Книга Оберег от порочной любви - Лариса Соболева

Бессмысленно звонить в милицию – выехали за город по той дороге, где нет поста ГИБДД. Жалко, жалко. Роберт кинул трубку на сиденье рядом и преследовал джип, держась от него подальше. Он решил посмотреть, куда привезут Нелли, потом рванет в милицию, похитители получат шиш. Нет, получат они много. Срок получат. Роберт постарается законопатить их надолго.

А дорога видна далеко, ровная, прямая, по ней ехать одно удовольствие, если б не обстоятельства. Тут уж не до наслаждений. Однако, теперь Роберт получил возможность анализировать. Кто знал? Надо припомнить, когда он узнал. Так, это было позавчера на даче Глеба. Нелли не отвечала, Роберт послал ей сообщение, что разводится, она взяла трубку. Все правильно, тогда-то и сказала, а он... он повторил вслух... Кто стоял рядом? Сингапурская принцесса – ей по фигу, с кем разговаривает Роберт. Наташка слонялась недалеко, ей все интересно... Петька... Федька... Стоп, для кого он старался? Для Тори!

– Ммм! – застонал Роберт. – Тори, сучка, это ты устроила мне гонки! Ну, ладно, схлопочешь у меня, вместе с этими выродками будешь корячиться в суде. Сама кинула мне шанс сгноить тебя в тюряге.

Только представив Тори на скамье подсудимых в компании уродов-похитителей, Роберт злорадно рассмеялся. А если приплести туда Юрку Брасова? Какой бальзам на душу! Обоих! Безжалостно!

Так увлекся близкими радужными перспективами, что не обращал внимания по сторонам, не следил, кто едет за ним, какие знаки на дороге и что там растет по обочинам. Отчасти его беспокоили обгонщики, если загораживали джип. У Роберта окно открыто, свежий воздух охлаждал горячую голову, чего не добиться от кондиционера, о котором, кстати, осенью забывают. Через открытый проем окна Роберт и почувствовал нечто постороннее, причем очень близко, мельком глянул в сторону. Рядом ехал автомобиль с наглухо закрытыми черными окнами. На одной с ним скорости, не отставая и не опережая. Полагая, что его намереваются обогнать, а это лишняя машина на носу, Роберт вдавил педаль в пол и легко оторвался, да тут же и забыл, как забывает о маневрах всякий автомобилист.

Минуты не прошло, и тот же бордовый автомобиль шел бок о бок с ним и с той же скоростью. Роберт кинул взгляд вдаль. Видимость отличная. Дорога уходила вверх по холму. Дальше она снова пойдет прямо и населенных пунктов не предвидится, если, конечно, джип не свернет, короче, видимость отличная.

– Да проезжай, хрен с тобой, – буркнул Роберт, сбавляя скорость.

Бордовый автомобиль вырвался было вперед, но затем резко сбавил скорость, получилось, что Роберт догнал его. Вперед не вырвался. Снова две машины шли бок о бок, только что не ударяясь друг о друга. До Роберта дошло: это делается нарочно. Может, водитель прикалывается? Дорожный хулиган? Но хулиганством его маневрирование можно назвать с большой натяжкой. Тем не менее неприятно. Сколько будет это продолжаться? Разозлившись, Роберт крикнул:

– Какого черта? Проезжай! – И подкрепил требование жестом, указывая вперед.

Черное стекло плавно поехало вниз. Сначала Роберт увидел пышные пепельные волосы, затем висок и лоб, глаза, нос, наконец, полностью лицо. От того, кого он увидел, Роберт забыл, зачем едет по этой дороге. Невольно отшатнулся, к счастью, не выпустив руль.

