Книга Неизвестный Путин. Тайны личной жизни - Нелли Гореславская

И преступность, с мигрантами не связанная, тоже огромная.

Наконец, это коррупция, обман и банальное воровство во всех сферах нашей жизни. Во всех без исключения.

Чувствует ли проблемы, волнующие народ, Путин? Похоже, да, он уже начал об этом говорить, писать статьи. Прозвучала тема с офшорами, затем о так называемых залоговых аукционах наших государственных нефтяных компаний, которые народ называет «кражей века», о национальном вопросе. Сейчас все дело в том, насколько решительно и жестко он будет не только говорить, но и действовать.

Однако особенность Путина в том, что он не любит резких решений, не любит расставаться с людьми из своей команды, не хочет идти на популистские меры. И, кажется, его статья об экономических проблемах это подтверждает — он верен себе и своим либеральным воззрениям. Однако радикальные решения ему, скорее всего, все же придется принимать. Изменения необходимы. Поэтому особенно интересно посмотреть с точки зрения сегодняшнего дня на анализ и прогнозы, которые тогда, десятилетие назад, делались в западной прессе.

«Пока все проблемы страны обосновывались наследством прежнего режима. Однако Путин пока не спешит с представителями этого режима рвать окончательно и бесповоротно, хотя критике подверглось уже многое из того, что сделал Ельцин и его реформаторы. Это может означать только одно: и через год пребывания у власти Путин пока не обладает достаточными силами, чтобы начать комплексное осуществление назревших реформ. К сожалению, время на проведение их либеральным, более-менее «демократическим» путем кончается. Вполне возможно, эти реформы все же будут проведены позже, в более тяжелых условиях, более жесткими мерами и потребуют больших моральных и материальных жертв. Но проводить их будут, скорее всего, уже совсем другие люди, а не те, кто пока постоянно крутится рядом с Президентом… У него была масса возможностей. Но… было бы обидно, если о человеке, обладающем столь большим потенциалом, сказали бы словами Салтыкова-Щедрина: «Мы от него кровопролитиев ждали, а он, дурак, чижика убил»… (Там же).

Ну, большинство населения страны, в отличие от авторов той давней статьи, «кровопролитиев» как раз не ждало, как и комплексных реформ. Напротив, надеялось избежать и того и другого, так как по горькому опыту знало, что в нашем случае реформы, тем более комплексные, означают только одно — разрушение еще оставшегося с советских времен потенциала. Надо сказать, реформы все же шли, правда, ни шатко ни валко. Стоит вспомнить хотя бы о реформе армии или административной реформе. Зато выстраивалась властная вертикаль, отдалялись олигархи… А люди вокруг президента, в большинстве своем, и сегодня все те же. Были убраны постепенно, один за другим, лишь члены пресловутой ельцинской семьи — Волошин, Касьянов и другие, менее заметные лица, близкие к ельцинской команде. Путинская команда и стала тем самым «слабым звеном» путинской политики, которое и поставило его в нынешнее двусмысленное положение. Но об этом позже. А сейчас продолжим экскурс в нашу совсем недавнюю историю.

В 2003 году наибольшее внимание иностранной прессы привлекли одобренные Советом Федерации налоговые и «федеративные» законы, а также сюжет «олигархи и Путин». Зарубежные СМИ в основном одобрительно относились к действиям Путина в отношении олигархов и губернаторов, не забывая в то же время предостеречь его об опасностях, сопутствующих чрезмерной концентрации власти в одних руках, т. е. главным образом об авторитаризме.

У немецкой Der Standard создалось впечатление, что Владимиру Путину удается все, что бы он ни задумал: отобрал власть у губернаторов, прижал олигархов, блеснул на Окинаве, добился поддержки в нижней палате парламента и армии. Что же он будет делать дальше? — вопрошает Der Standard. С этим пока ясности нет, но автор склоняется к мысли, что «Путин делает ставку на авторитарную государственную систему, которая стала бы для граждан страны повелевающей инстанцией, диктатурой закона. А законы устанавливались бы исключительно президентом». Называет все это газета почему-то «либерал-большевизмом».

