря на мои протесты.

Через пять минут я уже прихлебывала огненный чай – весьма слабо, кстати, заваренный – с сушками. Сама же Людмила Гавриловна устроилась напротив меня и чуть ли не в рот мне заглядывала.

– Так когда же вы видели сына в последний раз? – отставив наконец ополовиненную кое-как чашку, спросила я.

– Леша приезжал ко мне где-то за неделю до своего исчезновения, – поведала Людмила Гавриловна. – Он был, как всегда, весел, полон надежд… – всплеснув руками, сказала мать Калачова.

– Каких надежд? – насторожилась я.

– Ну, он говорил, что фирма его постепенно набирает обороты, что скоро он наконец-то будет зарабатывать достойные деньги… Вообще-то я считаю, что деньги не самое главное в жизни, но сейчас молодым так тяжело, что невольно начинаешь их жалеть. Ведь что нам, пожилым людям, надо? – Людмила Гавриловна посмотрела на меня так, что я невольно почувствовала и себя пожилым человеком. – Ну, самое необходимое, в основном продукты или лекарства, правда? А ведь у молодых куда большие запросы… – Мать Калачова обеспокоенно покачала головой.

– Так Алексей надеялся где-то получить деньги? – уточнила я.

– Что значит «где-то»? – удивилась Людмила Гавриловна. – Он, конечно же, рассчитывал на свою фирму. И я так была за него рада! Я надеялась, что они с Наташенькой смогут поехать куда-нибудь отдохнуть, а потом и о ребенке можно было бы подумать. Я так хочу внуков, вы просто не представляете! Правда, боюсь, я буду плохой бабушкой, потому что избалую малышей. Я просто не могу иначе. Мне кажется, что я им позволяла бы абсолютно все!

Людмила Гавриловна снова восторженно всплеснула руками.

– Простите, а Алексей не говорил вам, что собирается куда-то уехать в ближайшее время? – перебила я женщину.

– Нет, ничего такого он не говорил, – покачала головой Людмила Гавриловна.

– А насчет возможной опасности, которая ему якобы грозит, не упоминал?

Голубые глаза Людмилы Гавриловны расширились.

– Нет, Леша даже не упоминал ни о какой опасности, – сказала она. – А вы считаете, что ему реально кто-то угрожал?

– Пока об этом мне ничего не известно, – развела я руками. – Я рассчитывала, что вы мне поможете.

– Ой, да я, так сказать, всей душой! – прижала руки к груди мать Алексея. – Вы только скажите, что вам нужно, а уж я…

– Мне нужна в первую очередь информация, – вздохнула я, будучи абсолютно не уверена в том, что Людмила Гавриловна сможет мне эту информацию предоставить. – Например, расскажите, с кем дружил ваш сын?

– Раньше у Алеши было очень много друзей, – принялась вспоминать женщина. – Но только он их растерял. Сам, по своей же глупости. Почти все его друзья давно переженились, детей растят, а он словно и не думал об этом! Я уж и не знала, какому богу молиться, когда Наташенька появилась! Но он и с ней почему-то не торопился детей заводить. Все говорил – успеется, мол, мама! А как же иначе? Дети – это ведь самое главное в жизни! Правда?

И Калачова с надеждой глянула на меня.

– Не знаю, – честно ответила я. – У меня пока нет детей.

– Вот когда они у вас появятся, вы сразу поймете меня! – убежденно проговорила Людмила Гавриловна.

– Давайте все же вернемся к вопросу о друзьях Алексея, – попросила я. – Неужели у него совсем их не было?

– Ну, он дружил, конечно, с Мишей Мерзлихиным, – заговорила Людмила Гавриловна. – Хороший мальчик, такой вежливый, он мне всегда нравился. Тем более что они вместе работали с Алешей. А кроме него… Как-то отошел Алеша от всех своих друзей юности. Я его самого во многом виню. Посудите сами, они все работают, кто по специальности, кто еще как-то устроился, а у Алеши, честно признаться, один ветер в голове. То одну контору откроет, то другую… А везде же деньги надо платить! Откроет – а дохода-то нет никакого. Только и важности, что директором считается. А то еще вообще все забросит и месяцами картины пишет. Я ему говорю – у тебя же нет образования! Если интересно, то нужно было в художественное училище идти! Ну, он порисует-порисует, да и бросит. И со стихами то же самое было. То ночами, бывало, не спит, сочиняет, то и не вспоминает про поэзию месяцами. А в последнее время – вообще уже! – музыкой увлекся, музыкантом хотел стать! Слава богу, Вадим ему мозги немного вправил.

– А кто такой этот Вадим? – тут же спросила я.

– Да приятель его, даже и не помню, где они познакомились. В экономическом институте, где мой Алеша учился, его точно не было. Но заезжал он к нему периодически. Сам-то Вадим художник, у него и образование есть, и талант, это сразу видно.

– А это вы откуда знаете? – спросила я. – Насчет таланта? Или его работы видели?

– Так Алеша же мне на день рождения картину привез! – с гордостью сказала Людмила Гавриловна. – Говорил, что у Вадима купил, так она ему понравилась. Вот, посмотрите!

Калачова скрылась в соседней комнате и вскоре вынесла оттуда небольшую картину в рамке. На ней был изображен рассыпавшийся букет роз. Я слабо разбираюсь в живописи, но, честно говоря, картина мне понравилась оригинальностью, нестандартностью изображения, авторской манерой.

– Видите, какой он заботливый мальчик? – похвасталась Людмила Гавриловна.

– Да, конечно, – поспешно согласилась я. – А вы знаете адрес этого Вадима?

– Адреса я, к сожалению, не знаю, но могу сказать, что живет он где-то возле Сенного рынка. С женой и дочерью, – не удержалась и добавила тоскующая по внукам женщина.

– А фамилия этого Вадима какая? – с надеждой спросила я.

– Точилин. Да-да, Вадим Точилин, – сказала Людмила Гавриловна, а я подумала, что вот теперь-то мне есть с чем обращаться к капитану Алферову.

Прощание с матерью Калачова вышло у меня достаточно тяжелым и долгим. Она не хотела меня отпускать, все порывалась заплакать и просила меня обязательно отыскать пропавшего сына. Все это повторилось несколько раз – первый раз, когда я вставала из-за стола, второй раз – когда я одевалась в прихожей и, наконец, самый последний – когда я уже вышла на лестничную площадку.