Книга Александр Македонский. Убийство в Вавилоне - Грэм Филлипс

Александр настиг персов на исходе дня. Их было немного числом, и некоторые из них бросились бежать, едва увидели, что царь сам возглавляет преследователей. Некоторые попытались сражаться, однако, потеряв несколько человек, тоже обратились в бегство. Бесс и его охрана в количестве шестисот всадников попытались вывезти Дария в повозке, в которой его держали. Но, когда воины Александра приблизились, Набарзан и Барсант [двое слуг Бесса] ударили его мечами и скрылись. Раны, полученные Дарием, оказались смертельными, и он умер прежде, чем Александр его увидел.

После бегства Бесса Александру стало ясно, что выбора у него не осталось: придется воевать, причем война будет затяжной и трудной.

У Бесса могло не быть армии, способной сразиться с войском Александра в открытом поле и победить в обычном сражении, однако его сила заключалась в огромном множестве конных лучников, которые были способны наносить удары повсюду и в любое время. В партизанской войне не бывает линии фронта. Отныне воины Александра подвергались постоянной опасности: небольшие вражеские отряды наносили удары по линиям коммуникаций македонской армии, сеяли хаос и мгновенно исчезали в горах. Армии, которая последовала за Александром в Бактрию, пришлось привыкать к суровой жизни, постоянным опасностям, подстерегавшим даже на отдыхе, и тяжелым климатическим условиям, словом, всем обстоятельствам, сопутствующим народному восстанию. Ситуация осложнялась еще и тем обстоятельством, что теперь большую часть 40-тысячного войска Александра составляли уже не греки с македонянами. В ее многонациональном составе были египтяне, сирийцы, вавилоняне. Все они сражались под его командованием против персидского господства, однако теперь, после смерти Дария, их было трудно убедить в необходимости продолжать тяжелые походы. Более того, теперь рядом с Александром находилось около 6000 персов, которые присоединились к его войску после того, как на его сторону перешел отец Барсины Артабаз. После захвата Персеполя, древней столицы персидских царей, Александр отправил домой примерно такое же количество уставших от сражений македонских ветеранов. Теперь у него был на счету каждый воин, и ему требовалось сделать все, чтобы оставшиеся сохраняли лояльность своему полководцу. И на этом этапе войны усиливается роль его элитного подразделения — щитоносцев. А вместе с ними на вторые роли в войске выдвигается и человек, который ими командовал, — Селевк.

Щитоносцы — или гипасписты — представляли собой относительно малочисленное, но прекрасно обученное подразделение тяжелой пехоты, некогда служившее для охраны царской особы на поле боя. Это была своего рода македонская гвардия. В отличие от остальных македонских пехотинцев, вооруженных в основном копьями, гипасписты прекрасно владели еще и мечом и даже луком. Во времена правления Филиппа на них возложили еще и обязанность следить за соблюдением дисциплины в войске, и таким образом они превратились в первое в мире подразделение военной жандармерии. В ситуации, когда Александр оказался перед перспективой затяжной войны, он решил значительно увеличить количество этой части своего войска. Царь довел число гипаспистов до 6000 человек и стал использовать их для устрашения мятежников из числа местного населения, а также против недовольных в его собственном войске. В этом элитном подразделении служили только греки и македоняне, и этот принцип Александр оставил без изменения. И это понятно: для подавления недовольства среди иностранных солдат Александр мог рассчитывать только на европейцев. Командиры гипаспистов всегда находились в привилегированном положении по сравнению с остальной македонской армией, но теперь царь предоставил им практически полную самостоятельность. Даже высшие военачальники должны были дважды подумать, стоит ли отдавать какой-либо приказ хотя бы какому-нибудь десятнику из числа гипаспистов. К этому стоит добавить, что гипасписты были не только наиболее обученными воинами. Это подразделение лучше всего снабжалось, его воины были наиболее преданы Александру, но, что наиболее важно, их больше всего боялись не только покоренные народы, но и сами македоняне. Это была настоящая армия в армии. Пожалуй, не будет преувеличением сказать, что в современности наиболее близкими им по значению и функциям были войска СС в фашистской Германии. Сходство тем более близкое, что, подобно эсэсовцам, гипасписты делились на элитную гвардию и подразделения, как мы бы сейчас сказали, политической полиции. Командование гипаспистами организовало настоящую тайную сеть информаторов и соглядатаев, которые постоянно доносили Александру обо всех проявлениях недовольства среди его солдат. Они же занимались и устранением недовольных. Впрочем, нет ничего удивительного в том, что мы сравниваем войска СС с этим подразделением македонской армии: Адольф Гитлер сам не раз заявлял, что идею создания своих элитных частей он позаимствовал у Александра Великого.

