Книга Пророк смерти - Крис Карлден

– Тот, кто проникает в чужие дома, чтобы совать нос в чужие дела, должен сначала удостовериться, что дома действительно никого нет, – сказал мужчина дрожащим надтреснутым голосом.

Дженнифер казалось, что ее сердце выскочит из груди, так сильно оно билось. Было ясно, что бы она сейчас ни сказала в свое оправдание, мужчина не выпустит ее, но и полицию не вызовет. Он направился к Дженнифер, и она разглядела в его глазах скорбь. Это испугало ее еще больше, чем белая тряпка в его руке, от которой пахнуло эфиром.

Глава 32

Красный «мини» Николь стоял перед домом Шиллинга на Шпрееталь-аллее. Бен припарковал «камаро» у въезда в гараж и помчался к двери дома. Она была лишь прикрыта, что усилило нехорошее предчувствие Бена. Его пульс зашкаливал от волнения, когда он вошел в узкий темный коридор.

– Николь, Лиза, вы здесь? – крикнул Бен. Ответа не последовало.

По дороге от Пренцлауэр-Берг к дому Шиллинга в Шарлоттенбурге Бену попались два патрульных автомобиля. Один даже ехал за ним какое-то время. Бен мог лишь надеяться, что сосед Шиллинга по палате еще не заметил пропажи ключей от машины, иначе он наверняка уже заявил о краже «камаро». Бену не оставалось ничего иного, как педантично соблюдать скоростной режим, чтобы у полиции не было причин останавливать его и проверять документы. Спустя какое-то время – по ощущениям, целую вечность – патрульная машина позади него свернула в сторону.

– Лиза, Николь? – позвал он еще раз.

И снова ничего в ответ. В доме ясновидящего стояла гробовая тишина. Время от времени, проходя по длинному коридору, он выкрикивал имена Николь и Лизы и заглядывал в прилегающие комнаты. И с каждым разом Бена все больше охватывало отчаяние.

Через небольшую арку он прошел из столовой на кухню. Оттуда дверь вела на террасу и в сад. Удивительное было в том, что дверь была распахнута. Уже войдя в дом, Бен отметил, что воздух свежий, а не застоявшийся, что было бы типично для помещения, где несколько дней никто не появлялся.

Бен поднялся на верхний этаж по старым скрипучим деревянным ступеням. Где-то там, снаружи, находился сумасшедший, который охотился за его семьей. И на это должна быть причина. Во всяком случае, все, что происходило, казалось давно и тщательно спланированным. Он мог обыскать каждый уголок дома, но Николь и Лизу ему не найти. Было очевидно, что их здесь нет. Но машина Николь стояла перед дверью. Какой вывод из этого он должен сделать? Только один: сумасшедший уже добрался до Николь и Лизы, а он опоздал. У Бена перехватило дыхание, ему казалось, что он вот-вот сойдет с ума.

По крайней мере, сейчас стало понятно, что один он не сможет спасти Николь и Лизу. Они исчезли, и он не знал, где их теперь искать. Нужно попросить Виктора о помощи. Все в Бене протестовало против такого решения, но по-другому просто нельзя. Виктор увел у него Николь. Бен же повел себя иначе по отношению к Виктору тогда, четырнадцать лет назад, когда в похожей ситуации тайно покинул Берлин и переехал в Гамбург, потому что ни за что не стал бы обманывать лучшего друга.

Веронике, итальянке и круглой сироте, было двадцать два года, когда Виктор женился на ней вопреки воли его тогда еще живых родителей. Насколько Бен помнил, это был первый и единственный раз, когда Виктор не сделал то, чего требовали от него родители. В остальном его послушание имело маниакальный характер. Бен понял, что только исключительная любовь могла разорвать эту связь между Виктором и его родителями.

Через шесть лет после свадьбы и пять после рождения их сына Йоханнеса во время шумной вечеринки в саду их усадьбы жена Виктора Вероника призналась Бену в любви. Она сказала, что хочет бросить авторитарного тирана Виктора, который относится к ней как к собственности. С такой стороны Бен еще не знал своего друга. Все осложнялось тем, что он тоже был неравнодушен к Веронике. Но никогда бы не завел романа с женой лучшего друга. Поэтому и покинул город. Когда два года спустя он снова вернулся в Берлин, Вероника уже оставила Виктора и забрала с собой их сына Йоханнеса.

