Книга С первого взгляда - Даниэла Стил

– Взгляни на себя, ты же магнат в мире бизнеса. У тебя миллион подчиненных я не знаю во скольких странах мира, твое имя знают в каждой семье. Много ли женщин поднимаются хотя бы вполовину так высоко? Они сидят дома и рожают детей или работают секретаршами, делают себе силиконовые сиськи. Женщины мыслят совсем не так, как ты, поступают не так, как ты, работают не так, как ты. Пойми меня правильно, мне это нравится. Но многих мужчин отпугнет, – честно признался он, и Тимми вздохнула. Ей стало грустно. Его слова лишь подтвердили то, в чем она была убеждена много лет. Да, так все и есть, как он сказал.

– Всегда отпугивало, – печально подтвердила она. – Думаю, у них не умещается в голове, что можно быть успешной в мире мужчин, работая по двадцать четыре часа в сутки, и все же оставаться женщиной. Не понимаю, почему должно быть или – или.

– Тебе и не понять. Именно об этом я и говорю. Ты отличный парень. – Тяжело Тимми было это слышать, хотя ничего нового он не сказал. Она была уверена, что почти все мужчины, с кем она встречалась, так к ней и относились, хоть и не говорили этого, как сказал Зак. – Да ты не расстраивайся, – стал успокаивать ее он, – ты мне нравишься такая, какая ты есть. – Но он ее не любил. Вот в чем беда. Ни один мужчина никогда ее не любил и никогда не полюбит. Муж бросил ее и ушел к любовнику, а все остальные, кто у нее был, или использовали ее в своих интересах, или очень скоро убегали прочь, или относились к ней как Зак – считали славным парнем. Да, Зак никогда не потеряет голову от любви к ней, скорее уж у него вырастут крылья и он полетит, как птица. Да Тимми и не хочет, чтобы он в нее безумно влюбился, напомнила она себе. Немного погодя она поставила купленную пасту в микроволновку разогреть. Его слова сильно ее расстроили, хоть она и не призналась Заку в этом. Не любила ему показывать, как она уязвлена. Вместо упрека она спросила его, что он собирается делать в День благодарения, и он, к ее удивлению, сказал, что его не будет в городе. Ей не приходило в голову спросить его раньше. Она была уверена, что он будет здесь, с ней, а сама она никуда уезжать не собиралась.

– Тебя не будет в городе? Ты мне ничего не говорил.

Тимми было очень больно, но она старалась не показать вида. Она порой забывала, как они далеки друг от друга, как мало их связывает. Они просто иногда спят друг с другом последние пять месяцев, только и всего.

– Ты не спрашивала. Я лечу в Сиэтл, проведу День благодарения у своей тетушки. Я каждый год к ней летаю, если, конечно, не занят здесь. Ты ничего не говорила, я и подумал, что у тебя какие-то свои планы.

Она отметила, что он не зовет ее с собой в Сиэтл. А у нее никаких своих планов нет. Нет и семьи, одни только друзья да работа.

– А что, у тебя на примете что-то интересное? – оживившись, спросил он. Ради праздничного ужина с кем-то из ее знаменитых друзей он может и отказаться от поездки к тетушке на День благодарения.

– Вообще-то нет, – не кривя душой, призналась она. Праздники всегда были для нее по вполне понятным причинам самыми тяжелыми днями в году, и она старалась не думать о них до последней минуты, когда неотвратимое уже наступало. В этом году ничего не изменилось, в последние несколько недель она была слишком занята, ей было некогда подумать о празднике. Конечно, хорошо прятать голову в песок. Она почему-то считала само собой разумеющимся, что раз они вместе проводят выходные, он будет с ней и в День благодарения. И он не так уж и виноват, ведь она не заводила разговор о празднике, вот он и придумал что-то свое, хотя было бы, конечно, приятно, если бы он сказал ей об этом раньше. Они провели вместе три последних уик-энда, и он хоть бы словом обмолвился. – Я почти никак не отмечаю ни День благодарения, ни Рождество. Праздники потеряли для меня свою привлекательность. – Она не стала углубляться в подробности, чем их в этом случае меньше, тем лучше. Год назад Зака не было в ее жизни, откуда ему знать ее привычки.

– Я тоже не слишком их люблю, потому и езжу всегда к тетушке. – Он не спросил ее, есть ли кто-то, к кому она пойдет, – был уверен, что есть. Ему и в голову не приходило позвать ее с собой к тетушке. Тетушка жила в поселке для престарелых в пригороде Сиэтла, Белльвю, муж ее работал охранником в тюрьме. Не слишком изысканное общество, он не мог представить себе Тимми в окружении своих родных, не мог представить, как бы они стали реагировать на нее. Проще всего ни о чем не спрашивать. – Наверное, вернусь не раньше понедельника. Когда я бываю там, встречаюсь с двоюродными братьями и сестрами. Надеюсь, ты придумаешь что-нибудь интересное.

– Спасибо, – ответила Тимми, стараясь не показать своей досады. Она, в сущности, не сердилась на него. Просто была огорчена и слегка задета. Он даже не спросил, хочет ли она, чтобы он провел с ней выходные после того, как отпразднует День благодарения с родственниками. Очередное доказательство того, как мало для него значат их отношения. Но если Тимми хочет быть честна сама с собой, то должна признаться, что и для нее их отношения значат ничуть не больше. Просто ей тяжело остаться одной в День благодарения. Он не виноват, и она тоже не виновата. Просто ей надо было подумать и позаботиться обо всем раньше.

Оставшееся время они провели легко и мирно. Рано легли спать вечером, а утром после завтрака он уехал. У него были намечены встречи с друзьями. Он всегда с ними встречался, если они не шли гулять по пляжу. Уезжал он обычно рано, и в том обществе, куда он потом попадал, Тимми было нечего делать. Почти всем его приятелям было от двадцати до тридцати лет, и Тимми очень скоро поняла, что у нее с ними нет ничего общего. Единственным связующим звеном был Зак, и Заку было с ними гораздо проще, чем ей. Она не скрывала от него, что ей его друзья не нравятся. Они накачивались наркотиками, пили, почти все из них были фотомодели и актеры, но работали в Голливуде официантами и барменами, дожидаясь своего великого шанса. Даже Зак был для них староват, хотя выглядел так же молодо, как они все. Он уже давно прикладывал массу усилий, чтобы оставаться в их среде. Вечный Питер Пэн. А Тимми в их обществе чувствовала себя древней старухой и непереносимо скучала.

Вечером в среду он позвонил ей перед тем, как лететь в Сиэтл, пожелал хорошо провести День благодарения – ладно хоть позвонил, – но она не сказала ему, что с праздником у нее ничего не получилось. Все, кого она знала, или уехали, или заняты. Неделя у нее выдалась просто сумасшедшая, ей некогда было подумать о празднике, не то что предпринимать какие-то шаги. Дэвиду и Джейд она тоже ничего не сказала, она знала, что каждый год они ездят на этот праздник к своим родителям, и не хотела их тревожить. Такой уж у нее нынче выдался год.

Джейд всю неделю была в приподнятом настроении. Ей ответили четверо из шестерых кандидатов, которым она написала через Интернет. Двое еще не успели прочесть свою электронную почту. Но четверо откликнулись, включая и того, кто, она была уверена, понравится ей больше всех, – архитектор, окончивший университет Беркли в том же году, что и она. На следующей неделе они договорились встретиться – в кофейне «Старбакс» за чашечкой кофе – и познакомиться друг с другом, так посоветовал ей Дэвид. Еще двое пригласили ее на ленч. Впервые за долгое время она почувствовала, что радуется жизни.