Девочка лет семнадцати, знакомая и забытая, пришедшая из страшных юношеских снов, смотрела на него с укором, чуть наклонив голову. И как будто из ее холодных зрачков телепатировали в его мозг вопросы: «Ты живой? До сих пор? Как ты посмел жить?» Роберт не верил, что видит ее. В то же время это была она. Он не знал, что делать, только ехал, лихорадочно поглядывая вперед и возвращаясь взглядом к ней. Но она не пропадала, была настолько реальная, живая, близкая, что до нее можно дотронуться рукой.

А проверить? Вдруг этот образ всего-навсего мираж, возникший во время психологической перегрузки, когда из глубин памяти выскакивают обрывками эпизоды, люди, события, а на самом деле ничего этого нет? И не может быть. Что, если он на мгновение заснул и пока еще не проснулся? Вдруг она ему снится?..

Джип свернул на объездную дорогу, а Роберт проехал поворот вместе с бордовым автомобилем, прикованный к страшному видению, от которого у него мурашки пробегали по коже. Он хотел и боялся до нее дотронуться, боялся столкнуться с неизвестным науке явлением, боялся на себе ощутить сокрушительную силу ирреального существа.

Мысли проносились с потрясающей скоростью, Роберт так и не понял, что это и для чего – бордовая машина ушла вперед. Она не убегала, просто обогнала и ехала на прежней скорости метрах в пятидесяти, словно провоцируя: догони и проверь. По вискам Роберта катился холодный пот, его лихорадило, в горле пересохло, губы занемели – не мог он дать объяснение тому, что видел. Да и видел ли? Не показалось ли? Надо убедиться. Где-то на периферии сознания сигналило: опасность! Против опасностей у него имеется пистолет, Роберт достал его из бардачка, уложил на колени и нажал на газ.

Догнать, обогнать, заставить остановиться, угрожая пистолетом...

Черт возьми, сплошная полоса. Однако Роберта не испугала белая линия, приблизившись к авто, он заехал на нее и вынужден был стать на свою полосу – впереди были встречные машины. Бордовый автомобиль понял его маневр и увеличил скорость, ехал во втором ряду, обогнать его можно только справа. И на это решился Роберт, быстро нагнал, покосился в сторону.

Она сидела лицом к лобовому стеклу, подняв подбородок и глядя прямо перед собой. Естественная, натуральная, в обычной одежде – красной кофточке, той самой. Только Роберт хотел спросить: «Ты кто, что за шутки?» – она повернула к нему белокожее личико с естественным румянцем.

– Что тебе надо? Кто ты? – крикнул Роберт.

Не ответила. Даже виду не подала, что слышала вопросы. Но подняла кисти рук, уложив их на край окна, а по его телу прошла горячая волна, в глазах помутилось. Ее руки связаны грубой пеньковой веревкой, на запястьях и выше заметны сине-черные кровоподтеки в виде длинных полосок. На связанные запястья она положила остренький подбородок и смотрела на Роберта с блуждающей улыбкой, едва заметной, печальной. Конец от веревки болтался от ветра, залетая на лицо девушки, пряди волос падали на щеки и лоб, а она даже не мигала, словно неживая.

Про веревку и связанные руки никто не знает, кроме... Нет! Никто! Неужели эта девочка...

– Неправда, – промямлил он и заорал: – Это не ты!

Услышала. Ее ангельское личико преобразилось в маску ненависти. Роберту стало по-настоящему страшно, так страшно, что все внутри сжалось в комок, уменьшилось и затрепыхалось в панике, желая спрятаться, да негде. Оболочка не столь велика, как хотелось бы, а хотелось, чтоб ужас выпрыгнул из тела. Роберт закрыл глаза крепко-крепко, мечтая, как откроет их, а ни машины, ни связанных рук, ни кровоподтеков, ни...

Легкий удар по касательной, почти незаметный. Хотя что может показаться сильнее связанных рук и обвиняющих глаз? То ли Роберт выпустил руль (и немудрено) и ударился о бок бордового авто, то ли наоборот, авто ударилось, потеряв управление, но когда он открыл глаза, впереди мелькало и прыгало непонятно что, слышался треск или скрежет...