Книга Непокорная - Джорджина Девон

Обе женщины ахнули.

— Этого не будет, — заявила графиня.

— Вы так не поступите, — в ужасе пролепетала Мэри Маргарет.

— Могу и поступлю, — отрезал Рейвенсфорд.

Глава пятнадцатая

Рейвенсфорд отвернулся от камина и увидел в дверях салона Мэри Маргарет. Его переполнила гордость. Пока больше никто не спустился вниз, и Джоунз с поклоном оставил их вдвоем.

В платье от мадам Бертрис Мэри Маргарет являла собой верх совершенства: благодаря насыщенному розовому цвету лицо приобрело кремовый оттенок, щеки слегка зарумянились, раскосые зеленые глаза сияли подобно драгоценным камням и даже строгая простая прическа выглядела элегантно. Взгляд притягивала ложбинка на груди, видневшаяся в глубоком вырезе платья. Рейвенсфорду ужасно захотелось припасть к этому заманчивому углублению, что он уже однажды сделал. Но ему казалось, что всей жизни не хватит, чтобы полностью насытиться этой женщиной, которую он возжелал, едва услышав ее полный страсти, похожий на мурлыканье, голос. Сегодня она принадлежит ему… или будет принадлежать, с иронией подумал он, заметив, как холодно ее лицо.

— Вы прекрасны. — Рейвенсфорд взял футляр, лежащий на столике у него за спиной, раскрыл коробочку и со словами «это дополнит ваш наряд» вынул перламутровое ожерелье.

Она бросила быстрый взгляд на украшение, затем на Рейвенсфорда.

— Это неуместно. — Мэри Маргарет была несгибаема.

— Вы заметно осмелели с тех пор, как я впервые вас увидел.

— Обстоятельства заставили. — В ее голосе прозвучала горечь. — Ваша мать уже внизу?

— Присутствие моей матери не имеет ни малейшего значения, Мэри Маргарет. — Она не ответила, и он добавил: — Она скоро возвращается в Ирландию, а мы с вами остаемся здесь. Ваша сестра с племянницей приедут сюда.

Зачем он это делает? — недоумевала Мэри Маргарет. Ведь он ее не любит, но и отпускать от себя не хочет.

Когда они вышли из покоев графини, он предупредил Мэри Маргарет, что, независимо от заявлений графини и предложенных ей денег, она никуда не уедет. Мэри Маргарет чувствовала себя пленницей. Единственная причина, по которой она спустилась вниз, — это слова Рейвенсфорда о том, что он уже послал за ее сестрой. В благодарность за это она обязана быть на балу, раз он так желает.

— Я не выйду за вас замуж, — в который раз повторила она. — Ваша мать права.

Но как ей хотелось выйти за Рейвенсфорда! Если бы он ее любил, она рискнула бы. Невыносимо больно говорить «нет», когда безумно хочется сказать «да». Но даже желание обладать ею не заставит его смириться с тем, что она была послана совершить кражу, — ведь она не отказала Томасу.

— Повернитесь, — ласково произнес Рейвен-сфорд. — Я настаиваю на том, чтобы вы это надели.

Мэри Маргарет вздохнула, понимая, что лучше уступить. В конце концов, он купил ей полный гардероб, и, хотя она ничего не надевала, всем об этом известно. Вещи до сих пор так и лежат сложенные в коробки у нее в комнате. Мэри Маргарет повернулась к нему спиной.

Рейвенсфорд дотронулся до ее затылка, и его теплое дыхание защекотало кожу. Девушка сжала кулаки, с трудом удерживаясь от того, чтобы не поднять руки и не запустить пальцы ему в волосы.

— Пожалуйста, поторопитесь, — выдохнула она.

— Я делаю вам больно? — Густой голос «Рейвенсфорда действовал опьяняюще.

— Нет.

Он тихо засмеялся.

— Я почти закончил. Осталось надеть серьги и браслеты.

Мэри Маргарет чуть не застонала. Пропади он пропадом! Это просто пытка. Зачем он ее мучает? Но, несмотря ни на что, ее тело и душа стремились к нему, и, как бы она ни пыталась это скрыть, он все равно догадался о ее чувствах.

Руки Рейвенсфорда обняли ее за плечи и повернули лицом к себе.

— Скажите «да».

Она молчала. Как трудно не согласиться с ним! Мэри Маргарет больше всего на свете хотела ему уступить. Если бы только она могла… Если бы они оба могли сделать так, чтобы их брак стал возможен. Какое было бы счастье, если бы он ее любил! Да она романтическая дурочка, раз верит в чудо любви! Она отвернулась, чтобы не прочесть в глазах Рейвенсфорда желание обладать ею. Ей нужна его любовь, а не просто страсть. Он ее не любит, а она, глупая, жаждет любви.

— Я не могу, — прошептала Мэри Маргарет. — И не должна. Поверьте мне, так будет лучше.

— Тогда взгляните на меня, чтобы я убедился в правдивости ваших слов, — сердито ответил он, и его глаза гневно сверкнули.

Она не успела ничего ответить, как распахнулась дверь и Джоунз объявил:

— Графиня Рейвенсфорд с мисс Уинстон. И мистер Фокс.

Мэри Маргарет отодвинулась от Рейвенсфорда. На лице графини было написано презрение, а Томас окинул невестку внимательным взглядом и с издевкой произнес:

— Как мило.

Мэри Маргарет подняла бровь и позволила себе колкость:

— Я думала, что ты не приглашен к обеду.

Томас самодовольно ухмыльнулся.

— Меня пригласила твоя очаровательная подопечная. Я решил уступить ее желанию, а не Рейвенсфорда.

Аннабелл сияла улыбкой.

— Как я вижу, вы с Рейвенсфордом наконец-то пришли к соглашению. Я так рада. — Она обняла Мэри Маргарет. — Замечательно, что вы теперь член семьи.

Мэри Маргарет в свою очередь обняла девушку и ласково пожурила:

— Аннабелл, вам, как всегда, не терпится. Мы с графом ничего не решили, и никакого соглашения между нами не существует.

Аннабелл бросила на них игривый взгляд и засмеялась:

— Я не с луны свалилась.

Джоунз продолжал объявлять вновь прибывших гостей. Впереди был обед, а затем бал, после которого Мэри Маргарет предстояло заявить Томасу, что она не собирается красть драгоценности у графини.

— Красивый жемчуг, — прошипел Томас. — Не забудь и его прихватить.

Мэри Маргарет вздрогнула — она не услышала, как приблизился зять.

— Осторожно. Тебя могут услышать.

Он рассмеялся, а она поспешно отошла… и очутилась рядом с Рейвенсфордом, который стал знакомить ее с гостями. Представляя Мэри Маргарет, он улыбался, но глаза его напряженно щурились — ему было важно убедиться в том, что с Мэри Маргарет любезно здороваются. Она поняла, что он вводит ее в свой круг светских знакомых, буквально требуя от них признать ее, несмотря на слухи.

Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем начался обед. Мэри Маргарет сидела за столом около Рейвенсфорда, и взоры гостей были устремлены на нее. Только бы не покраснеть! Графиня сидела на противоположном от сына конце стола, и эта дань этикету спасала положение.

Дама, сидевшая напротив, уставилась на Мэри Маргарет в лорнет.