Книга Вокруг трона Медичи - Елена Майорова

От представителей старшей линии рода его отличали жестокость, формализм и бесчувственность. Однако, следуя традициям семьи, он поддерживал литературу и искусства. Тем не менее, верный семейным преданиям, Козимо покровительствовал просвещению и реставрировал Университет в Пизе.

Под его патронатом были возведены палаццо Питти, в котором он жил и которое оставалось резиденцией правящего дома Тосканы до пресечения их рода, и мост Тринита. Герцог начал осушение заболоченных равнин, в том числе и удаленных от города. По мере появления новых территорий происходило их заселение.

Власть герцога основывалась на мощной и дисциплинированной наемной армии – во времена первых Медичи существовало только городское ополчение. Налоги были как никогда высоки, чиновники поддерживали повсюду жесткий порядок, за любым преступлением тотчас следовало наказание. Воин, а не банкир, Козимо, тем не менее, стремился поднять промышленность и способствовал образованию производства гобеленов, которые славились по всей Европе вплоть до XVIII века.

Заботясь о династических интересах, Козимо старался расширять свою фамилию: покровительствовал Оттавиано Медичи и его сыновьям (один из которых – Алессандро – стал впоследствии папой Львом XI), хотя эта фамилия принадлежала к другому роду.

Его собственный брак тоже был подчинен политическим интересам, но неожиданно оказался браком по любви.

Элеонора Толедская родилась в Неаполе, где ее отец герцог де Толедо занимал пост вице-короля. Она принадлежала к одному из самых знатных и богатейших семейств Испании. 22 марта 1539 года, семнадцати лет она стала женой Козимо II, который был помолвлен с ее старшей сестрой. Но, едва увидев обеих девушек, он без колебаний отказался от менее красивой, Изабеллы, и потребовал руку Элеоноры.

Аньоло Бронзино так описывал свое впечатление от молодой герцогини: «ее… почтительные манеры, звучный голос, чистое совершенное лицо, ангельский взгляд и спокойное достоинство позволяли назвать ее замечательнейшей из женщин».

Когда она переступила порог дома Медичи, о ней говорили: прекрасна, юна и свежа, как роза. То же самое писали члены семейства в письмах.

Козимо любил свою нежную, трепетную и такую прекрасную супругу, и она тоже горячо его любила, но не играла никакой роли в политической жизни государства. Элеонора только выказывала кому-либо благосклонность или чаще вымаливала для кого-нибудь милость у герцога. О ней говорили, что она, как луна, светит отраженным светом солнца – Козимо. А он, любя ее, говорил: какая еще женщина может быть столь любящей супругой, как она?

Но флорентийцам Элеонора Толедская сначала не понравилась. Она была для них чужая – испанка по происхождению, всегда высокомерно-отстраненная, одетая в шелка и бархат, осыпанная жемчугом, державшаяся отчужденно, хотя и обходительно. И все же со временем она нашла дорогу к сердцам горожан. Флорентийцы оценили ее очарование, научились гордиться своей красавицей-герцогиней, восхищаться ее блистательной представительностью, роскошью и элегантностью одеяний.

Она обладала не только ангельской внешностью, но и отзывчивым сердцем, и пониманием искусства. Герцогиня была очарована посвященными ей стихами Туллии д’Арагоны, к тому же прекрасно изданными. Ителлектуальный король Флоренции того времени Бенедетто Варки сначала скептически отнесся к творчеству и самой личности Туллии, но скоро сдался под градом восхваляющих его сонетов; за ним последовали остальные. Благородная куртизанка превратила свой дом в философскую академию и воспринималась современниками как серьезный писатель.

Элеонора испросила у Козимо для Туллии право надевать драгоценности и шелковые платья и не носить головной убор с желтой полосой, свидетельствующей о ее профессии. Туллия получила официальный статус «поэтесса».

Для Элеоноры Толедской Козимо приказал Джорджо Вазари оборудовать палаццо Веккио. Бронзино, придворный живописец, украсил его фресками. На его портретах Элеонора, чье от природы хрупкое здоровье было подорвано бесконечными беременностями и родами – она произвела на свет семерых сыновей и четырех дочерей, – предстает как воплощение величавой цветущей надменной красоты. На множестве портретов мы видим даже по меркам сегодняшнего дня настоящую красавицу. Действительность была не так нарядна. Худое лицо, запавшие глаза, лихорадочный румянец… То и дело упоминалось о том, что герцогиня нездорова.

Бронзино с удовольствием писал портреты детей герцогской четы: восхитительной Марии с белокурыми волосами и нежным личиком, маленького Джованни, держащего в ручонках птичку, красавицы Лукреции в испанском наряде, очаровательного большеглазого Фердинандо, серьезного темноволосого Франческо. Флоренция должна быть благодарна Козимо за живопись, которой он покровительствовал. Его меценатство еще больше прославило фамилию Медичи.

Когда герцогская семья со своими одиннадцатью детьми перебралась в палаццо Питти, были устроены всемирно знаменитые сады Боболи. По-неаполитански прекрасное солнце, которого никогда не было в холодном палаццо Веккио и в каменном, строго гармоничном дворце Синьории, освещало здесь жизнь молодой испанки. Новое здание на берегу Арно – Уффици – еще не было построено, оно возникло позже по предложению Вазари.

Элеонора умерла довольно рано. Ей едва исполнилось 40 лет, когда, путешествуя в Пизу с двумя сыновьями, Джованни и Гарсией, она заболела болотной лихорадкой. Уже больная туберкулезом, ослабевшая женщина не перенесла еще и этого несчастья. Дети умерли незадолго до нее. Смерть Джованни омрачила больной оставшиеся дни жизни. О болезни Гарсии ей не говорили до последней минуты. Она скончалась 17 декабря 1562 года.

Такова официальная версия, которая и была озвучена городу и миру. Однако существует и совсем другое объяснение этой печальной истории. Ходили слухи, что старший брат, любимец матери Гарсия, играя, поранил ножом младшего брата Джованни. Через несколько дней мальчик умер от заражения крови. Козимо в припадке ярости задушил Гарсию. После этого герцогиня помешалась и умерла от горя.

Однако исследование останков членов семьи герцога показало, что братья скончались от естественных причин – малярии, бывшей бичом низменных территорий Италии.

После смерти Элеоноры Козимо предался открытому разврату со многими женщинами. Одна из них, высочайшего рода, благороднейшая Элеонора Альбицци, родила ему двух дочерей, умерших вскоре после рождения, и сына Джованни (1563–1612). Хрупкая патрицианка знатного рода, чьи предки жили в Италии еще со времен римских цезарей, отмеченная нежнейшей, почти прозрачной красотой – наследственной, драгоценной, выдержанной, была бы достойной супругой Козимо. Но брак с гордой и неуступчивой аристократкой претил капризному непостоянному характеру герцога, поэтому он выдал ее замуж за Карло Панчиатичио. Потом он взял в любовницы простую незнатную женщину Камиллу Мартелли, и от нее родилась дочь Вирджиния, в 1589 году помолвленная с Чезаре д’Эсте.

Любострастие Козимо возмущало Флоренцию и вызывало гнев при папском дворе.

В 1570 году папа Пий V приказал ему вступить в брак с Камиллой. 29 марта герцог во Флоренции женился на своей любовнице и возвел ее в сан великой герцогини.