Книга Бронированные жилеты - Леонид Словин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Медленно, каждый со своей стороны, они двинулись к эскалатору, в то время как мусорщик выключил фары, остановился в недоумении, не дойдя всего нескольких метров до лестницы.
Детище всемирно знаменитой западногерманской фирмы наряду со многими общеизвестными достоинствами имело, по крайней мере, один существенный недостаток — полностью было лишено способности преследовать вооруженного преступника по самодвижущимся ступеням. По приказу из рации машина замерла, водитель начал подавать назад.
В ту же минуту несколько мужчин показались в вестибюле со стороны площади, быстро протопали к спуску в цокольный этаж.
— Эй! — окликнул один из них Игумнова.
Игумнов остановился. Его насторожила целеустремленность, с которой действовала группа.
Дальнейшие события развернулись молниеносно.
— Закурить найдется? — Рыжий, с глубокими провалами глазниц схватил Игумнова за руку. В глубине провалов поблескивали крохотные зеленоватые зрачки.
Игумнов на секунду приоткрыл золотой ряд во рту:
— Тихо, милиция! Уголовный розыск.
— Назад, — приказал Рыжий.
Нападавшие были, как на подбор, сильные, молодые мужики — в теле, но чуть перекормленные и упакованные не по погоде.
В куртках на пуху, они будто собрались на подледный лов.
Игумнов убрал голову. Он успел вовремя. Чей-то здоровый кулак пролетел в миллиметре от его подбородка. Нападение было ничем не спровоцированным, молчаливым, внезапным. Нападавшие были трезвы. Но в резкости они уступали вокзальным оперативникам, поднаторевшим в силовых задержаниях и драках.
— В сторону! — крикнул Рыжий.
Раздумывать было некогда. Игумнов отступил на полшага, сцепил кулаки и снизу вверх, словно цепом, с маху врезал в подбородок — рыжая, слегка курчавая голова мгновенно запрокинулась, будто оборвались соединявшие ее с мускулистой шеей жилы-канаты. Сплетенные игумновские маховики взлетели вверх и снова с силой обрушились — на этот раз уже вниз. Рыжий упал.
Игумнов схватился за пистолет:
— Руки! Живо!
Качан, тоже с пистолетом, ногами и свободной рукой принялся выстраивать нападавших вдоль лестницы.
— Быстро!
— Это недоразумение! Свои!.. — сказал кто-то.
Игумнов уже и сам это понял.
Это была тоже группа захвата. Под куртками у них топорщились бронежилеты. Кто-то не хотел, чтобы вокзальный уголовный розыск выхватил жирный лакомый кусок, каким был преступник с мини-пулеметом.
«Они не из милиции», — подумал Игумнов.
В милиции бронежилеты были редкостью.
Когда они впервые появились в американской полиции, их, как водится, пресса в Союзе подняла на смех. «Средство, чтобы блюстители порядка не брали взяток», — написала милицейская газета о спецоблачении полицейского для борьбы с гангстерами.
— Руки! — прохрипел Игумнов еще яростнее. — Не сходить с места… Качан, держи!
Все происшедшее не заняло и двух минут. Сбивая дыхание, Игумнов сбежал по лестнице в цокольный этаж. Он больше не думал об опасности.
«Подонки! Подонки…»
В широченном вестибюле было полно людей, никто и не думал о сне.
Неизвестный быстро шел вдоль прилавка, где предприимчивый делец под видом выдачи под денежный залог книг для прочтения по-черному торговал дефицитной литературой.
За книжным спекулянтом начинался кооперативный сортир — сверкающий беспредел белого и голубого кафеля, никеля, светильников и рок-музыки. Неизвестный правил именно туда, но прежде ему понадобился автомат для размена денег.
Игумнов отыграл несколько потерянных секунд; он на ходу скомандовал по рации:
— Внимание! На лестнице у цоколя драка… Окажите помощь! Командиру отделения — срочно в цокольный этаж!..
Неожиданно в конце зала он увидел старшего сержанта, махнул рукой: «Скорее!»
Неизвестный уже прошел в царство кафеля и светлой музыки. Игумнов бросился за ним. Впереди застыла какая-то пара — у них была крупная купюра.
— Два билета… — сказал мужик.
Жена хихикнула:
— Сидячих.
Игумнов обежал туалет, оттолкнул замешкавшегося дежурного, проскочил к кабинам. Старший сержант уже вбегал следом.
— Сюда!
Кабины располагались на возвышении.
«Здесь!»
Белые легкие кроссовки, видневшиеся под дверью, были повернуты носками наружу.
«Либо он расположился надолго, либо… Может, ждет с пальцем на спусковом крючке?!»
Внезапно над кроссовкой показались две руки, подхватили развязавшийся шнурок.
Игумнов показал старшему сержанту на дверь, тот с силой рванул ее на себя. Казалось, он мог сорвать дверь вместе со всем многокабинным стационарным сооружением.
Игумнов буквально вмял неизвестного в стену. Похожее на спортивный снаряд оружие грохнулось на пол.
Какие-то люди выскакивали из кабинок, подхватывая незастёгнутые штаны, бежали к дверям.
В туалет вбежал милиционер.
— Поведете без меня! — скомандовал Игумнов. — Вызывайте дополнительный наряд и офицера…
Неизвестного с надетыми на руки наручниками усадили на унитаз, развязали шнурки на кроссовках, сорвали на брюках опорную пуговицу. Теперь он не мог убежать.
Сам Игумнов, завернув пистолет-пулемет в куртку, спеленутый ремнями — брючным и уходящими под мышку, к спецкобуре, — бросился назад к лестнице.
К его появлению обстановка там упростилась.
Качан убрал пистолет и стоял рядом с двумя милиционерами, державшими на изготовку черные свои резиновые изделия РП-76, попросту — резиновые палки.
Нападавшие, собравшись в круг, тихо обсуждали свои дела. Вид Игумнова — с пистолетом в кобуре под мышкой и портативным автоматическим оружием чужого спецназа, завернутым в варенку, — не произвел на них впечатления.
— Документы! — сказал он.
Рыжий спокойно достал красную книжечку, раскрыл издалека.
— Любуйся, хомут!
«Если хомут, тогда и так ясно! Любимое вами прозвище ментов…»
Он все же провел глазами по голубоватому с разводами развороту. Смежники никогда не давали удостоверений в чужие руки.
«Так и есть! Майор Козлов Александр Сергеевич… Комитет государственной безопасности…»
— Сечешь? — набычился Козлов.
— Я думал, вы по кино да по баням. Кто в рабочее время ходит?
— Я тебе эту баню припомню!
— Пошел ты…
— Отставить! Немедленно отставить!
Из наземного вестибюля скатился круглый, накачанный, как баллон, подполковник Картузов.