В своей редакционной статье Financial Times пишет, что за три года Путин «извлек все возможное» из своей убедительной победы на выборах, показавшей, насколько общество ему доверяет. Все возможное, по версии редакции, это как раз ограничение власти олигархов и губернаторов, принятие налоговой реформы. При этом на первое место ставится победа над губернаторами, действия же в отношении олигархов, полагает газета, менее важны, хотя и больше бросаются в глаза: «вряд ли крупных бизнесменов собирались лишить каких-либо полномочий или привилегий». Как и Der Standard, английское издание интересует, как воспользуется президент своей властью. С одной стороны, Налоговый кодекс и рейды налоговой полиции позволяют надеяться, что власть всерьез хочет добиться уплаты налогов. С другой стороны, «существуют сомнения в том, что его антикоррупционные меры действительно будут беспристрастны». Общий вывод автора: для экономики Путин хорошо, для прав человека — сомнительно.

Следующий, 2004 год стал годом триумфальной победы Владимира Путина на президентских выборах. Соперников ему не было. Как раз тогда в марте 2004 года в Германии вышел документальный фильм Ани Брекер и Альбрехта Райнхардта, рассказывающий о личной и политической биографии Путина. Несколько минут фильма было посвящено и пяти годам пребывания семьи Владимира Путина в Германии. Бывший работник «Штази» рассказывал; «Путин во всем соблюдал меру. Если пил, то пил только пиво сорта «Радебергер». Его никогда не видели пьяным. В обществе любил острить и бывал душой компании». Бывший коллега вспоминает о трудоспособности и строгости Путина в роли секретаря первичной партийной организации. Путин с самого начала не одобрял горбачевскую перестройку: для офицера КГБ идеальной государственной системой был гэдээровский социализм, считает DW-World.

Что интересно, за пять лет неустанного труда и титанических усилий некоторые наконец-то отыскали ответ на вопрос «Who is mister Putin?». Хотя бы для себя. Так, французская «Фигаро» писала в 2004 году: «Ответ на поставленный четыре года назад вопрос «кто такой Владимир Путин?» звучит однозначно. Владимир Путин — это Россия. Точка. В самом деле, как и сама Россия, хозяин Кремля недоступен для понимания. Те, кто с ним общался, хорошо это знают: часто они уходят удовлетворенными, но совершенно сбитыми с толку. Этот человек обладает способностью очаровывать людей. Бывший агент КГБ настолько хорошо умеет улавливать желания своих собеседников, что может даже копировать их имидж».

Непонятно только, чему тут удивляются журналисты. Ведь это же известная психологическая уловка, знакомая всем, кому по роду своей деятельности приходится работать с людьми, — если ты хочешь вызвать симпатию у человека, подружиться с ним, постарайся быть на него похожим. А у Владимира Владимировича, как мы знаем, именно такая работа и была. И он научился хорошо ее делать. Путину, особенно в первые годы его президентства, надо было завоевать симпатии лидеров ведущих держав, что он успешно и осуществил. Как писал в своей книге, вышедшей в 2008 году, известный тележурналист Владимир Соловьев, «Практически каждый, заходящий к Путину в кабинет, выходит оттуда абсолютно счастливым и очарованным им. Евгений Киселев приписывает это профессиональным навыкам Владимира Владимировича, развитым у него во время службы в разведке, но я не считаю это предположение близким к истине. Огромное число людей, прошедших схожую подготовку, не вызывают и тени такого рода эмоций, в том числе и сам многоуважаемый господин Киселев… Так что дело тут совсем в другом. Причина обаяния Президента, по-видимому, кроется в колоссальном магнетизме его должности, помноженном на выдающиеся личностные характеристики самого Путина. Он нравится — это его неотъемлемая особенность». В смысле — нравится людям. Умеет обаять. И в этом мы, действительно, убедились за время путинского правления.