Книга Пуля для Зои Федоровой, или КГБ снимает кино - Федор Раззаков

Что касается Марины, то она в 1939 году окончит среднюю школу. И закрутит роман… с самим Владимиром Петровым – кинорежиссером с «Ленфильма», который прославился после фильма «Петр I» (1937–1939). Благодаря этому роману Фигнер была принята без всякого профессионального образования в Ленинградский театр имени Ленсовета и снялась в «Музыкальной истории». Но затем в это дело вмешался сам… Сталин.

Дело в том, что Петров был официально женат на дочери одного из видных революционеров и соратников Сталина – тоже грузина по национальности. Узнав от чекистов о том, что Петров «загулял» с молоденькой девчонкой, вождь позвонил ему домой и сделал внушение: дескать, нехорошо бросать дочерей видных революционеров. После этого Петров расстался с Фигнер и вернулся к жене. А Марина вынуждена была уехать в Москву, где устроилась актрисой в МХАТ. Там же она встретила «сталинского сокола» – летчика Рафаила Капрэляна (1909). Он окончил Ленинградский институт гражданской авиации (1932), Батайское летное училище гражданской авиации (1934). В 1935–1941 годах он работал пилотом в ГВФ (в Московском Управлении). В 1937 на самолете «ХАИ-1» он выполнил перелет Москва – Ташкент – Москва. Спустя год был отправлен на работу в Китай – учил тамошних летчиков. В 1940 году вернулся на родину и познакомился с Мариной Фигнер, которая стала его женой. К этой женщине мы еще вернемся, поскольку она будет входить в близкий круг Зои Федоровой – в круг женщин, которые имели отношения с иностранцами, аккредитованными в Москве.

Итак, Зоя Федорова закрутила роман с летчиком Иваном Клещевым и стала его гражданской женой. И весной 1940 года любовники справили новоселье – переехали жить в семиэтажный дом 17, квартира 59 (67 кв. метров) по улице Горького (архитектор Г. Мордвинов), на противоположной стороне от Елисеевского магазина. Этот угловой дом, построенный на месте снесенной церкви Дмитрия Солунского с уникальной шатровой колокольней XVII века, был прозван в народе «домом под юбкой», так как до 1958 года на угловой башенке стояла статуя балерины, которая держала в руках серп и молот (скульптор Г. Мотовилов). В те годы по Москве даже ходил стишок:

Над головою у поэта

Воздвигли даму из балета,

Чтоб Александр Сергеич мог

Увидеть пару стройных ног.

Отметим, что памятник А Пушкину до 1952 года стоял на противоположной от сегодняшней стороне – на Тверском бульваре, и «балерина» на самом деле возвышалась над его правым плечом, воздев вверх руки и вытянув, как струны, свои стройные ножки в пуантах.

Обратим внимание на следующий факт. В начале 1940 года в Москве вновь открылось консульство Германии, которое расположилось на улице Станиславского (бывший Леонтьевский переулок). Практически по соседству с домом 17 по улице Горького, где тогда же(!) справила новоселье и Зоя Федорова. Неужели опять случайность? Но не слишком ли много подобных случайностей происходило в биографии героини нашего рассказа? Может, это все же закономерность? Как и то, что сразу несколько домой по этой нечетной стороне улицы Горького были «чекистскими». Например, дом 9, который выходил как на улицу Горького, так и в Брюсов переулок. В нем обитала семья Всеволода Мейерхольда и Зинаиды Райх, о которых речь у нас уже шла. Как мы помним, в их квартире был салон, который, судя по всему, был организован чекистами. Читаем у Л. Колодного:

«…В арке на Тверской, 9, виден дом, где жил режиссер Всеволод Мейерхольд с Зинаидой Райх, ведущей актрисой его театра, первой женой Сергея Есенина, матерью сына и дочери поэта. Они росли здесь. Судьба режиссера известна. Зинаиду Райх зверски убили в квартире (15 июля 1939 года. – Ф. Р.) и поселили в ней ничего не знавших об этой трагедии молодоженов-грузин, сотрудников НКВД. Поженил начинающих чекистов гулявший на их свадьбе нарком Лаврентий Берия, выдав таким образом замуж одну из своих любовниц по имени Вардо. При Сталине ей пришлось отсидеть в тюрьме год, еще два года – после падения Берии. Квартира хлебнувшей горя Вардо много лет использовалась как явочная. Только когда по ТВ прошел сюжет о злосчастной квартире, КГБ подобрал бывшему агенту другую жилплощадь…».

