Книга Трельяж с видом на море. Право любви - Вера Чиркова

По легенде, комендант велел срочно доставить ему деликатесный продукт, а племянницу лекарь сунул дополнительно, раз всё равно летят по пути. С вечера пилот хотомара ещё пытался поговорить с миловидной селянкой, но она сослалась на зубную боль, и пришлось ему всю дорогу насвистывать местные мотивы.

– Иди на кухню, тебе покажут, где умыться, и покормят, – громко сообщил Ярославе вышедший встретить рыбу домоправитель, и она поплелась по направлению к возвышавшемуся неподалёку зданию, выглядевшему строже и внушительнее, чем мэрия в её городке, с досадой поминая чрезмерную доброту и заботливость служанок из крепости, загрузивших её корзину до такой степени, что потрескивала ручка.

– Давай помогу. – Мирно сидевший неподалёку от крыльца мужчина прекратил точить свой кинжал, ловко забросил его в ножны и встал со скамьи точно в тот момент, как она поравнялась с ним.

– Помоги, – подняла на него глаза задумавшаяся женщина и озадаченно смолкла.

Абориген побледнел, глядя на неё, как на привидение, нервно сглотнул и – ничего не сказал. Просто легко подхватил корзинку и направился к заднему крыльцу.

Ярославу такое поведение сильно насторожило, судя по всему, мужичок что-то знал… и скорее всего не про неё. Ведь до тех пор, пока не рассмотрел лица, туземец вёл себя совершенно спокойно. Значит – Костик? Материнское сердце замерло на миг от тревоги, потом заколотилось о ребра, заспешило как сумасшедшее, хотелось ринуться на этого добровольного помощника, схватить за рубаху, трясти, задавая вопросы и проверяя взглядом, честно ли он отвечает, не юлит ли. Но Ярослава привычным усилием сдержала себя, в её профессии умение скрывать эмоции было едва ли не главным. Да и вовремя вспомнила: в спину может смотреть не только пилот, но и другие люди, а она – как бы и не она тут и своей вспышкой только вызовет ненужные подозрения. Не зря ведь её так тщательно одевали и маскировали перед путешествием? Видимо, чего-то опасались, и, пока она не почувствует себя в полной безопасности, не нужно подавать вида, что замечаешь больше, чем положено.

Слава хорошо знала: у богатых и власть имущих врагов много больше, чем у бедных, и давно постановила про себя, что никогда не польстится на деньги. И даже получила однажды очень веское подтверждение правоты своего решения. Тем летом она впервые приняла приглашение поработать в санатории и согласилась ради возможности покупать Костику зимой так необходимые ему фрукты. Один из тех вроде бы невзрачных пациентов, которым прислуга смотрит в рот, а за каждым шагом следят дюжие парни, словно случайно поселившиеся в соседних номерах, к концу отдыха вдруг что-то рассмотрел в Ярославе. И попытался расположить её к себе, намекнув, что может исполнить самое смелое желание докторши. Вот только Слава никаким образом не желала становиться должницей и отказалась самым вежливым и деликатным способом. Заводить такого врага было бы непроходимой глупостью.

Однако оказалось, это было своего рода проверкой, и, уезжая, пациент прямым текстом объявил о своём желании видеть её в своём доме в качестве личного врача. Про остальные обязанности он умолчал, но тут бы всё поняла и дурочка, а Слава такой не была. Сообщила о важных делах, с которыми она должна непременно разобраться сама, и попросила три месяца на принятие решения. Ей дали один, и Слава с огорчением поняла, что придётся всё бросать. С таким трудом налаженную жизнь, старенький домик, работу, ставший родным приморский городок, – и бежать к подруге в дальний северный мегаполис, где её не найти никакому ухажёру. Но жизнь в очередной раз доказала, что ей нет никакого дела до планов людей, как бы богаты и влиятельны они ни были. Через неделю после отъезда настойчивого поклонника Слава дежурила в ночную смену и услышала в теленовостях жуткое сообщение о том, что была расстреляна в упор машина известного предпринимателя. Ушлые журналисты добыли и фотографию погибшего, и едва она возникла на экране, Ярослава невольно потянулась перекреститься. С этой минуты проблемы, как избавиться от назойливого благодетеля, в её жизни больше не было.

