Книга Карта царя Алексея - Николай Дмитриев

– Я не карету держал, – сердито буркнул Матвей. – Я сам там держался…

– Ну да, мы там так гнали, что и колёса поотлетать могли… – согласился кучер и дёрнул Матвея. – Чего тут торчать, пошли к нам на поварню…

– Не, я тут посижу, – отказался Матвей.

– Ну тогда сиди… – Кучер отшатнулся и, сделав пару неверных шагов, кинул через плечо: – Зря сидишь, паны наши уже давно заздравные чаши пьют…

Проводив взглядом уходившего назад на поварню кучера и отогнав желание уйти вместе с ним, Матвей получше опёрся на спинку сиденья и, коротая время, прикрыл глаза. Он уже было начал клевать носом, когда его тряханули за плечо.

– То ты есть подьячий из Московии?

– Я… – сквозь полудрёму отозвался Матвей и, разглядев рядом пахолка[89], встрепенулся: – Я из Московии.

– Ну то ходзь[90]. Панство тебя видеть желает. – И, не дожидаясь, пока Матвей слезет с облучка, пахолок зашагал к палацу.

Пахолок привёл Матвея в богато обставленную комнату, где сидели четверо, судя по виду, весьма важных панов. Одного из них Матвей знал. Это был пан Яшунський, тот, что зачем-то привёз его сюда и в усадьбу которого подьячий не так давно прикатил, стоя на запятках кареты.

Кто были трое других, Матвей не знал и мог различить их лишь по облику. Один – тучный багроволицый здоровяк, второй подстать ему – дебелый и пышноусый, одетые, как и пан Яшунський, в польские кунтуши, вальяжно развалились в креслах. Зато третий, самый пожилой, имел этакую дуэлянтскую бородку и был не в кунтуше, а во французском кафтане с позументами. И ещё перед ним на столике стояла чашечка с каким-то напитком, дивный аромат которого был так силён, что его уловил даже так и оставшийся стоять у двери Матвей.

Какое-то время все они изучающе смотрели на Реутова, прежде чем пожилой, явно смакуя, отпил что-то из своей чашечки и спросил:

– Так это ты подьячий из Московии?

– Я, – поспешно кивнул Матвей и уточнил: – Подьячий Разрядного приказа.

– И зачем сюда подался? – пожилой изящным жестом отставил свою чашечку.

– Не хочу в дикой Московии жить, – честно вытаращил глаза Матвей.

– Тут, значит, жить хочешь… – Пожилой усмехнулся. – Ну а деньги у тебя есть?

– Нет, я не успел… – начал было объяснять Матвей и, поняв, что проговорился, сразу прикусил язык.

– Да цо тут мувить[91], – сердито проворчал багроволицый. – По всему видно, лазутчик от московитов.

– Да нет, у лазутчика деньги были бы, – не согласился с ним пожилой и в упор посмотрел на Матвея. – Говори, почему в бега подался?

– Так это… – от волнения Матвей начал сбиваться. – К нам в приказ из Сибири Большой Чертёж привезли. Ну, я его одному иноземцу, того, продать хотел…

Паны многозначительно переглянулись, и теперь уже пышноусый спросил:

– Большой Чертёж – это что, карта Сибири?

– Да, карта, – Матвей судорожно сглотнул.

– Ну, нам такая карта ни к чему, – насмешливо протянул пожилой. – Мы вашу Московию и без карты хорошо знаем. А ты скажи лучше, готовится ли московское войско опять с кем-нибудь воевать?

– Воевать?.. – недоумённо переспросил Матвей и протянул: – Да не слыхал. От татар крепости вроде ставят, а чтоб воевать, так нет…

– Ну ладно. Ступай тогда… – и пожилой, видимо главный из всех, равнодушно отвернувшись от Матвея, снова взял со стола свою чашечку…

* * *

Сбившись в круг, казачья ватага беспокойно шумела. Слышался общий галдёж, отдельные выкрики, и уже было ясно, что голытьба стоит на своём, а значит, старшине, собравшейся вокруг атамана, волей-неволей придётся считаться с мнением простых казаков.

Стоявший в кругу своих есаулов Стенька Разин смотрел на разбушевавшуюся вольницу и думал. До этого «воровские» казаки буйствовали на Хвалынском море, сначала нападая на приморские владения Персии, потом ушли к туркменскому побережью и в конце концов обосновались здесь, на Свином острове.

Однако отсидеться не получилось. Через пару месяцев к острову одновременно подошло персидское войско и флот. Казаки-лазутчики донесли атаману, что войско перешло на остров вброд мелководным проливом, а корабли персов, которыми командовал славный Мамед-хан, отрезали разинским стругам выход в море.

И потому сейчас на круге решался вопрос: принять бой или отступать. Старшина изо всех сил дружно увещевала казаков, что у них мало «морских» стругов и всего двадцать пушек, в то время как у персов полсотни «сандалов» и пушек много, что ж до количества пешего войска, то тут и говорить нечего, но решительно настроенная голытьба стояла на своём.

Ещё какое-то время Стенька Разин слушал, как не стеснявшиеся в выражениях казаки стыдят старшину за трусость, а потом поднял руку и выкрикнул:

– Други!.. Да, у персюков, что уже вышли на остров, войско раза в четыре больше нашего, но мы будем драться, только не на земле, а в море! Пускай у них тяжёлые бусы, а у нас лёгкие струги, но я верю, мы победим!

Один из старшин наклонился к Разину и так, чтоб казаки не слышали, сказал:

– Неверно, атаман… Отступать надо.

– Знаю, – оборвал советчика Разин и, хотя другие старшины тоже пробовали уговорить его, молча пошёл к временной пристани, где стояли струги.

Довольная его решением голытьба дружно последовала за атаманом, и в скором времени казачья флотилия отвалила от берега. Стоя на носу идущего головным струга, Стенька Разин напряжённо всматривался во всё более чётко вырисовывающуюся впереди линию персидских бусов.

Эти мореходные корабли были разных размеров, называясь «целыми» или «половинными», но каждый из высокобортных судов был намного больше любого струга, и, судя по всему, там хватало и пушек, и лучников, и простых воинов…

Казачьи старшины, бывшие рядом с атаманом, переговаривались между собой, и, по мере сближения флотилий, обеспокоенность разинского окружения нарастала. Наконец, не выдержав, они вперебой начали показывать Стеньке:

– Смотри, атаман, персы свои сандалы цепями сцепили. Не пройти нам…

– Вижу… Не иначе как в сети нас поймать собрались, – зло отозвался Разин и ещё пристальнее стал всматриваться во всё лучше видимые суда персов.

Все стоявшие вокруг ждали, и атаман принял решение:

– Прорываться в открытое море будем.

– Что, атаман, уходим? – недовольно загудели уже настроившиеся на бой казаки.

– Нет, – атаман хитро усмехнулся. – Крикните на струги: пускай толпой идут, вроде как спасаемся, а мы сначала от острова отойдём подальше, чтоб поспособней бить было, и там все разом ударим.