Книга Модельер - Элизабет Обербек

— Клод, остановись, пожалуйста, остановись. — Он обнял ее за плечи. — Клод, остановись. Пожалуйста. Что же ты делаешь?

Он позволил ей уйти, сказал, что виноват, слишком долго рылся в карманах в поисках подарка, а она ушла, ее красное платье отражало искусственный свет. Из пожарного подъезда слышны были приглушенные звуки приема, устроенного после показа, а громкое щебетание птиц сообщало о наступлении нового дня.

Клод подумал, что это логичное завершением шоу. Он достал из кармана подарок для Валентины — приглашение на показ в серебряной рамке. На нем была надпись: «Моей музе, навсегда». После этого новый кутюрье салона де Сильван без сил опустился на пол…

Клод покинул темную комнату, боясь, что Лебре или кто-нибудь еще обнаружат его здесь. Когда он уже собрался уходить, то почувствовал боль в пояснице.

Он чувствовал себя постаревшим лет на двадцать. Может ли случиться такое, что когда он вернется в позолоченный зал, тот будет пустым, потому что прошло уже двадцать лет с того дня, когда эти люди толпились в очереди, чтобы взять интервью у Клода Рейно?

Уже открывая дверь, он понял, что является непримиримым противником всего грубого, нелепого, противником красных атласных платьев, которые были изготовлены другими дизайнерами. Он ненавидел шум и свет софитов.

— Кто это, если не сам Клод! — Лебре искал его и был первым, кто заметил кутюрье, спрятавшегося в этом убежище. — Ушли передохнуть или выкурить сигарету. Что еще можно делать в этом маленьком коридоре?

Был ли рядом фотограф? Видеокамера? Клод огляделся по сторонам.

— Весь мир у ваших ног! Каждый желает получить частичку вашего таланта, уже сейчас поступили сотни заказов. — Лебре продолжил с усмешкой: — А вы прячетесь в задних коридорах. Нет конца удивлению! Фотографы ушли на улицу Риволи, они предположили, что вам удалось улизнуть. Но я знал, что вы неподалеку. Я знал, что вы не уйдете из этого отеля после показа коллекции, теперь вы настоящий кутюрье салона де Сильван. — Лебре выдержал паузу и продолжил: — Но важнее всего то, что в соседней комнате находится Валентина де Верле!

Клод отвечал на многочисленные вопросы, позировал перед фотографами, снимался вместе с моделями и клиентами, ему еле удалось вырваться из зала после делового ленча. В вестибюле отеля он услышал, как рассуждают об этом здании туристы.

— В этом здании король Людовик XVI и Мария-Антуанетта провели вместе последние дни, здесь король был приговорен к смертной казни!

«Я тоже был приговорен здесь! — подумал Клод.

Вместо того чтобы отправиться на свою квартиру, где его могла поджидать глупая жена и поздравления дюжины ее друзей, он вывел «пежо» с подземной автостоянки под площадью Согласия и поехал на север в сторону Сенлиса.

Лебре будет разозлен на него за ранний уход с мероприятия. Задачи Лебре заключались в следующем: организовывать показ, проследить, чтобы он состоялся, сделать хорошую рекламу, вести его, даже давать взятки нужным людям, быть везде и всюду до последнего момента. Сегодня утром Лебре инструктировал Клода:

— Самый важный момент для кутюрье — это тот, который наступает после показа коллекции.

Если бы Клод вернулся в офис, его бы окружили журналисты, он бы давал очередное интервью, работал над следующей коллекцией, увертывался от Лебре, отказывался от приглашений на ночные вечеринки. К великому сожалению Лебре, его новый, теперь уже знаменитый, модельер нуждался лишь в заботе любимых племянников и в неспешной прогулке по собственному саду.

В полдень, въезжая в Сенлис, Клод наслаждался стрекотанием цикад и успокаивающим перестуком колес по выщербленной брусчатке. Ему хотелось, чтобы рядом был Педант. Он сомневался, что Розмари помнит, когда следует насыпать корм. Впрочем, Педант был достаточно умен, чтобы не остаться голодным. Каждые пять минут он надоедливым голосом будет напоминать: «Накормите попугая! Накормите попугая!»

Когда Клод вошел в мастерскую, ему показалось, что он очутился в гостях у обедневшей родственницы постояльцев пафосного отеля «Интерконтиненталь». Кремовые стены потускнели; трещины, которых он никогда раньше не замечал, образовали в правом углу потолка рисунок, напоминающий одну из букв алфавита, кажется, она называется «дельта». В кладовке он нашел сетку с луковицами, несколько грязных картофелин. В холодильнике — пакет прокисшего молока, непочатую бутылку вина, несколько мягких, совсем сморщенных яблок, кусочек шоколада.

«Насколько жалок тот, кто живет в этом доме!» — подумал он.

Клод вспомнил визиты Валентины в эту небогатую мастерскую, ее сомнения, куда положить пальто. В конце концов он повесил его на спинку единственного кресла, которое стояло напротив его стола. Мог ли он подумать, что эта причудливая обстановка возвысит его в ее глазах? Он выключил сотовый телефон и лег на заправленную кровать. Он слишком устал, сил не было даже раздеться.

Глава 18

Комната была полна солнечного света. Он проспал несколько часов, как младенец. Его снова охватило чувство стыда при одном воспоминании о своем вчерашнем поведении с Валентиной. Он старался выбросить из головы это ужасное красное платье, но мысль о нем не покидала его.

— Какая досада! — произнес он, посмотрев на часы. Девять минут десятого. Он не сможет увидеть своих племянников, Жюльетт и Бернара. Племянники уже в школе, а родители на работе: их дом пуст.

Он может поехать в салон, навлечь гнев Лебре из-за раннего ухода или встретиться с племянниками после уроков. Ему нужна встряска, которую он получит только от них, встряска, которая необходима, чтобы забыть свою встречу с Валентиной. Если он возьмет выходной, то сможет сделать новые эскизы, заняться садом, посетить могилы родителей, съесть ленч с Анатолем, встретиться с племянниками или, вполне возможно, организовать для Дидье его любимое кукольное представление.

Он сделал свою первую коллекцию. Он появился на сцене в потертом, старом рабочем пиджаке. Он деградировал, опустился до самого низкого уровня в общении с женщиной, которую любил. И как раненое животное, спрятался в комнате для мусора.

Ему совершенно не хотелось разочаровать Лебре, но он решил, что после долгих месяцев изнурительной работы, после того как он практически самостоятельно подготовил показ, сегодняшний день должен принадлежать ему. Газетчики никуда не денутся. Он сможет отвечать на их вопросы и завтра, и позже. В любом случае, сегодня у него нет ответов.

Воспоминания о традиционных полдниках с племянниками вернули ему силы. Он задумался: странно, ведь он никогда не интересовался, что действительно радует Валентину. Он позвонил в офис Лебре. Секретарь сообщила, что он должен быть в салоне в одиннадцать часов утра.

— Пожалуйста, скажите месье Лебре, что я буду завтра, — ответил Клод.

— Но, месье Рейно, запланировано много встреч, — воскликнула она. — В одиннадцать интервью с редактором отдела моды газеты «Интернейшнл Геральд Трибьюн». Представители журнала «Вог» будут в три часа. Мои поздравления, месье. — Наступила пауза. Он представил ее глаза, в которых отражался зеленый экран компьютера. — Также придут корреспонденты с телевидения и радио.