Книга Как был покорен Запад - Луис Ламур

— Ну, кое-что еще надо будет сделать, Зеб. Мы должны все толком продумать.

Питерсон подмигнул Зебу.

— Будьте здоровы, миссис Ролингз. А с тобой, надеюсь, мы еще увидимся, Зеб!

Зеб быстро повернулся и поспешил за матерью.

— Ма!

— Надо выстирать твое белье и заштопать носки. Форму тебе выдадут?

— Думаю, что да.

— Но, может, тебе рубашек не дадут. Ты эту сними, я ее выстираю. Другие две чистые, но не выглаженные.

— Мать…

Она резко повернулась с расширенными глазами.

— Почему ты так назвал меня! Раньше ты всегда говорил «мама».

— Не знаю, — серьезно ответил он, — мне вдруг показалось, что «мама» — это сейчас как-то… недостаточно.

— Сынок… ты, наверное, захочешь отлить пуль про запас, — сказала она, сдерживая слезы. — Вы с папой всегда предпочитали сами делать пули. И отлей их побольше, Зеб, — я думаю, эти мятежники ничуть не трусливее наших парней. Не забывай, что большинство из них росли и воспитывались точно так же, как ты и Джеремая. Это будут умелые ребята, и стрелять они будут как положено…

Нужно все время что-то делать. В этом она всегда находила ответ, на все вопросы. Если она будет занята, у нее не останется времени на раздумья… После того, как они похоронили под скалой папу и маму, она все время работала, так трудилась, что Лайнусу приходилось время от времени останавливать ее… но работа всегда спасала.

Она отвернулась к окну и долго молчала, глядя на зеленые холмы, на красивый луг, где паслись коровы. За лугом Стоял нетронутый лес, там никогда не рубили Деревьев. С самого начала Лайнус оставил этот участок, так сказать, в стороне, и не позволял никому и веточку сломать здесь — только собирать после бури обломанные сучья. Он держал его для диких животных, это было заповедное место, здесь даже сам Лайнус не охотился… целый участок леса в том состоянии, как создала его природа, такой же дикий, как в самый первый день, когда белый человек ступил ногой на эту землю.

Соседи считали, что он дурака валяет, но он держался своего крепко.

— Это для зверья, — говаривал он, — им нужно место, где плодиться, безопасное место. А кроме того, — добавлял он, — в эти края наплывает все больше народу, и скоро ни один из них и представить себе не сможет, как тут было, когда мы в первый раз увидели наши места. Я считаю, мы должны хотя бы так отблагодарить здешнюю землю — сохранить этот участок таким, каким он всегда был…

Была ли она вправе оторвать Лайнуса от его всегдашней дикой, свободной жизни? И не чувство ли вины за это вынудило ее отпустить Зеба на войну? Не из-за того ли, что она привязала одного человека к земле, ей приходится отпустить на свободу другого?.. Лайнус не чувствовал себя несчастным, это она знала точно, — и все же сколько раз замечала, как он смотрит куда-то вдаль странным, тоскующим взглядом! Сколько раз уходил он в дикие места, чтобы побыть среди вольной природы… А Зеб похож на него.

Не всегда она была уверена, что Лайнус вернется. Как в тот раз, когда он пошел по следам хромого медведя. Об этом медведе говорили везде, где собирались люди, -громадный старый зверь, куда крупнее всех, каких видели в этих местах, и хитрющий. Она слышала разговоры о нем давным-давно, да и Лайнус тоже. По вечерам люди собирались у огня и толковали о хромом медведе, как если бы он был сверхчеловеком или что-то в таком роде. Он приходил и убивал… как-то зимой он убил их белолобого теленка. А на следующую весну — двух свиней.

Он убил молодого Хеннингтона… совсем мальчишка был, ему едва восемнадцать лет исполнилось. Этот парень, Хеннингтон, хотел прославиться, задумал убить знаменитого хромого медведя — и пошел по его следу. Много дней миновало, пока его нашли и прочитали все по следам — он преследовал медведя, а медведь ждал его в засаде.

Лайнусу приходилось слышать от индейцев, что далеко на севере, на Аляске, медведи устраивают засады на человека, но здесь, на Огайо, про такое и не слыхивали. Ни один индеец не стал бы охотиться на хромого медведя. А после того, как он уничтожил всю свору Симпсона, здесь никому не хотелось даже приближаться к этому зверю.

А потом он убил жеребчика, которого Лайнус оставил на племя, и тогда Лайнус снял со стены свою старую винтовку. Зеб хотел пойти с ним, но отец не позволил. Он ушел своей пружинистой походкой лесовика, и вернулся из лесов только через два месяца.

Он был изможденный, тощий как жердь, глаза глубоко запали, он был похож на привидение — но Ева в жизни не видела его таким счастливым. Он вытащил из заплечного мешка хромую лапу и положил на ступеньку. Эта лапа была куда больше размером, чем положено нормальному медведю, все поселенцы и индейцы пришли, собрались в круг и молча смотрели на нее, не веря своим глазам. Но он выследил этого хромого медведя, пошел по следам в дальние леса и убил его. Никто никогда не услышал от Лайнуса эту историю в подробностях, но еще много месяцев он внезапно просыпался по ночам и хватался за винтовку, которую всегда держал рядом.

Необычайной и страшной была для Лайнуса эта охота на хромого медведя; под конец уже не только человек охотился на медведя, но и медведь на человека, — и однажды он вышел прямо на зверя, который сидел на месте и ждал его.

Медведь сидел, уставившись на него, глядел ему прямо в глаза так, как никакой зверь не может человеку в глаза глядеть… а этот медведь глядел — как будто хотел увидеть, что ж это за человек гонится за ним так долго и так упорно. Даже медведь, и тот под конец отощал.

Но только через много дней смог он всадить в медведя пулю. А в тот раз медведь просто поглядел на него, и прежде чем па успел сорвать с плеча винтовку, о-о… этот старый медведь исчез в кустах, просто испарился.

И наконец они встретились. Это случилось на узком песчаном берегу озера — одного из этих Великих Озер, про которые вы все слышали. С озера дул холодный сырой ветер. Тут они и встретились — и решили свое дело один на один. Медведь залег на своем следу, хотел подстеречь его, но человек долго изучал все его уловки, и не пошел прямо по следу, а взял чуть в сторону…

Он и медведь, они увидели друг друга одновременно, и когда он вскинул винтовку, медведь бросился на него. Похоже, хромая лапа ничуть не замедляла его бег, но человек выстрелил чуть раньше, чем медведь до него добрался. Пуля попала в цель, однако не остановила хромого медведя. Человек вытащил револьвер и выстрелил ему прямо в рот, а медведь залепил его лапой, да так, что разорвал плечо, потом насел на него, и Лайнус выпустил вторую пулю — вот она и остановила медведя.

Он вытащил левой рукой нож, а правой — томагавк, и когда медведь, остановленный последней пулей, поднялся на задние лапы и пошел на него, человек рубанул зверя томагавком и отскочил в сторону. Тут он разглядел, что его пуля сломала медведю плечевую кость, но этот медведь вовсе не собирался удирать — как и сам Лайнус.

Лайнус бросился на него с ножом, потому что винтовка валялась прямо под ногами у медведя… у Лайнуса текла кровь из разорванного плеча, но он всадил в зверя нож и перерезал ему яремную вену, а потом отступил назад и повалился на землю — без сил, истекая кровью… вот так они и сидели на этой продуваемой насквозь полоске песка и смотрели друг на друга, два старых диких зверя…