Книга Последние флибустьеры - Эмилио Сальгари

— Ну, эти-то умрут на своей постели, говорю я тебе: они ведь всегда сумеют выкарабкаться из любых затруднений.

— Если ты так считаешь, пусть поступают как хотят. И потом: мы ведь всегда сможем за них отомстить.

Пока шел этот разговор, баск и гасконец раздели двух испанских офицеров и облачились в их одежды, довольно удачно подошедшие к их фигурам.

— В этих кирасах мы будем иметь большой успех в Сеговии, — сказал гасконец. — Правда, было время одеться чуть-чуть поприличнее. Мой наряд изодран в клочья, да и твой, дражайший Мендоса, выглядит не лучше. Есть даже дыра, показывающая всему миру округлости, которые всегда должны быть прикрыты.

— Держу пари, ты, дон Баррехо, готовишься к новым победам в Сеговии.

— Только на этот раз это будет не кастильянка. Ты закончил?

— Да.

— Поищи парочку пистолетов.

— Я уже отложил в сторонку четыре.

— Тогда можем отправляться.

Двое авантюристов и в самом деле очень неплохо выглядели в ярких офицерских одеяниях, в украшенных гравировкой кирасах и касках, несмотря на длинные, неухоженные бороды, которые неделями не знали ни бритвы, ни ножниц.

— Сеньор Равено, — сказал гасконец, — надеюсь в скором времени снова увидеть вас и познакомить с маркизом де Монтелимаром. Это — видный мужчина, и на него стоит посмотреть, уверяю вас. Если решитесь атаковать город до того, как мы его поймаем, пройдитесь по тавернам, и в какой-нибудь из них вы нас найдете.

— Не делайте глупостей, — напутствовал их Буттафуоко.

— Нет у нас подобных намерений.

Двое авантюристов пожали руки обоим главарям отряда и покинули укрепления, к великому изумлению остальных флибустьеров, не посвященных в смелый замысел.

Пройдя мимо нескольких скоплений трупов, гасконец и Мендоса углубились в лес, занимавший весь склон обрывистой горы. Внизу, на самом дне раковинообразной впадины, шевелились чудом спасшиеся от гибели испанцы; они собирались в мелкие группы, а над их головами разносился по окрестностям гул набата, призывавшего жителей города к оружию.

Известие о разгроме военного отряда уже достигло ушей губернатора, и хотя эта весть наверняка показалась ему неправдоподобной, он все же отдал распоряжения о подготовке к отражению атаки. А чтобы дать понять флибустьерам, не имевшим никакого желания покидать отвоеванные позиции, что он все еще располагает значительными силами и даже артиллерией, установленной на склонах гор, губернатор приказал сделать несколько выстрелов из пушек, и эта канонада адским эхом прокатилась по межгорной впадине.

Дон Баррехо и Мендоса, нисколько не обеспокоенные этим грохотом, мирно продолжали свой путь, постепенно спускаясь в долину и намереваясь войти в город, по возможности, с последними группами беглецов.

— Ба!.. Не будем принимать это близко к сердцу, — сказал дон Баррехо, который уже засомневался, успеют ли они подойти к городской стене до поднятия мостов, поскольку склон был изрезан мелкими ложбинами и усеян обломками скал. — Они увидят издалека наши кирасы и не станут стрелять в нас.

— У тебя уже готов план? — спросил Мендоса.

— Да. Запомни только, что нас послал губернатор Тусиньялы. Если хитрость удастся, то маркиз попадет в нашу сеть и можно дальше оставаться в тени. Маркиз де Монтелимар сумеет узнать тебя даже в обличье испанского офицера, хотя я лично сомневаюсь, что после шести лет он вообще помнит про тебя. Прежде всего тебе надо изменить голос.

— Я буду гнусавить.

— Отлично, Мендоса. Вижу, что и баски стали большими хитрецами.

— Да они всегда были такими!..

— Мне что-то послышалось, — с комичной серьезностью произнес баск.

— Вот теперь я больше не признаю братьев с другого берега Бискайского залива. Ах, эти гасконцы просто невыносимы!..

Дон Баррехо только усмехнулся и ускорил шаг. Тем временем последние группы беглецов поспешно входили в город, и за ними тотчас поднимали мосты.

— Давай-ка и мы пробежимся, — предложил Мендоса. — Сделаем вид, что нас преследуют флибустьеры.

— Я только что хотел предложить тебе то же самое, — ответил дон Баррехо и начал резче отталкиваться своими длиннющими ходулями.

Они уже спустились в долину и выбежали на дорогу, ведущую в Сеговию-Нуэву. Заметив их, испанцы, высыпавшие на бастионы, сделали несколько выстрелов из аркебуз, но быстро осознали ошибку и снова опустили один из крепостных мостов, чтобы впустить двоих последних беглецов, посчитав за таковых наших авантюристов.

Дон Баррехо и Мендоса, не слыша больше свиста пуль, побежали быстрее и вскоре, запыхавшиеся, выбившиеся из сил, добрались до моста, где их уже поджидали несколько гарнизонных офицеров и пожилой майор. Бравые люди немало удивились, потому что никогда не видели в своих рядах этих офицеров.

— Откуда вы, кабальерос? — спросил их майор, в то время как мост быстро поднимался. — Среди подчиненных маркиза де Монтелимара вас не было.

— Да, сеньор, — с готовностью ответил гасконец. — Мы служим губернатору Тусиньялы.

— Значит, это он вас послал?

— Да, кабальеро.

— В хорошенькое время вы прибыли.

— Скажите лучше: в самое неудачное, потому что мы видели разгром наших соотечественников, едва перевалили за гребень последней горы. Чудом нам удалось избежать пуль этих разбойников.

— У вас есть какие-то поручения от губернатора?

— Да, и очень срочные. Для маркиза де Монтелимара.

Пожилой майор обернулся к одному из стоявших с ним рядом офицеров и сказал:

— Сеньор Рамирес, немедленно отведите этих храбрых кабальерос к его превосходительству.

«Гасконцы и баски, без сомнения, хитрее испанцев», — подумал дон Баррехо.

Оба авантюриста заняли места позади офицера, изо всех сил стараясь сохранить серьезный вид.

Весь город, казалось, перевернулся вверх дном. Жители, испуганные жестоким поражением, которое потерпели находившиеся в траншеях войска, готовились к бегству и навьючивали на мулов и лошадей самое ценное. Изо всех домов доносились пронзительные крики детей, громкие голоса женщин и мужчин, проклинавших негодяев, которых принесло ветром с берегов Тихого океана.

— Самый подходящий момент, для того чтобы Равено и Буттафуоко привели своих все еще опьяненных победой людей к стенам города, — пробормотал гасконец. — Даже маркиз де Монтелимар не сумел бы удержать этих охваченных ужасом людей.

Пройдя несколько грязных улочек, запруженных сгибавшимися под тяжестью грузов животными, двое авантюристов подошли к небольшой площади, которую защищал редут с несколькими пушками. Именно там находился маркиз де Монтелимар в окружении своих офицеров. Это был все еще красивый мужчина, хотя и заметно постаревший, но тем не менее сохранивший вид и осанку настоящего полководца. Он казался разгневанным, потому что в этот момент он нервно прохаживался взад и вперед по площади, то и дело отпуская отнюдь не христианские выражения.