В доме 17, где обитала Зоя Федоровой, спустя пару месяцев после ее ареста (в начале 1947 года) станет жить и разместит свою мастерскую скульптор Сергей Коненков, супруга которого – Маргарита Коненкова – судя по многим данным, была… агентом НКВД с агентурным именем «Лукас». Как пишет все тот же Л. Колодный:

«Какие задачи выполняла Маргарита Ивановна, живя на Тверской? Можно предположить, квартира и мастерская, где бывали многие поклонники таланта Коненкова, сослужила верную службу Лубянке…».

Сергей и Маргарита поженились в 1922 году, а год спустя остались жить в США, не вернувшись из творческой командировки. Самое интересное, что этот побег не вызвал неприятия у советских властей, и они продолжали поддерживать связь с супружеской четой. Не потому ли, что Маргарита была секретным агентом и выполняла специальное задание ГПУ? Вот как об этом писал П. Судоплатов:

«Жена известного скульптора Коненкова, наш проверенный агент, действовавшая под руководством Лизы Зарубиной (жена Василия Зарубина, резидента НКВД в США – Ф. Р.), сблизилась с крупнейшими физиками Оппенгеймером и Эйнштейном в Принстоне. Она сумела очаровать ближайшее окружение Оппенгеймера. После того как Оппенгеймер прервал связи с американской компартией, Коненкова под руководством Лизы Зарубиной и сотрудника нашей резидентуры в Нью-Йорке Пастельняка (Лука) постоянно влияла на Оппенгеймера и еще ранее уговорила его взять на работу специалистов, известных своими левыми убеждениями, на разработку которых уже были нацелены наши нелегалы и агентура…».

И еще одна цитата из того же П. Судоплатова: «Существенной была роль Михоэлса и Фефера также и в разведывательной операции по выходу на близкие к Эйнштейну круги ученых-специалистов, занятых разработкой в то время никому не известного „сверхоружия“. Эти люди встречались с близкими к семье Эйнштейна русскими эмигрантами супругами Коненковыми, и через них, правда, в устной форме, к нам поступала важная информация о перспективах нового „сверх-оружия“, обсуждавшихся в Принстоне при участии Ферми и Оппенгеймера. Координацией всей этой работы по линии нашей разведки в США занимались, кроме Зарубиных, Хейфец и Пастельняк…».

В 1945 году по распоряжению Сталина для того, чтобы перевести работы Коненкова из Америки в Россию, был зафрахтован пароход. И в Москве скульптору и его жене почти сразу выделили громадную мастерскую (на первом этаже) и квартиру (на втором этаже) в доме 17 по улице Горького. Таких благ не получал никто из вернувшихся в СССР эмигрантов. После чего на супругов… посыпались упреки за то, что они прожившие самые трудные для страны военные годы за границей, незаслуженно получили от власти такие блага. Тогда Маргарита написала письмо Л. Берии, где настоятельно просила всесильного члена Политбюро (и недавнего шефа НКВД) оградить ее и ее семью от нападок с учетом (далее дословно) «ее заслуг и заслуг Сергея Тимофеевича Коненкова перед родиной». Эта сноска чуть позже позволит историкам сделать вывод, что Маргарита Коненкова была спецагентом самого Берии. Не таким ли агентом была и соседка Коненковых по дому 17 по улице Горького – «Зефир», о которой мы ведем речь в своей книге? Вообще в этом доме агентами, судя по всему, были не только они.