Книга В глуши таёжной (сборник) - Александр Пискунов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Из-за великого мышиного мора исчезли совы, горностаи и ласки. Частые оттепели способствовали сильному уплотнению снега и его намерзанию на кронах деревьев. Спасаясь от наста, откочевали на восток табунки лосей. Туда же подались и их извечные пастухи-волки, сопровождаемые всевидящими воронами. Там, к востоку от водораздела, в зоне дождевой тени глубина и плотность снежного покрова значительно ниже.
Вот уже несколько часов иду я вдоль границы обхода, вслушиваясь в звенящую тишину зимнего леса. Согбенные непомерной тяжестью снега молодые пихты и ёлочки походят на сказочные белые фигуры, застывшие в молитвенных позах. Не все они выдержат этот суровый экзамен на выносливость. От удара палки снежные комья скатываются вниз с глухим ворчанием, а освободившиеся от их груза лесные красавицы медленно распрямляются.
На лыжне свежий след рыси. След то теряется среди деревьев, то вновь возвращается на лыжню. Только голод мог заставить эту лесную кошку охотиться днём. Из-за летнего мора сильно поубавилось нынче зайчишек, а это значит, что и рысям пришла пора сдавать экзамен на выживание. В первую очередь это отразится на их потомстве.
Нет нынче белочек. Редко, очень редко удаётся увидеть след этих милых зверушек. Одна из загадок, которую задал нынче лес, – это исчезновение из ельников чёрных дятлов-желн, которые были здесь привычными. Может быть, виной тому холодная и сырая осень, погубившая личинок елового усача? Лес задаёт много загадок. Осенью, например, не уродились опята, хотя условия для их появления были. Вот уже несколько лет в лесу не плодоносит рябина, а в городах и посёлках урожай этих ягод отменный.
В заснеженной кроне низкорослой ели бабочкой порхает какая-то дымчато-серая птаха. Пернатое чудо подпускает меня вплотную. Трепеща крылышками, птичка зависает в воздухе, склёвывая что-то с еловых лап. В лучах низкого зимнего солнца её головка вспыхивает оранжево-красным огоньком. Королёк! Неужели красноголовый? Уж больно красным светится его шапочка.
Это невозможно, как невозможна встреча в нашем лесу с фазаном, да ещё в пору крещенских морозов. Может быть, виной тому низкое зимнее солнце, окрасившее жёлтую шапочку обыкновенного королька в оранжево-красный цвет? Птичек оказалось две. Беззвучно перелетая с дерева на дерево, они исчезают, а я всё стою, не в силах осмыслить увиденное. Порхающая среди заснеженных еловых ветвей крошечная птаха с огненно-красной шапочкой на головке, разве это не частичка поэзии зимнего леса?
Я иду туда, где над волнистой линией горизонта ярко блещет Венера. Много раз в ночных скитаниях по лесу и на охотничьих зорях любовался я этой волшебницей, и каждый раз она завораживала меня с новой силой. Вот и сейчас звучат в памяти проникновенные слова романса «Гори, гори, моя звезда…» в исполнении Анны Герман, моём любимом исполнении.
Но от опушки чернеющего вдали леса доносится визгливое тявканье, прерывая безмолвную мелодию. Это призывы к любви одинокой лисички. Не раз охотники пытались добыть эту лису, зарясь на её шкурку. Её травили собаками, на неё ставили капканы, даже стреляли из ружья. Пока жива. Вот только найдёт ли она нынче себе пару, чтоб исполнить долг перед родом. Очень уж мало остаётся теперь этих зверьков.
Идёт время лисьих и волчьих свадеб. В эту пору как-то приходилось встречать даже групповые следы енотовидных собак, прервавших ради любви свою спячку.
Светает. Исчезла с неба алмазная россыпь звёзд, спряталась за горизонтом Венера. О начале дня известил своим круньканьем ворон. У этих птиц скоро тоже начнутся брачные игры. Готовятся к весенним свадьбам и зайцы. Вот только очень мало их в этом году. Причина тому – болезни. Природой давно отработан для большинства грызунов инфекционный механизм регуляции численности. Законы её суровы.
Из-за малой численности зайцев рысям нынче будет не до любви.
Моё внимание привлекла порхающая над вершинами елей стайка птиц. Они торопливо схватывали еловые почки, перелетая с одного дерева на другое. Это наши северные гости – щуры. Так же, как пуночки, свиристели и чечётки, они спешат к местам своего гнездования.
На одной из лесных полян видны неглубокие лунки с отпечатками крыльев на снегу. Здесь ловила мышей неясыть. Каким же острым должен быть слух этой птицы, позволивший ей услышать скребущуюся под снегом полёвку. И не только услышать, но и схватить. Конечно, из-за твёрдого наста такие броски бывают удачными редко.
А эти многочисленные строчки следов принадлежат ласке. Верный признак того, что начался рост численности мышей и полёвок, а значит, будет чем кормиться не только ласкам и совам, куницам и норкам, но и вернувшимся с юга весною коршунам, сарычам и другим хищным птицам.
О многом может поведать человеку азбука леса.
Недавно, во время одной из зимних оттепелей, шли мы с напарником по лесовозной дороге, что проходит по склону горы Шайтан. Из низких, цепляющихся за вершины гор, свинцового цвета туч сыпал мокрый снег. Идущий впереди остановился и поднял из оставленной лесовозом колеи какой-то бурого цвета комочек. Лягушка!
Верхнюю часть тела амфибии покрывала тонкая корочка льда, образуя на голове нечто похожее на корону. Из-под этого хрустального одеяния на нас весело смотрели золотистые с чёрными крапинками зрачков глазки. «Кто ты? Царевна-лягушка или лягушка-путешественница?» – смеясь, спрашиваю я. «А, наверно, странствующая царевна», – отвечает мне напарник. «Только кто бы она ни была, ей сейчас спать полагается», – продолжает он, разрывая в стороне от дороги снег.
Спрятав «её величество» под корягу и навалив сверху изрядное количество снега, мы стали обсуждать возможные варианты появления лягушки на зимней дороге, где их и летом встречать не приходилось. «Слышал я, что иногда падают лягушки прямо с неба, – рассуждает мой спутник. – Неужели с неба свалилась?»
Версию эту мы отклонили как несостоятельную. Скорей всего лягушка упала на дорогу вместе с кусочками льда и грязи с автомобиля, проходившего перед тем в болотистой местности. Видимо, решили мы, добралась она сюда «автостопом». Но как бы ни добралась, всё равно пусть спит до весны. Как говорится, утро вечера мудренее.
Через лесную поляну тянется двойная цепочка птичьих следов. Здесь гуляла по снегу влюблённая парочка рябчиков.
В соответствии с требованием этикета пернатый кавалер, пропустив даму вперёд, шествовал справа от неё, строго соблюдая установленную ритуалом дистанцию. Вот и остались на снегу две параллельные цепочки следов.
Такие следы весною не редкость, да только кавалер, который гулял здесь, особенный. Несмотря на небольшие размеры, он полностью усвоил манеры своего старшего брата-глухаря. Как и глухарь, оставил на снегу свой автограф любви, расписавшись крылышками.
«Живое, но не животное, растёт, а не растение» – такую загадку задал я однажды группе школьников. Ни один из них правильного ответа дать не смог. Конечно, речь шла о грибах, которые, как известно, ни к растениям, ни к животным не относятся.
