Книга Любить и верить - Марианна Лесли

А Брюс очень любил, когда она отвлекалась на это «более важное».

Соседская девочка, подружка их дочери Сары Энн, пригласила ее поиграть у них дома, так как же было не воспользоваться таким случаем?

И они воспользовались.

После чувственных наслаждений Клэр лежала в постели совершенно обнаженной — и это посредине дня! Затем принюхалась и стрелой вылетела из их огромной двуспальной кровати.

— Проклятье! — поморщилась она, поспешно набрасывая на себя одежду.

Брюс удовлетворенно крякнул.

Такое наслаждение, которое они только что испытали в постели, стоило любых бисквитов на свете. Их маленький коттедж располагался в пригороде Эдинбурга — идеальное место для семьи, в которой имеется четырехлетний ребенок — непоседа и плутовка, — золотистый ретривер по кличке Торки, которого Брюс подарил дочке на день рождения, когда ей исполнилось три года, и беспородный рыжий котенок, которого Сара Энн притащила из одной из своих вылазок, как их называла Клэр, нацеленных на познание окружающего мира. Коттедж был небольшой, двухэтажный, с крыльцом, увитым плетистыми розами, зеленой лужайкой, посреди которой стоял старый вяз со свисающими с ветки качелями, и повсюду клумбы с цветами. Клэр неожиданно для себя открыла в себе страсть к садоводству и в свободное время занималась разведением всевозможных цветов, начиная от простеньких незабудок и заканчивая благородными чайными розами.

Ее увлечение психологией дало свои плоды: после рождения Сары Энн она закончила ускоренный курс детской психологии при Эдинбургском университете и теперь несколько раз в неделю преподавала детскую возрастную психологию в колледже Святого Эндрю. Работу в реабилитационном центре она тоже не оставила: пару раз в неделю проводила консультации с родителями по проблемам воспитания трудных детей.

Брюс ужасно радовался успехам своей жены и не уставал повторять, как он гордится ею.

Сам он открыл в Эдинбурге юридическую контору — Клэр все же удалось убедить его воспользоваться частью тех денег, которые она выручила от продажи своих акций «Фолкнер и Стэнли», — и сейчас, спустя пять лет, у него не было отбоя от клиентов. Как раз на днях он закончил дело, сулившее принести большие деньги: выиграл иск против крупной добывающей компании, незаконно выселившей с земли фермера. А перед этим тоже были удачи — большие и маленькие. Брюс составлял завещания, предъявлял иски, но при этом брался только за дела тех людей, к которым испытывал доверие. Однажды ему даже удалось избавить от тюрьмы невиновного.

Брюс не спеша оделся и, весело насвистывая, спустился вниз. Из кухни доносился какой-то скрежет и чертыхания Клэр.

Он вошел и увидел, что она с остервенением отскребает пригоревший бисквитный пласт от противня.

— Это просто безобразие! — возмущалась она. — Опять пригорели. Ты не жалеешь, что женился на женщине, которая за все годы семейной жизни так и не научилась печь бисквиты?

— Нет. — Брюс подошел сзади и, обняв ее за талию, поцеловал в шею. — Ты мне дороже всех бисквитов. К тому же, если тебе так уж непременно хочется испечь их самой, а не купить в кондитерской Бена за углом, могу тебя успокоить: у тебя впереди еще лет сорок-пятьдесят практики. К концу этого срока у тебя непременно получится.

Клэр улыбнулась и шутливо ткнула его локтем в живот, попав при этом чуть ниже, чем намеревалась.

Брюс преувеличенно громко охнул.

— Эй, полегче! Ты хочешь, чтобы всю оставшуюся жизнь я работал на дорогие средства от импотенции.

Клэр обернулась с лукавой улыбкой на губах и погладила себя по животу.

— Уверяю тебя, дорогой, ты не нуждаешься ни в единой капле подобных средств.

Брюсу потребовалось несколько секунд, чтобы осознать сказанное. Потом его осенило.

— У нас будет малыш?

— Да, — подтвердила она.

Брюс просиял и привлек ее к себе.

— Надеюсь, это будет еще одна девочка, подружка для Сары Энн, с мамиными рубиновыми волосами и таким же золотым сердцем, как у ее мамочки.

Клэр притронулась к лицу мужа с той нежностью, которая всегда омывала теплой волной сердце Брюса.

— А я надеюсь, что это будет сероглазый мальчик, маленький шотландец, такой же гордый, смелый и добрый, как его отец.

— Если я действительно такой, — проговорил он, — то только благодаря тебе, любовь моя, мой добрый ангел. Спасибо за то, что любишь меня. — Брюс поцеловал Клэр, в сотый раз удивляясь тому, как благосклонна в конце концов оказалась к нему судьба. — Ты прогнала терзавшие меня тени минувшего, заставила понять, что надо перестать ворошить прошлое и жить дальше. — Обдавая ее губы своим теплым дыханием, Брюс прошептал: — Я неустанно благодарю Бога и каждый день радуюсь тому, что ты моя жена, смело смотрю в будущее, потому что знаю: ты всегда будешь рядом со мной. С великой радостью я думаю о том, что каждый день могу держать тебя в своих объятиях. Спасибо тебе за Сару Энн и за наших будущих детей.

Он коснулся ее губ своими. Ощутив знакомый всплеск эмоций, Клэр закинула руки на шею мужа и крепче прижала его к своей груди. Сердце застучало часто-часто.

В этот момент они услышали топот детских ножек, бегущих по боковой дорожке от соседского коттеджа.

Счастливые родители повернули головы к окну и увидели Сару Энн, черноволосую, голубоглазую девчушку в клетчатом платье и с косичками.

— Мамочка! — звонко позвала Сара Энн, вбежав в холл. — Бисквиты уже готовы? Мы с Торки пришли попробовать!

Затем до них донесся лай. Очень громкий лай.

Откуда-то со двора раздалось мяуканье.

Они улыбнулись друг другу. Жизнь продолжалась.