Книга Герои - моя слабость - Сьюзен Элизабет Филлипс

На кухне пахло, как в роскошном ресторане, а Тео разглядывал содержимое шкафчика над раковиной.

– Что случилось с вином, которое здесь стояло?

Энни подтянула рукава свитера.

– Оно сложено в коробку и ждет, когда я отвезу его на почту. – Вино стоило около четырехсот долларов. Не ахти какая сумма, но все же неплохое подспорье. – Я собираюсь его продать. Как выяснилось, я недостаточно богата, чтобы пить вино ценой в несколько сотен. Или угощать им незваных гостей.

– Я готов купить у тебя бутылку. А еще лучше, обменять ее на еду, которую ты у меня украла.

– Ничего я не украла. Я же сказала, что все возмещу на следующей неделе, когда придет следующий паром. За вычетом того, что ты съел, – поспешно поправилась Энни.

– А меня не интересуют продукты. Я предпочитаю твое вино.

«Лучше расплатись с ним своим телом», – неожиданно вмешалась Плутовка.

«Замолкни, Плутовка, черт тебя побери!»

Энни обвела взглядом кастрюли на плите.

– Даже самая дешевая бутылка стоит дороже всей еды, которую я у тебя одолжила.

– Ты забываешь о сегодняшних омарах.

– На Перегрин-Айленде омар стоит дешевле, чем гамбургер. Но это была неплохая попытка.

– Ладно. Я куплю у тебя бутылку.

– Отлично. Я только достану свой прейскурант. – Тео пробормотал что-то себе под нос, когда Энни удалилась в спальню. – Сколько ты готов выложить? – крикнула она.

– Удиви меня, – отозвался он из кухни. – Но имей в виду: ты не получишь ни капли. Я собираюсь выпить все сам.

Энни вытащила коробку из глубины шкафа.

– Тогда мне придется потребовать, чтобы ты уплатил пробковый сбор[16]. Тебе дешевле будет поделиться со мной.

В ответ послышалось что-то вроде кашля или хриплого смеха.

К омарам Тео приготовил картофельное пюре, пышное, нежное, приправленное чесноком. Он явно планировал этот ужин заранее, поскольку утром в коттедже не было картошки. Зачем он околачивался здесь? Что он задумал? Уж точно, Тео предложил ей вместе поужинать не из альтруизма.

Энни накрыла на стол, набросила на плечи кофту (из окна сквозило) и помогла Тео перенести в гостиную тарелки с едой.

– Ты и вправду вычистила все камины? – спросил он, приступая к ужину.

– Да.

Уголок его рта как-то странно дернулся. Наполнив бокалы, Тео провозгласил тост:

– За добрых женщин, которые встречаются повсюду.

Энни не хотелось вступать с ним в препирательства, тем более когда на тарелке пред ней лежал нежно-розовый омар и запеченное пюре с румяной сырной корочкой, поэтому она сделала вид, будто Тео вовсе нет в комнате.

Они ужинали в молчании. Лишь отправив в рот последний восхитительный ломтик мяса – божественный на вкус кусочек хвоста – и промокнув масляный подбородок салфеткой, Энни прервала тишину.

– Признайся, ты заключил сделку с дьяволом? Продал душу в обмен на кулинарный талант?

Тео бросил пустую клешню на блюдо с обломками панцирей.

– Еще я выторговал способность видеть женское тело сквозь одежду.

В его синих глазах завзятого циника плясали смешинки, и под пристальным взглядом этих глаз Энни ощутила неловкость. Она нервно скомкала салфетку.

– Ты явно продешевил. Здесь и смотреть-то особо не на кого.

Тео задумчиво провел пальцем по кромке бокала, не отрывая взгляда от ее лица.

– Я бы так не сказал.

Желание мощным потоком пронзило ее тело, словно электрический разряд. Кожа вспыхнула, запылала, и на миг Энни снова почувствовала себя пятнадцатилетней. Это все вино, решила она, резко отодвинув тарелку от края стола.

– Ты прав. Самая красивая женщина на острове живет под твоей крышей. Я забыла о Джейси. – Тео как будто смутился – непростительный промах с его стороны. Энни поправила волосы, стянутые резинкой в хвост. – Не испытывай на ней силу своих чар, Тео. Джейси недавно потеряла мужа. У нее ребенок, который отказывается говорить, и по твоей милости она живет в постоянном страхе лишиться работы.

– Я вовсе не собирался ее увольнять. Ты с самого начала об этом знала.

Но Энни этого не знала, вдобавок она не доверяла Тео. Внезапная догадка мелькнула в ее голове.

– Ты не увольняешь Джейси, поскольку пользуешься ею, чтобы заставить меня прыгать через обруч, как дрессированную собачку. Верно?

– Не могу поверить, что ты и впрямь вычистила камины. – Тео лениво приподнял бровь, и Энни поняла, что выставила себя полной идиоткой. – Если бы Джейси осталась жить в городе, то могла бы приезжать в Харп-Хаус пару раз в неделю, – добавил он. – Я все еще могу ее уволить, как тебе известно.

– Где ей жить в городе? Снимать у кого-то комнату? Там ей будет еще хуже, чем у тебя.

– Эту проблему можно считать решенной, пока я работаю в коттедже. – Он осушил свой бокал. – А дочка Джейси заговорит, когда будет готова.

– О, великий детский психолог сказал свое веское слово.

– Кому, как не мне, знать, что творится в голове трудного ребенка?

Энни изумленно распахнула глаза с самым невинным видом.

– Но Ливия не психопатка.

«Ты думаешь, раз я злодей, то у меня и чувств нет?»

Должно быть, она действительно перебрала вина, потому что голос, звучавший в ее голове, принадлежал Лео.

– В то лето мне пришлось нелегко. Вот я и сорвался.

Его бесстрастный тон разъярил Энни. Она вскочила из-за стола, будто подброшенная невидимой пружиной.

– Ты пытался меня убить. Не появись Джейси той ночью на берегу, я бы утонула.

– Думаешь, я не знаю? – произнес он с неожиданной горячностью, отчего Энни невольно смутилась.

Тео вызывал у нее самые противоречивые чувства, и эти бесконечные метания приводили ее в бешенство. Оставаясь с ним наедине, она вовсе не ощущала исходившей от него угрозы, а лишь боялась выдать свое смятение. Неужели за минувшие восемнадцать лет она ничуть не поумнела? Тогда Энни тоже не хотела верить, что ей грозит опасность. А кончилось все тем, что она едва не утонула.

– Расскажи мне о Риган, – потребовала она.

Тео смял в пальцах салфетку и поднялся.

– Незачем об этом говорить.

Будь на месте Харпа кто-нибудь другой, она промолчала бы из сочувствия. Но ей важно было во всем разобраться.

– Риган ходила под парусом не хуже бывалых моряков, – продолжала Энни. – Почему она вышла в море, зная, что надвигается шторм? Зачем она это сделала?