Книга Ролики без тормозов - Светлана Алешина

Здоренко принялся отдавать приказания относительно того, чтобы к нему доставили Надежду и Олега. Его просьбу тут же выполнили, и вскоре мы уже имели возможность видеть своих спасенных и даже говорить с ними. Впрочем, первым говорить начал сам Здоренко, спросив:

– Это правда, что вашего ребенка вынашивает другая особа?

– Моего ребенка, – поправила майора девушка и, посмотрев в сторону Олега, добавила: – Это мой брат.

– Неважно. Так значит, это правда?

– Да, – ответила Надежда.

– В таком случае к вам вопрос… – Здоренко задумчиво пожевал губами, а затем продолжил: – Бойкова утверждает, что последний сигнал «маячка», подброшенного ими преступнику, был замечен в Октябрьском районе. Но сейчас «маячок» не работает. Знаете ли вы, где этот тип мог спрятаться в этом районе? Может, у него там родственники есть или друзья?

– Подумайте хорошенько, – продолжила я за майора. – Это очень важно, так как если мы сейчас не найдем этого человека, вся вина за совершенные дела ляжет на ваши плечи.

– Нечего им разъяснять, – осадил меня Здоренко. – Сами не маленькие, наверняка все понимают. Ну так что, можете назвать такое место?

– Так сразу нет, – ответил ему Олег. – Сначала нужно подумать.

– Даю вам пять минут, – посмотрев на часы, изрек Здоренко. – Если ничего не придумаете, считайте, что вам крупно не повезло.

– Мы не придумаем, это мой муж с ним дела совместные водил, он и знает, где его искать следует, – даже не воспользовавшись отведенным временем, произнесла Надежда.

– Кстати, о вашем муже, – спохватился майор. – Где же вы его потеряли? Почему его нет с вами?

– Потому что мы разделились, и он покатил в другую сторону.

– А где он может быть сейчас? Его ведь, насколько мне известно, не поймали.

– Скорее всего дома или у своего другана.

– Давайте адреса, – скомандовал Здоренко и, выдернув из лежащей на столе пачки бумаги один лист, приготовился писать.

Надежда устало вздохнула, продиктовала ему оба адреса и вновь замолчала. Здоренко же вызвал кого-то по телефону, и прибывшему мужчине лет тридцати, одетому в серый костюм, передал листок:

– Отправь по обоим адресам группу задержания. – сказал он. – Нужно доставить сюда Журавлева Феодосия Архиповича. Как он выглядит, вам расскажет вот эта особа, – и майор указал на Надежду.

После чего повернулся ко мне и добавил:

– Пока они катаются за сообщником, вам, Бойкова, так же придется испытать на себе все прелести тюремного заключения.

– Придется так придется, – не стала возражать я и, послушно встав, направилась следом за человеком Здоренко. За мной пошли также Надежда и Виктор с Олегом.

Нас провели узким, плохо освещенным коридором, и заставили войти в узенькую комнатенку с ободранными и исписанными стенами. Захлопнув и закрыв на ключ дверь, нас оставили одних.

Я устало вздохнула, но тут же натянуто улыбнулась уже сидящим в камере коллегам: Кряжимскому, Маринке и Ромке. Эти трое уже начали изнывать от безделья и неопределенности, а потому очень обрадовались нашему появлению. Маринка даже воскликнула:

– Я так и знала, что этот грубый чурбан пришлет сюда и вас. Что, Оленька, не вышло его уговорить нас отпустить? – с насмешкой поинтересовалась Маринка и, не дожидаясь от меня ответа, тут же добавила: – А я тебе говорила, нечего было останавливаться при виде его машины. Пусть бы погонялся за нами немного, покричал, как резаный. Ему это нравится.

– Ну тут вы, Мариночка, не правы, – начал заступаться за Здоренко Кряжимский. – Он умный человек, и знает, когда можно позволить себе покричать, а когда делать этого не стоит. Вы слишком критично к нему относитесь, а он, между прочим…

– Да, он, между прочим, упек вас, пожилого человека, в камеру, – не дала договорить ему Широкова. – И не вздумайте сказать, что вам тут нравится.

– Нет, но так, наверное, положено, – замялся Кряжимский.

– Да ничего не положено, ему самому просто так хочется, вот он нас и закрыл тут! – надула губы Маринка. Затем громко вздохнула и вдруг радостно взвизгнула.

– Ты чего? – удивился Ромка.

– Я придумала!

– Что ты придумала? – переспросила я у нее.

– Придумала, кто поможет нам избавиться от этого несносного солдафона.

– И кто же? – переспросила я тут же.

– Фимка, ну, Ефим Григорьевич Резовский. Он же у нас адвокат, к тому же такой же болтливый и… – Маринка игриво поводила бровями, – не чает в тебе души. Уверена, он нас в два счета отсюда вытащит, оставив майора с носом.

– Не вижу пока в этом острой необходимости, – произнесла я в ответ. – Если ребята майора найдут мужа Надежды, то возможно, он сумеет назвать адрес, по которому следует искать виновника всей этой истории. В этом случае нам лучше быть рядом со Здоренко, иначе мы ничего не узнаем.

– А если они его не найдут, что тогда? – полюбопытствовал у меня Ромка.

– Ну вот тогда и подумаем о том, как связаться с Резовским, – не долго думая, ответила я. – А пока подождем.

Ждать нам пришлось довольно долго. За то время, что нас не тревожили, я успела еще раз пообщаться с Надеждой и Олегом, прося их припомнить все, что когда-либо Феодосий говорил о Максиме, надеясь, что это как-то поможет нам. Но увы, их сведений оказалось недостаточно, чтобы сделать хоть какой-то логический вывод.

Наконец в коридоре послышались шаги, мы с Маринкой метнулись к двери и не ошиблись, это действительно шли за нами. Правда, человек Здоренко позвал с собой лишь одну меня, остальным пришлось пока остаться в камере.

Вернувшись назад в кабинет майора, я обнаружила там нового человека – это был муж Надежды. Сейчас у меня была возможность рассмотреть его как следует, что я и поспешила сделать, тем более что Здоренко пока заполнял какие-то бумаги и о чем-то переговаривался с одним из следователей, предоставив нас самим себе.

Феодосий оказался вполне обычным молодым человеком, невысокого роста и с ничем не выделяющейся внешностью. Он имел лицо овальное, скуластое, маленький нос, почти сросшиеся на переносице брови и редкие темно-русые волосы. Глаза серые, а на щеке, даже когда он и не растягивал губы в улыбке, была заметна небольшая ямочка-шрам. Одет он был немного несуразно: в широкие штаны и рубаху навыпуск, на запястье намотан небольшой ярко красный платочек, еще одна косынка болталась на шее. В таком прикиде ему можно было дать не более двадцати, если конечно, не слишком присматриваться к лицу.

Сейчас Феодосий был напряжен, то и дело нервно сжимал и разжимал кулаки и боязливо посматривал по сторонам, не зная, зачем его сюда привезли и что собираются с ним делать.

Вскоре Здоренко освободился и, повернувшись к нам двоим, сказал:

– Ну чего молчите, давно бы уже все выяснили.