Книга Девочка, ты чья? - Бетани Кэмпбелл

Лабони уверенно вел машину Джуди Свенстар по проселочной дороге к реке. Машина подпрыгивала на ухабах, тормоза жалобно ныли на поворотах.

– Ну и дерьмо у тебя, Джуди, – покачал он головой, словно удивляясь плохому техническому состоянию машины. – И как ты только на ней ездишь?

Она была настолько напугана, что, когда они свернули на проселочную дорогу, намочила штаны. Лабони передернуло от отвращения, однако сидевшего на заднем сиденье Коуди Фарагута это позабавило. Конопатому симпатичному Коуди было уже под сорок, как и Лабони. У него была мальчишеская внешность, и он любил носить бейсболки задом наперед. Это его пистолет был приставлен к шее Джуди.

От Коуди пахло потом и мятной жевательной резинкой, точно так же как в те далекие времена, когда все они были подростками. Однако теперь он заметно раздобрел, и на висках появилась седина. Как всегда перед актом насилия, его лицо выражало радостное нервное возбуждение.

Следом за машиной Джуди ехал белый пикап, за рулем которого сидел еще один человек Лабони, Бобби Мидус. Только Бобби Лабони позволял садиться за руль пикапа, хотя отлично знал, что это задевает Коуди, его сообщника с ранней юности. Однажды, еще юнцами, они увезли Джуди на прогулку. Вспомнив об этом, Коуди весело сказал:

– Совсем как в старые добрые времена! Да, Джуди? Может, споем старую школьную песню?

Лабони усмехнулся.

Хотя Джуди почти обезумела от страха, но все же нашла в себе силы посмотреть на Лабони и дерзко бросила:

– Пошли вы оба в задницу!

Из ее глаз хлынули слезы.

Лабони печально покачал головой и со вздохом произнес, подражая популярному актеру Кэри Гранту:

– Ах, Джуди, Джуди…

Откинувшись на спинку сиденья, Коуди весело заметал:

– Тебе не следовало говорить слово “задница”, Джуди. Разве ты не знаешь, что подобные слова пробуждают мужскую фантазию? Или ты уже не помнишь этого?

– Помню, – сипло выдавила она.

– Да кому она нужна? – фыркнул Лабони. – Она же намочила штаны!

– С мокрой кошечкой будет еще интереснее! – гоготнул Коуди.

На запястьях Джуди были наручники. Лабони вдруг окинул несчастную женщину таким взглядом, что у нее все похолодело внутри.

– Ты похожа на дворняжку, которую отлупили и посадили на цепь в луже собственной мочи. Только в твоих глазах я не вижу покорности. Может, тебя нужно действительно как следует отлупить?

– Есть много других способов поинтереснее, – усмехнулся Коуди. – Признайся, Джуди, тебе ведь тогда было очень хорошо с нами, да?

– Да, очень хорошо, – с застарелой ненавистью в голосе пробормотала она.

– Как ты думаешь, кто из нас стал тогда отцом твоего ребенка? Говорят, у женщин инстинкт на это дело… Так чей он был? Лабони? Делрея? Или… мой? Ну да ладно, все равно у тебя ничего не вышло – старина доктор позаботился об этом.

– Да, он позаботился обо мне, это точно, – угрюмо пробормотала она.

– Весь округ давно потонул бы в индейских полукровках, если бы не старина доктор. Верно, друг? – Коуди хлопнул Лабони по плечу.

Тот с отвращением думал о том, как может Коуди испытывать желание трахнуть эту полупарализованную страхом, вонявшую мочой суку? Еще не хватало, чтобы и Бобби захотел поиметь ее! От одной только мысли об этом его чуть не стошнило. Когда-то самому Лабони нравился грубый насильственный секс с сучками вроде Джуди Свенстар. Но теперь это уже не прельщало его.

Чем ближе они подъезжали к реке, тем уже становилась дорога. Наконец Лабони остановил машину почти у самой кромки мутной от недавних обильных дождей воды. По этой дороге почти никто не ездил. Место было совершение пустынным.

Лабони повернулся к Джуди, достал большой складной нож и, вынув лезвие, несколько раз задумчиво проверил, острое ли оно.

– Так зачем ты встречалась с теми людьми, Джуди? Почему они дали тебе сорок тысяч долларов? Что ты им рассказала?

– Я врала им. – В ее темных глазах мелькнул животный ужас. – Я им наврала, а они поверили и дали кучу денег…

Сняв белую шляпу, Лабони положил ее на заднее сиденье рядом с Коуди, потом снова повернулся к женщине, продолжая играть с лезвием ножа.

– Джуди, – тихо начал он, – прошу тебя, не лги мне, прошу тебя…

Он сильно ударил ее по лицу, и все услышали хруст сломанного носа. Джуди закричала, как раненое животное, и повалилась на бок. Из ее ноздрей хлынула кровь.

– Сейчас вся машина будет залита кровью! – вскрикнул Коуди.

– Ну и что? Она же не моя, – пожал плечами Лабони, убирая подальше свою шляпу, чтобы она случайно не запачкалась. Потом осмотрел свою руку. – Надо же, ссадина, – пробормотал он и лизнул языком свежую ранку на костяшках пальцев.

Джуди лежала на боку, зажимая краем куртки сломанный кровоточивший нос и тихо всхлипывая.

– Сама виновата, – бросил ей Лабони. – Небось больно? – Он еще раз лизнул ссадину. – А теперь, милая, скажи мне: за что те люди дали тебе сорок тысяч баксов?

Подъехавший сзади Бобби Мидус остановил пикап боком к машине Джуди, тем самым закрывая ее от случайных взглядов. Потом выбрался из пикапа и подошел к высунувшемуся из окошка Коуди.

– Ну что, будем трахать ее? – весело спросил он.

“Да они оба думают не головой, а тем, что болтается у них между ног!” – с отвращением подумал Лабони.

– Коуди, дай-ка мне твой нож. Он, пожалуй, побольше моего.

– Нет! – завопила Джуди, глотая кровь. – Нет! Не надо!

Лабони протянул руку, и Коуди вложил в нее свой большой нож морской пехоты, длиной больше семи дюймов.

– Джуди, – вдруг мягко проговорил Лабони. – Я задал тебе вопрос, и ты должна на него ответить, если хочешь сохранить в целости и сохранности нос и уши. Если не станешь говорить правду, я буду отрезать от них по кусочку за каждое слово лжи…

Опустив голову, Джуди слабо всхлипывала.

– Коуди, – вздохнул Лабони, – придержи-ка ее.

Тот положил свои громадные руки на плечи женщине, и Лабони резко схватил ее за волосы, заставив смотреть ему в глаза. Потом приставил острое лезвие к тому месту, где нижняя челюсть соединялась с ушной раковиной, и с хирургической точностью нажал, чтобы выступила кровь.

– Предупреждаю тебя, Джуди, это очень, очень больно.

– Я… у меня… у меня был список, – заикаясь и глотая кровь, пробормотала Джуди, тщетно стараясь отодвинуться от лезвия ножа.

– Что за список? – спросил Лабони, нажимая на лезвие ровно с тем усилием, чтобы выступившая кровь потекла струйкой по шее измученной женщины.

– Нет! Не надо! – взмолилась та. – У моей матери был список девушек, приезжавших в клинику Хансингера рожать детей. Небольшой список – всего пять имен!