Книга В сибирских лагерях. Воспоминания немецкого пленного. 1945-1946 - Хорст Герлах

Иногда нас призывали на помощь по сбору урожая, или мы работали на расфасовке чая, или делали игрушки для детей, потому что все заводы были военным производством.

Проведя в гитлерюгенде два года, я начал пытаться увиливать, ссылаясь на большую занятость в школе. Так мне удалось прокрутиться полгода, пока за мной не пришел офицер и не напомнил, что каждый школьник обязан посещать занятия. Так я снова вернулся в свой отряд, получив обещание, что стану одним из лидеров. Все к этому и шло, и, наконец, за три дня до моего назначения на место командира отряда в нашу деревню вошли русские.

Во время Первой мировой войны мой отец служил в армии в звании лейтенанта, командуя колонной снабжения артиллерии. Хотя он уже был в солидном возрасте, когда Гитлер пришел к власти, его дважды призывали в армию – в 1933 и в 1939 годах. За это время он дослужился от звания старшего лейтенанта до капитана.

Я хорошо помню, как началась война. Все мы проснулись на рассвете от непрекращающегося рева авиационных двигателей. Я подошел к окну и выглянул. Было очень облачно, и хотя, судя по всему, самолеты летали очень низко, их все же не было видно. Около семи часов вошла мама и рассказала, что она только что услышала по радио о начале войны. Мы с братьями были ошеломлены такой новостью и не знали, радоваться или грустить. Ведь мы жили лишь в шестидесяти километрах от границы и, кроме того, отец находился в армии.

Никто из нас не ждал войны. Тем не менее многим известие о начале войны не показалось столь уж ужасным, потому что все знали, как надежно наше правительство и крепка армия.

В десять часов Гитлер произнес свою речь, которую все с нетерпением ждали услышать. Я не очень хорошо помню ее содержание, но знаю, что он сказал: «Мое терпение лопнуло; в 5 часов 11 минут наши войска начали наступление».

Так началась самая великая из войн на земле.

Сегодня эта фраза звучит нелепо, но тогда многие немцы не могли подозревать, что это попытка оправдаться и что впоследствии Германия вынуждена будет пойти на безоговорочную капитуляцию.

С тех пор как количество рабочей силы резко поубавилось, нас, ребят, бросили помогать собирать урожай картошки. Оттуда до нас доносился грохот орудий – это шли бои в Польше. Почти вся Польша была оккупирована за восемнадцать дней, за исключением Варшавы и еще нескольких хорошо укрепленных городов. Потом мы видели солдат, победоносно возвращавшихся домой, сумевших победить маленькую, но отважную страну.

Мирных жителей Польши забрали в плен и отправили в Германию, заставив работать на нас. Нацистское правительство заявило, что будет обращаться с ними, как с врагами, за то, что поляки жестоко повели себя с несколькими этническими немцами. Тем не менее когда я увидел этих людей, то не почувствовал к ним ненависти, потому что выглядели они абсолютно невинно. Но националистические настроения очень скоро стали преобладать в Германии. Что не смогла сделать пропаганда, то было сделано при помощи давления на народ.

Волна национализма охватила всех, даже верящих в то, что нужно любить ближнего своего, будь то друг или враг. Как бы они ни сопротивлялись, группы молодых людей, сотрудничающих с СС, в конце концов, рано или поздно, убеждали их в обратном. С тех пор как экономические проблемы были решены установлением гарантированных цен на зерно, домашний скот, птицу и молочные продукты, фермеры смогли немного отвлечься и оглянуться по сторонам.

Факт, что разбросанные немецкие поселения в Восточной Германии и Польше смогли вновь воссоединиться с Родиной с началом войны в 1939 году, укрепил национальный дух.

В 1940 году моего отца отправили на Западный фронт, на завоевание Франции. Мама руководила всей работой на ферме, командуя нами и наемными рабочими. Для нее это было не совсем обычным занятием, но многие полезные советы ей в письмах давал отец, а также помогали наши соседи.

Война продолжалась. 9 апреля 1940 года была завоевана Норвегия; Франция, Голландия, Бельгия и Люксембург – 10 мая.

Поначалу мы были шокированы, что наша армия прошла Голландию, Бельгию и Люксембург, для того чтобы завоевать Францию. Но последующее объяснение, что это являлось «военной необходимостью», удовлетворило большинство из нас.

Мы все поражались успеху армии и блицкрига. Мы восхищались парашютистами, которые много вложили в успех битвы на Западе. Дивизия, в которой служил отец, наступала на Лион, в Южной Франции. Позднее часть армии вернулась в Германию, и его дивизии вошла в нашу столицу, парадно маршируя. Мы, мальчишки, особенно гордились отцом, когда узнали, что теперь он награжден медалями, помимо Железного креста за Первую мировую войну. Военный штаб разместили в здании нашей школы, так что в течение двух недель нам пришлось посещать занятия по вечерам.

В 1939 году большинство немцев не понимало, почему Гитлер заключил с Советским Союзом Пакт о ненападении. Ведь лидеры обеих стран имели полностью противоположные взгляды, придерживаясь различных философий коммунизма и нацизма. Хотя оба они правили в режиме тоталитарной диктатуры, их основные взгляды и идеологии отличались в корне.

Германия получала от России пшеницу и другие продукты сельского хозяйства, нефть или же обменивала на оружие и боеприпасы, не подходившие по своим стандартам для немецкой армии.

Уже потом мой дядя рассказывал мне, что немецкая армия заключила договор с различными фирмами на производство зенитных орудий среднего калибра. Один из заводов допустил ошибку, произведя тысячу орудий другого калибра. Вот это нестандартное оружие продали России.

Начиная с 1939 года Россия оккупировала части Польши, а также Латвии, Литвы и Эстонии и имела общую границу с Германией. И Литва и Польша теперь были захвачены, и Германия чувствовала себя уверенно на Востоке для того, чтобы в любой момент начать наступление на русскую территорию. Таким образом, не заставив себя долго ждать, армия завоевателей двинулась с Западного фронта на Восточный.

Мы жили совсем близко от железной дороги, ведущей на восток, и иногда мимо нас проезжало от 100 до 130 поездов за день, переполненных солдатами. В том же направлении следовали танки, лошади, везли пулеметы и дополнительную технику.

В конце концов без предупреждения немецкие орудия открыли огонь ранним утром 22 июня. Рассказывали, что даже за час до наступления составы с хлебом и другими продуктами продолжали следовать с Востока на Запад.

Мой отец находился в наступающей армии. Его дивизия расположилась в северной части фронта и продвигалась к Ленинграду. Он снова был при деле, но не особенно этому радовался. Сейчас ему было шестьдесят лет, и физически он был не способен выносить такую нагрузку.

За время оккупации Польши и других западных стран армия не понесла больших потерь, но с началом войны в России ситуация резко изменилась. Каждый день в местной газете появлялись имена пятнадцати – двадцати погибших. По крайней мере, в нашей округе погибло на фронте около 260 жителей. Намного больше отправили в Россию, и они так никогда и не вернулись оттуда. К концу войны не осталось практически ни одной семьи, которая бы не потеряла хоть одного родного человека. А во многих семьях погибли один, два, три, четыре, пять человек или даже больше.