Книга Имя убийцы - Фридрих Незнанский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А происшествие в доме в ночь с двадцать четвертого на двадцать пятое? — напомнил Турецкий.
— Ерунда, — отмахнулась Ольга. — Воришка забрался, я услышала шум — я всегда, между прочим, чутко сплю. Вышла в коридор, не услышала, как он подкрался сзади, только тень мелькнула… и бац… все поплыло. Очнулась — свет горит, время сплющилось, меня трясет Инесса Дмитриевна, вся зеленая. Пока я лежала без сознания, они гоняли воришку, тот скрылся в подвале, убежал. Константин забил окно… Потом он повез меня в больницу — Инесса Дмитриевна кричала, что дождусь гематомы, помру, или еще чего похуже…
— А хуже — это что? — не понял Турецкий.
— Простите, неудачно выразилась, — засмеялась Ольга. — Штормило меня, конечно, основательно. Константин завел машину, мы поехали с ним в ближайшую больницу…
— А они не испугались, что останутся в доме без охраны?
— Еще как испугались. До Инессы Дмитриевны дошло уже после того, как мы в машину сели. Она кричала, чтобы мы пулей, одна нога здесь, другая там, нигде не задерживались… Интересно, где бы мы с Константином могли задержаться? А о том, что было дальше, вы, наверное, знаете. Врачу пришлось сказать, что я упала с лестницы, сделали снимок. Никакой, знаете ли, трагедии, небольшое сотрясение. Мы поехали назад, а в доме Анастасия Олеговна и Инесса Дмитриевна жарко спорили, вызывать ли милицию. Первая возражала, вторая настаивала. Пришли, очевидно, к компромиссу — милицию вызвали, но только утром. Майор Багульник и так все время был на связи — ведь в то время мы еще не знали, что Павел Аркадьевич мертв, ждали звонка с требованием о выкупе, Анастасия Олеговна жила с телефоном в обнимку. А милиции только во вторник пришла в голову идея спустить на дно озера водолаза…
— Удивляюсь, как ей вообще пришла в голову такая идея, — пробормотал Турецкий.
— К тому времени мы все окончательно были взвинчены. Когда позвонил Багульник и попросил приехать в морг на опознание тела, Анастасия Олеговна потеряла сознание, приводили в чувство нашатырем. Ее хотели оставить дома, но она заявила, что поедет — вдруг это не он? Милиция прислала машину, мы поехали втроем — я, Анастасия Олеговна, Инесса Дмитриевна. Леонида оставили дома на попечении Константина…
— Ошибки точно быть не могло? — на всякий случай уточнил Турецкий.
Губы женщины задрожали.
— Простите, всякий раз, когда об этом вспоминаю, в озноб бросает… Конечно, это был Павел Аркадьевич… С него даже сапоги и куртку не сняли. Лежал, как живой, только немного опухший, все-таки больше трех суток в воде…
— Заранее извиняюсь, Ольга, но вынужден задать несколько неприятных вопросов. Уверены, что не сбросите меня в озеро?
— Спрашивайте, — пожала плечами домработница. — Я все равно знаю, о чем вы спросите.
— У Павла Аркадьевича не было любовницы?
— Мне кажется, нет. Павел Аркадьевич был порядочный человек…
«При чем тут порядочность?» — подумал Турецкий.
— Он постоянно пропадал на работе, возвращался усталым. Парадоксально, но после выхода в отставку у него работы только прибавилось. Даже дома ему постоянно названивали какие-то чины из военного ведомства, звонили из банков, из коммерческих структур. Он мог сорваться посреди ночи, забыть про нанятых собой же охранников, укатить разбирать какие-то запутанные ситуации… Он очень хорошо относился к Анастасии Олеговне. Правда, сильно переживал, что она не может иметь детей. В моем присутствии несколько раз заходила речь об усыновлении…
На вопрос не ответила, отметил Турецкий.
— Второй вопрос, Ольга. Не замечали вы, что отношения между охранником Максимом и Анастасией Олеговной… м-м, несколько шире, чем отношения между охранником и клиентом?
— На что это вы намекаете? — округлила глаза домработница.
— Я — намекаю? — удивился Турецкий. — Да я практически открытым текстом…
— Вопросики у вас действительно не совсем корректные, — заметила Ольга. — От меня-то вы что хотите? В чужие дела я стараюсь не лезть… хотя не всегда получается, свечку проживающим в доме не держу.
— То есть на поставленный вопрос вы отвечаете положительно.
Она испугалась.
— Ни в коем случае. — Потом задумалась. — Хотя знаете… Впрочем, на этот вопрос вы уже никогда не получите ответа. Несколько раз я замечала, как Максим тепло улыбается Анастасии Олеговне, она тоже улыбается — особенно если поблизости нет Павла Аркадьевича. А Павел Аркадьевич бывал поблизости редко… Не скажу вам ничего конкретного, детектив. Максим работал у генерала Бекасова больше года, он был вхож в дом на Кутузовском, генерал часто брал его с собой на дачу. Он был приятный, миловидный парень — не дурак, с хорошо накачанным телом. Почему бы вам не спросить у Анастасии Олеговны, детектив? Да, она станет отрицать, выставит вас из дома, может быть, швырнет в вас свою любимую статуэтку спящего ребенка из слоновой кости. Но по ее глазам вы все поймете…
— Боюсь, — признался Турецкий. — Пару раз имел честь лицезреть, что такое женщина во гневе. И последний вопрос, если позволите. Не были ли отношения между вами и Павлом Аркадьевичем… м-м, несколько шире, чем отношения между работодателем и наемной работницей?
Женщина застыла с открытым ртом.
— Вы обещали не бросать меня в пруд, — напомнил Турецкий.
— Я помню. — Женщина обуздала охватившие ее эмоции и прохладно засмеялась. — Чушь какая… Что вы хотите, детектив? Если я скажу, что мы с Павлом Аркадьевичем были горячими любовниками, что вы сделаете?
— Ничего, — пообещал Турецкий. — В тюрьму не упеку, Анастасии Олеговне не наябедничаю.
— Слава богу. — В ее глазах загорелся саркастический огонек. — Даже не надейтесь. Павел Аркадьевич был всегда со мной подчеркнуто вежлив, деликатен, и меня очень часто преследует мысль, что до самой смерти он так и не увидел во мне женщину. А теперь подумайте сами, что вы такое сказали. Можно скрывать отношения от жены. Обмануть Анастасию Олеговну нетрудно. Можно водить за нос охранников, можно договориться даже с Леонидом — в обмен на кое-какие «детские льготы» — в конце концов, Анастасия Олеговна ему не мать. Но как утаить факт любовной связи от пронырливой и подозрительной свекрови, которая шастает по дому, везде сует свой нос, все про всех знает и далеко не дура? Не представляю, как бы я смогла это сделать. У вас еще имеются вопросы, детектив? Задавайте, с вами так приятно беседовать…
Насыщенный событиями день подходил к концу. Он отъехал от Горелок на пару верст, заглушил мотор, закурил. Меланхолично смотрел на стаю уток, низко летящую над замшелым озерком. Этой стае так не хватало меткого охотника…
Телефон почти разрядился. Ну, ничего, на один звонок должно хватить.
— Виктор Петрович?
— Здравствуйте, Александр Борисович. — Нельзя сказать, что в голосе прокурора звучала искренняя и неподдельная радость. — От вас весь день нет никаких звуков.