Книга Кандидат на убийство - Фридрих Незнанский

— Привет, милая! — обратился к ней Баилов. — Знаешь меня?

Девочка кивнула.

— Снимай ее. А ты, пожалуйста, смотри в камеру. Очень хорошо. Теперь опусти голову. Так. Посмотри на нас исподлобья. Очень хорошо. Теперь уходи от нас в сторону. Замечательно! Все, ты нам очень помогла.

Девочка, недоуменно оглядываясь, пошла прочь по перрону.

— Типичное лицо жертвы, — вслух заметил Баилов.

Подошел второй оператор.

— Снял все? — поинтересовался Максим.

— Да. Проводил до машины. Снимал, как охранники питерских журналюг теснили. Все, короче, грамотно.

— Прелестно. Кассеты мне. — Баилов забрал пленку у операторов. — Так, я на самолет. Вы на сегодня свободны. Пока. Билеты представите директору.

Максим поспешил к выходу из вокзала.

— Вот волк! — выругался один из операторов. — Ночь поспать не дал, так теперь еще обратно своим ходом.

— Ладно, хоть отоспимся. Ну сделает он этого клиента по полной программе.

— Это точно. Может, по пиву?

— Давай.

Операторы двинулись к зданию вокзала.

…Баилов летел в самолете и мысленно монтировал сюжет. Чтобы не забыть, зарисовал последовательность кадров на листе бумаги. Достал ноутбук и взялся за сочинение текста.

Через два часа он уже входил в свою студию.

— Монтажера ко мне, быстро! И распечатать вот этот текст. — Он подал дискету секретарше. — Режиссеру подготовить место для нового сюжета в анонсе программы. Здесь есть кадры жалкенькой девчонки и Варганова, которого защищают охранники. Пусть выберет ее пожалостней, их погрозней. Примерно так. Остальное сам смонтирую. И кофе мне, крепкого!

Баилов скрылся за дверью кабинета, а его многочисленный персонал бросился исполнять приказания.

10

— Посторонись! Дорогу! — Носильщик с трудом катил тележку с горой баулов, свертков и чемоданов. Следом бежала многодетная мамаша. У нее на руках орал годовалый младенец, маленькая девочка вцепилась в пальто матери и, подпрыгивая, бежала следом. Пацан лет десяти тащил за собой младшего брата. Вся эта компания производила неимоверный шум, и носильщику не было нужды предупреждать о приближении. Люди и так шарахались в стороны, пропуская эту процессию.

Гордеев уже почти добрался до вагона класса люкс. Он специально не спешил и даже остановился, присматриваясь к проводнице. Пока все шло так, как он задумал. Ему было известно, что поездные бригады достаточно стабильны и сплоченны. Это по-настоящему замкнутые коллективы. В них исключительно редко допускаются посторонние. Поэтому и сопровождающие пассажирские поезда сквозные наряды милиции, как правило, также комплектуются одними и теми же сотрудниками (по негласной договоренности ментов и железнодорожников).

Узнав о происшествии с Варгановым, Гордеев быстро приступил к делу. Промедление было смерти подобно, потому что горячие еще следы могли остыть — и тогда его подзащитному грозила серьезная статья…

Сегодня был последний рейс в Петербург бригады, во время работы которой произошла провокация против Варганова. В том, что это была провокация, Гордеев не сомневался. Он предполагал, что ни проводники, ни милицейский наряд не причастны к этому делу. После рейса бригада уходила в трехнедельный отпуск, во время которого искать свидетелей было крайне затруднительно. Поэтому Гордеев решил воспользоваться случаем и провести самостоятельное расследование. Ему повезло сразу. Он купил билет во второе купе. В то же самое, в котором ехал Варганов в ту злополучную ночь. Гордеев решил выдать себя за бизнесмена и в этом образе что-нибудь разузнать. В первую очередь необходимо было познакомиться с проводницей, а дальше как повезет.

Проводница вагона класса люкс явно скучала на перроне в ожидании пассажиров. Но много ли таких будет, если в вагоне всего четыре купе? «Проводница явно не люкс… По возрасту и сложению не Джульетта и не Анна Каренина… Даже не мамаша Кураж… Вот разве что матушка Гусыня…» Пока Гордеев прикидывал, с чего начать «наезд» на проводницу, потенциальная жертва гордеевского обаяния и не подозревала о своей будущей участи. Она притоптывала ногами в туфельках. Для морозного вечера на ней была слишком легкая обувь.

Завоевывать расположение проводницы обманом, делая комплименты о шелковистой коже, коралловых губках, красивой груди и прочей чепухе, Гордеев посчитал слишком жестоким. Он мысленно перебирал различные варианты. Но ни один не подходил. Гордеев оказался в тупике. Увлеченный размышлениями о женской психологии, он не заметил стремительно надвигавшейся опасности.

Столкновение адвоката и тележки носильщика казалось неминуемым. Гордеев в последний миг, проявив чудеса ловкости, увернулся ц прижался к стенке вагона. Носильщик даже не попытался вывернуть свое весьма инертное транспортное средство. Да и вряд ли бы это у него получилось. Колесо тележки больно проехало по ступне Гордеева. Он хотел эмоционально прокомментировать этот факт, но гневный взгляд носильщика заставил Гордеева придержать свое мнение для другого случая. Многодетная женщина с выводком промчалась мимо, даже не заметив инцидента.

— Черт! — Гордеев печально посмотрел на еще недавно безукоризненно чистый ботинок и вздохнул. Нога, слава богу, почти не болела, обошлось без серьезных травм. «Судьба Гордеева хранила… Или щадила?..» Самое досадное, что все произошло на глазах у проводницы, которую Гордеев надеялся расположить к себе по всем правилам психологической науки. Впрочем…

Маленькое происшествие привлекло внимание проводницы. Она с сочувствием посмотрела на Гордеева.

«Вот оно!..» Юрий решил использовать случившееся на полную катушку. Сильно припадая на ногу, по которой проехалась тележка носильщика, Гордеев приблизился к проводнице.

— Это вагон люкс? — спросил он, изображая невыносимое страдание.

— Да… — ответила проводница. На ее полном, ярко-веснушчатом лице читалось непритворное сострадание. «Материнская забота, то, что мне и нужно…» — цинично подумал Гордеев. Стратегия ясна, направление главного удара тоже. Ключ к проводнице был подобран, и адвокат продолжал «наступление» в заданном направлении.

— С-с-сейчас достану билет… — сквозь зубы, преодолевая «приступ боли», мужественно процедил Гордеев, разыгрывая этюд, которому, пожалуй, позавидовал бы «цыпленок табака» актера Ярмольника. Стоя на «здоровой» ноге и почти не опираясь на «поврежденную», Гордеев, попытался открыть «дипломат». Замок никак не поддавался.

— Давайте помогу. — Проводница взяла «дипломат» и держала его, пока он разыскивал куда-то запропастившийся билет. — Да вы проходите, у вас какое купе?

— Второе, — ответил Юрий, роясь в «дипломате». — Где. же билет? Я его точно взял… — Гордеев так старательно изображал волнение, что на лбу. выступила испарина. Даже придирчивый Станиславский не бросил бы ему свое «Не верю!». Между тем билет лежал во внутреннем кармане куртки, и Гордеев прекрасно помнил об этом.