Бен снова позвал Николь и Лизу по имени. И снова никто не отозвался. Ну где же они могут быть? Додумывать до конца эту мысль он не хотел. Может, они просто пошли прогуляться в Рувальдском парке неподалеку.

Бен быстро открыл по очереди все комнатные двери на верхнем этаже, включая кладовку. А чего он вообще ожидал? Увидеть Николь и Лизу, сидящих на полу, заплаканных, связанных, с кляпом во рту? Господи, Лизе всего восемь лет. Он даже не хотел себе представлять, что она чувствует, если они с матерью уже в руках этого подонка. Нет, этого не может быть. Хотя Бен постоянно твердил себе это, он чувствовал, как его сердце сжимается все сильнее.

В доме царила таинственная тишина. Тем больше его испугал резкий, неожиданный телефонный звонок, который донесся наверх с первого этажа. Бен помчался вниз, перепрыгивая через две ступени, и нашел телефон на базе в гостиной. Номер был скрыт. Бен помедлил, потом снял трубку.

– Бен? – Измученный голос Николь обжег его, как раскаленное железо, и ноги стали ватными. Через телефонный провод он почувствовал дикий ужас, с каким жена произнесла его имя.

– Да, это я. Где вы? – Бен старался подавить дрожь в голосе и говорить как можно спокойнее.

В следующей фразе Николь он услышал, что она из последних сил борется со слезами.

– Ты должен найти нас, иначе он меня убьет!

– Обещаю тебе, я вас найду. С вами ничего не случится. Все… – телефонная связь оборвалась. «Будет хорошо», – хотел еще сказать Бен. Бессильно уронил трубку на пол. На секунду в его голове воцарилась полная пустота. Потом пришло страшное осознание, что жизнь дочери и жены сейчас в его руках. Он поднял голову и посмотрел на часы на стене. Начало девятого. У него оставалось всего шесть с половиной часов, чтобы выяснить, кто за всем этим стоит и, прежде всего, где маньяк удерживает его семью. Но как это сделать? У него не было ничего, кроме одинакового времени в случае похищения племянницы Арнульфа Шиллинга Карлы и убийств. Весьма вероятно, что эти преступления связаны. Вопрос только как. У Бена был адрес матери Карлы Аниты Браун, которая подозревала выпускника монастырского интерната. Но это все. «Думай, думай! Возможно, ты чего-то не заметил? Что еще может тебе помочь?» Бен судорожно соображал. Но в голову ничего не шло.

Тело Бена задрожало, взгляд затуманился. «Нет, не в этот раз, – сказал он себе. – Я не вернусь туда. Ни в ту игру, ни в тот дом. Ни к Кевину Маршаллу. Не сейчас. Это в прошлом. Мне нельзя терять время». Ему удалось прервать калейдоскоп картинок. К его удивлению, окровавленный череп Кевина Маршалла не появился перед глазами, и привычный флешбэк не наступил. Облака, затуманившие его сознание после звонка Николь, медленно рассеялись, и Бену пришел в голову напрашивающийся сам собой вопрос: откуда похититель его семьи знал, что он находится в доме Арнульфа Шиллинга и сможет ответить на звонок?

«Открытая дверь на кухне!» Он вышел на вымощенную камнями террасу. Перед ним лежал сад, проволочный забор отделял его от пешеходной дорожки и примыкающей к ней широкой – метров семьдесят – лужайки Рувальдского парка. Дальше простирался лесной массив. Заходящее солнце освещало деревья. И тут между двумя стоящими рядом березами неожиданно что-то блеснуло. Нечто, отразившее солнечные лучи. Возможно, бинокль. Потом Бену почудилось движение в подлеске на опушке. Он услышал, как вдалеке взревел мотор, но ничего не увидел. Может, какой-то автомобиль, припаркованный за деревьями. Бен побежал через сад к калитке. Взгляд его был сосредоточен на той точке в лесу, а мозг прорабатывал возможный сценарий событий. «Вероятно, сумасшедший напал на Николь и Лизу в доме. Потом увез куда-то, а сам спрятался между деревьями и ждал, пока я зайду в дом, чтобы в нужный момент заставить Николь позвонить мне».