Книга Когда страсть сильна - Блейк Пирс

«Вероятно, она не разрешала», – предположила Райли.

На простом деревянном столе стояла старомодная механическая пишущая машинка, из которой ещё торчал листок неоконченной рукописи. В поле зрения не было ни одного компьютера. Казалось, что Аманда Сомерс не вступила в цифровую эпоху даже проведя много лет в писательстве.

Райли нисколько не была удивлена. Сомерс принадлежала к угасающей литературной традиции. Подобные авторы не имели никакого желания идти в ногу с технологиями.

Логан Сомерс взглянул на Райли и Билла поверх очков для чтения.

– Мы рады, что вы приехали, – сказал он.

Изабель Уотсон на них даже не взглянула.

– Садитесь, – бросила она.

Райли и Биллу пришлось убрать книги с двух кресел с прямыми спинками, чтобы сесть. Какое-то время ни гости, ни хозяева не произносили ни слова, так что Райли продолжала осматриваться. Открытая дверь вела в ванную. Райли заметила в углу небольшую кушетку и поняла, что большую часть времени Аманда Сомерс спала здесь. Казалось, что она редко покидала эту комнату, когда находилась в этом доме.

«Она ненавидела этот дом, – осознала Райли. – Это библиотека была её единственным здесь убежищем ».

Тут Райли решила воспользоваться моментом и изучить лица детей Аманды. Известная своим затворничеством, автор никогда не позволяла печатать свою фотографию на экземплярах своей книги. Райли до вчерашнего дня не видела её фотографий, а когда увидела, её поразила человечность и глубина характера этого лица – в точности такое, какое Райли ожидала от автора «Последнего рывка».

Но видела ли Райли теперь какое-либо сходство между двумя взрослыми детыми и их матерью? Их лица имели ту же форму, подбородок и носы тоже были похожи. Но их черты казались менее глубокими и лишёнными реальных чувств.

Райли не нашли ни следа пронзительной душевности, которую отметила на фотографии Аманды Сомерс.

«Видимо, им это не передалось», – решила Райли.

В отличие от матери, Логан Сомерс и Изабель Уотсон были заметно более неглубокими. Райли также почувствовала, что они отстранились от матери уже очень давно.

Наконец, Логан Сомерс отложил какие-то бумаги в сторону и посмотрел на Райли и Билла с наигранной улыбкой:

– Потрясающий дом, не правда ли? – сказал он.

– Мы посоветовали маме купить его, как только он появился на рынке, – добавила Изабель Уотсон, по-прежнему не отрываясь от своего чтения. – Мы поняли, что он совершенный и очень подходит человеку с её литературным статусом.

Райли заметила явственную неискренность в том, как Изабель произнесла эти слова «Литературный статус», как будто она не до конца понимала, что они вообще значат.

Логан Сомерс покачал головой и удручённым тоном добавил:

– Мама почти не проводила здесь времени. Всегда предпочитала жить сама по себе там, на этой чёртовой лодке.

– Глупая лодка, – сказала Изабель. – Мы пытались отговорить её от этой покупки. Какая трата денег!

Её тон был холодным и равнодушным.

«Деньги, – поняла Райли. – Они заботятся только о них: о деньгах матери».

И теперь они подобно стервятникам роются в незаконченных рукописях Сомерс.

Билл сказал:

– Шеф Сандерсон сказал, что вы пригласили нас сюда для разговора. О чём же?

Логан снова улыбнулся.

– Нам лишь хотелось убедиться, что мы понимаем друг друга, – сказал он.

Райли обменялась с Биллом взглядами.

– И что же мы должны понимать? – поинтересовался Билл.

Какое-то время ни Логан, ни Изабель ничего не отвечали. Наконец, Изабель всё-таки отложила свои бумаги и посмотрела на Билла и Райли.

– Нам известно, что вы арестовали подозреваемого, – сказала Изабель. – Женщину.

– Это так, – признала Райли.

Логан и Изабель посмотрели друг на друга, а потом снова на Райли и Билла.

– Что ж, думаю, вам просто стоит выполнять свою работу, – сказал Логан, пожав плечами.

Райли была озадачена.

– Что вы имеете в виду? – спросила она.

– Вам нужно исключить другие версии, – сказал Логан.

– Другие версии? – переспросил Билл.

Логан испустил лёгкий смешок.

– Все, кроме суицида, я полагаю. Ведь смерть мамы была именно суицидом. Думаю, мы все это понимаем.

Райли почувствовала приступ ярости.

– Ничего подобного, – воскликнула она.

Билл добавил:

– Вашу мать убили изощрённым коктейлем из довольно необычных ядов – едва ли кто-то стал бы использовать его для самоубийства.

Изабель озорно улыбнулась.

– Но ведь наша мама не «кто-то», – возразила она. – Она была творческим гением, в конце концов. Но вы расследуете серийное убийство, верно? Что ж, совершенно бессмысленно полагать, что смерть нашей матери имеет к этому какое-то отношение. Остальные две жертвы были слишком… обычными, что ли. У них нет ничего общего с нашей мамой.

Райли вспомнила слова Приши Шанкар о том, сколько ценности прибавит самоубийство книге Аманды Сомерс.

«Теперь она не просто отшельница, но измученная и несчастная отшельница. Так и делаются литературные легенды».

Так вот в чём всё дело – им нужен полный контроль над посмертной репутацией писательницы. Райли почувствовала, что Билл раздражён не меньше неё. Но, как и всегда, он сохранял тактичный тон.

Он сказал:

– Я вас уверяю, что мы сделаем всё возможное, чтобы выяснить точные обстоятельства смерти вашей матери.

С лёгкой усмешкой Изабель сказала:

– Агент Джеффрис, точные обстоятельства нам известны. И мы наняли компанию по пиару, чтобы рассказать историю её последних дней. Мне бы очень не хотелось, чтобы полиция и ФБР противоречили этой истории.

От наглости этой женщины у Райли глаза на лоб полезли.

Она сказала:

– А мне бы очень не хотелось, что вас и вашего брата арестовали за воспрепятствование следствию. Лучше вам не позволить вашей истории дойти до общественности прежде, чем мы закончим наше расследование.

Лицо Изабель потемнело, и неожиданно во всей комнате повеяло холодом. Она махнула в сторону огромного количества рукописей.

– Агенты Пейдж и Джеффрис, вы смотрите на литературные сокровища, – сказала она. – Здесь по меньшей мере пять неопубликованных романов. Это мечта, которая станет реальностью для миллионов читателей нашей матери. Зачем портить им удовольствие гнусным скандалом?

Лицемерие женщины поразило Райли. Никто из этих людей не хотел избежать скандала. Они лишь хотели сами выбрать скандал – и им хотелось, чтобы это было самоубийство, а не убийство, особенно убийство в ряде других. И со всеми деньгами, которые они унаследуют, они могли нанять дорогую команду юристов и выкрутиться из обвинения в помехе следствию. Они могут усложнить это расследование ещё больше.