Итак, в конце лета 330 г. до н. э., когда гипасписты были подобным образом реформированы, ими командовал Никанор, сын Пармениона; его помощником был Селевк. До тех пор о нем ничего не известно, кроме того, что он был греком, возвысился до своего положения из рядов обычных солдат и имел примерно один возраст с Александром. В случае с Селевком можно с уверенностью сказать, что его возвышение означало, что он был очень хорошим воином. Кроме того, он обладал еще и такими необходимыми для начальника тайной полиции качествами, как тщеславие, коварство и жестокость, в чем вскоре и пришлось убедиться Никанору.

Перед вторжением в Бактрию Александру требовалось убедиться, что у него в тылу все будет спокойно. Ему также надлежало обеспечить надежные пути подвоза, поскольку на предстоящем театре военных действий не представлялось возможным снабжать армию за счет местных ресурсов. Чтобы добиться этого, Александр в августе направил две когорты в Гирканские горы (территория современного Таджикистана). Перед ними ставилась задача занять эти земли и не допустить их использования в качестве базы для мятежников из числа местных племен, которые продолжали поддерживать Бесса. Обезопасив этот регион, Александр оставил в Экбатанах Пармениона, чтобы тот контролировал дорогу от Средиземного моря на восток, а сам направился с главными силами армии на юго-восток Афганистана к городу, который македоняне называли Профтазия (современный Фарах). Именно там впервые прозвучало имя Селевка.

Столица Бактрии — город Бактра (или Балх, возле современного Мазари-Шарифа) располагался почти в 700 километрах к северо-востоку, и именно возле него Бесс сосредоточил свои главные силы и приготовился сразиться с Александром. Не вызывало сомнений, что Александр двинется на Бактру прямым и самым простым путем, который лежал через долину Фарах-Руд. Однако у Александра возник другой, значительно более честолюбивый план. Дело в том, что Бактра была известна своими мощными укреплениями, древними стенами. Кроме того, она располагалась в конце ущелья, где Александр не смог бы использовать все свои силы одновременно, а вражеские лучники получали возможность расстреливать его воинов еще на подходе. Словом, захватить крепость можно было только внезапной атакой. В связи с этим стоит упомянуть, что через центральную часть Афганистана тянется хребет Гиндукуш, а Бактра располагалась как раз на его северном склоне. Прямо напротив нее, только на другой стороне Гиндукуша, приблизительно в 250 километрах к юго-востоку, в те времена находился город Чари-ка (неподалеку от современного Кабула). И вот Александр принял решение провести армию через горные перевалы к столице Бактрии и захватить ее врасплох. План был, конечно, дерзкий, если не сказать безумный, а кроме того, он имел по крайней мере два очень существенных недостатка. Во-первых, пересекая заснеженные обледеневшие склоны Гиндукуша, воины Александра оказывались в таких условиях, которые просто невозможно себе представить. Подобного маневра до тех пор не совершал никто в истории войн, и царю нужно было очень заинтересовать своих солдат, чтобы сохранить хотя бы малейшую надежду на успех всего предприятия. Во-вторых, этот план мог увенчаться успехом только при условии полной внезапности. Стоило Бессу услышать хотя бы слово об этих планах Александра, и македонскую армию уничтожили бы сразу, как только она появится на перевалах. Поэтому Александр хотел быть уверен в том, что в его войсках не возникнет даже тени недовольства, а среди воинов нет ни одного вражеского лазутчика. В связи с этим Никанор заверил царя, что гипасписты могут дать ему гарантию в том, что все пойдет как надо: его люди схватят любого, кто будет болтать лишнее, а всех лазутчиков из лагеря выжгут каленым железом. Отметим, что очень скоро даже некоторые командиры македонского войска оказались жертвами гипаспистов, включая и самого Никанора.