Поэтому она послушно пошла следом за аборигеном и очень скоро убедилась, что догадывалась правильно, именно её он и ждал. Ни в какую кухню они не попали, а пришли в довольно удобно расположенную рядом с купальней комнатку.

– Тут отдохнёшь, завтрак сейчас принесут, – глуховато и коротко сообщил провожатый, ставя корзину на скамью, – к обеду придёт хутам, и домоправитель тебя на него посадит. Ничего не бойся, тебя будут незаметно охранять. Я сяду в хутам перед закатом, постарайся ни с кем не разговаривать. Меня узнаешь вот по этому кольцу… лицо придётся изменить. Дальше поедем вместе, и я всё объясню… а сейчас мне пора уезжать.

– Таш, – позвал где-то в глубине дома недовольный мужской голос, и абориген, сделав знак молчать, опрометью ринулся прочь.

А Ярослава присела на заправленную вышитым покрывалом лежанку и задумалась, пытаясь сообразить, во что же такое вовлекает её господин Зорденс, которого она ещё и в глаза не видела. А потом, воровато оглянувшись, заперла дверь на засов и решительно развязала шнурок на необычных чётках. Старательно отводя взгляд, высыпала их в стоящий на столе бокал, накрыла платком и тщательно поболтала. Затем, не глядя, сунула в бокал руку и двумя пальчиками выхватила ту фигурку, что лежала сверху. И едва удержалась, чтобы нервно не захихикать, на неё лукаво смотрела серая кошачья мордочка.

Хутамом оказался многоногий бегемот, с плетёной клеткой на спине, окружённой гирляндой серо-зелёных пузырников, знакомых Славе по хотомару. С одной стороны между пузырниками был просвет, и к узкой дверце в клетку вела лесенка из повешенных на верёвки дощечек.

Один из сидящих в корзине пассажиров подал Славе руку и почти забросил женщину внутрь, на раскиданные по полу тюфячки. Помог устроиться поудобнее и начал задавать обычные дорожные вопросы про погоду, родственников и цены на мясо. Вероятно, скучающий спутник собирался получить за свою услугу собеседницу на время путешествия, но женщина упорно отмалчивалась, довольно успешно строя из себя забитую деревенскую девицу.

Когда солнце покатилось в сторону низкой горной гряды, хутам остановился на окраине маленького села. Как сообщил потерявший надежду на её разговорчивость сосед, здесь им предстояло пересесть на другое животное, и потому Слава тащила с собой свою корзину, немного полегчавшую после нескольких перекусов.

– Разрешите помочь? – Хорошо одетый абориген, похожий на Карла Маркса внушительной темной гривой и такой же окладистой бородой, нагло перехватил ручку корзинки, но Ярослава инстинктивно дёрнула её к себе.

И почти в тот же момент обнаружила на пальце наглеца приметное кольцо. Словно нехотя убрала руки от своего имущества и потопала следом за проводником в харчевню, возница объявил, что у пассажиров есть время похлебать горячего.

Однако на хутаме, в который погрузились её бывшие спутники, ехать дальше Славе не пришлось. Её попечитель заказал столько разных блюд, что женщине стало понятно, делается это специально для тех, кто соберётся подождать тихую пассажирку. И все поняли всё именно так, как оно было задумано, с хитроватыми насмешливыми лицами прошли мимо миловидной, но простоватой селянки, польстившейся на бесплатное угощение. Ясно, что в ближайшие дни родичи будут напрасно выглядывать на дорогу в ожидании её возвращения. Девушка была именно из тех, кого охотно берут в наложницы или младшие жёны вошедшие в зрелый возраст ремесленники и купцы, а иногда и хозяева мелких поместий. Как раз на такого и был похож угощавший путешественницу господин с бородой.