Книга Прыжок в ничто - Александр Беляев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Вместе с грандиозным дворцом, – передавал Пуччи сообщение газет, – погиб в огне пожара и его владелец, известный миллионер мистер Стормер, остававшийся в ту злополучную ночь у себя в кабинете. Тело его не опознано среди других трупов; большинство их совершенно обуглилось. В связи со смертью мистера Стормера судебными властями прекращены все дела, возбужденные против него. Что это за дела, говорить особенно не стоит. О мертвых – или хорошо, или ничего!» – так заканчивалась статья в газете.
Для Стормера самым важным было то, что дела о нем прекращены. Даже если он вернется на Землю – «по-земному» через несколько лет, – эти дела будут забыты за давностью. Их покроют иные события, иные злобы дня. Наконец, можно будет появиться и под новым именем.
Стормер принялся хохотать. Все вопросительно посмотрели на него. В глазах умного и хитрого Маршаля Стормер видел подозрение. Ну что же, не все ли равно? Стоит ли оправдываться и извиняться перед ними? Все равно не поверят. Но все же он сказал:
– Вы думаете, господа, что я виновник этого пожара и гибели тысяч людей? Уверяю вас, что пожар возник по.., неизвестной причине, совершенно неожиданно для меня. Меня спасло лишь то, что мне, как хозяину дома, сообщили о пожаре раньше других, в самом начале его возникновения, и я успел бежать.
Второе сообщение Пуччи касалось уже барона Маршаля де Терлонжа.
Банки открывают свои неприступные бронированные двери и сейфы перед восставшими. Им не потребовалось даже взрывать динамитом эти самые неприступные в мире крепости. Они входят свободно в глубокие подвалы с неисчерпаемыми золотыми россыпями. Они вскрывают стальные сейфы, они перебрасывают на своих грубых, мозолистых ладонях его, Маршаля, бриллианты, как горох. Они...
Но нет, он еще не совсем разорен. А клад, схороненный в горах Андорры? О, банкир – предусмотрительный человек и предвидел это – даже это невозможное, невероятное. Банкир улыбается. Его трудно перехитрить.
Но что это? Пуччи назвал имя Рибо, того самого Рибо, который помогал Маршалю прятать остатки своих сокровищ в горах.
"Алло. Синьор Рибо просит передать синьору Маршалю, – продолжает Пуччи свои сообщения, – нижеследующее письмо, полученное мною с большим опозданием стратопочтой. Алло, слушайте, барон:
"Любезный барон. Вы почтили меня своим доверием, и я оправдывал его, насколько мог.
Но обстоятельства изменились. Долг, честность, слово, обязательство людей нашего класса котируются сейчас на Земле не дороже любых акций, давно равных нулю.
Сегодняшний день – пока еще наш день. А завтра нас ждет наверняка гильотина. И я решил, что самое разумное – ваше золото, зарытое в Андорре, пустить в оборот, чтобы прожить по крайней мере с треском мой последний день. Да, мой милейший барон, я вырыл ваше золото, перебрался на Балканы и теперь сорю им, как потерявший надежда игрок.. Вино и женщины. Они отвлекают меня от горьких истин, дают минуты забвения. А это теперь самое дорогое, самое ценное...
Итак, скоро и я отправлюсь к спичечному, стальному и прочим королям в гости. Шлю вам последний привет.
Ваш Рибо".
– Хь-хь-хь.., э-э-э.., пр-пр.., прок-проклятие.., хь-хь-хь.., это.., грабеж. – Барон побурел, потом стал густо-лиловым, как удавленник.
– Сочувствую вашему несчастью, – сказал Стормер, пытаясь на своем лице изобразить искренность. – Ваше горе до некоторой степени.., и мое горе. Ведь я купил у вас на бирже немало акций. Увы, они теперь стоят меньше, чем когда-нибудь. Не отчаивайтесь, барон. У нас еще осталось кое-что, с чем можно будет начать дело после возвращения на Землю, – это наша голова. Пока она на плечах, ничто не потеряно. Начнем сначала. Никогда нельзя отчаиваться. Я продолжаю верить в то, что Советы погибнут.
– Коммунизм рожден капитализмом, рабочими, рабочие рождены машинами, машины рождены... – закаркал Шнирер. – Пока останется хоть одна машина, не будет мира на Земле. Машины переживут людей! Долой машины! Долой технику!
Поспорив и погоревав в душе, пассажиры разошлись по своим кабинам.
Через несколько дней Цандер приказал пассажирам провести ближайшую ночь в гидроамортизаторах, так как предполагал повторить опыты с новым реактивным двигателем.
На этот раз путникам при ускорении полета ракеты пришлось испытать довольно неприятные ощущения. Несмотря на то, что Цандер ускорял движение в несколько приемов, очень осторожно, «небольшими дозами», как он после объяснял, все пассажиры каждый раз, когда Цандер пускал в ход свой новый «атомный двигатель», испытывали во всем теле крайне тягостные ощущения. Мало помогала и вода стабилизатора – сердце билось замедленно, помрачалось сознание, – быть может, оттого, что кровь отливала от одних частей мозга и приливала к другим. Сам Цандер больше всего опасался этого затемнения сознания: если бы он совсем потерял сознание, все неминуемо погибли бы. И поэтому он всякий раз выключал двигатель, лежа в своем «гробу», как только чувствовал, что сам близок к обмороку.
Ракета двигалась в пространстве уже со скоростью почти ста тысяч километров в секунду – треть скорости света.
Цандер победил пространство. Теперь «ковчег» мог вылететь далеко за пределы солнечной системы. Достигнуть предельных скоростей, близких к скорости света, – вот что было целью Цандера.
Но Цандер все же не решался улетать слишком далеко от Солнца – источника жизни и тепла для людей и оранжерей: на расстоянии десяти миллиардов километров – за орбитой Плутона – Солнце стало всего лишь яркой звездой.
Венера, Земля, Марс остались позади. Ракета пересекла пояс астероидов, орбиты Юпитера и Сатурна. Сатурн со своими кольцами и девятью лунами находился в эти время довольно близко от «ковчега», и путники могли наблюдать это чудо солнечной системы. Кольца Сатурна, как и предполагали земные астрономы, оказались состоящими из многочисленных тел. Они кружили около планеты, и луны Сатурна были лишь наиболее крупными из этих бесчисленных спутников. Сатурн так заинтересовал Ганса, что он спросил Цандера, нельзя ли спуститься на поверхность планеты. Облака, покрывавшие Сатурн, свидетельствовали о наличии атмосферы. Сила тяжести на этой планете, несмотря на то, что Сатурн в семьсот двадцать раз больше Земли, мало отличалась от земной. Но Сатурн находится так далеко от Солнца, что получает почти в сто раз меньше света и тепла, чем Земля.
– Для земных жителей этого как будто маловато, – отвечал Цандер.
Ганс не сдавался.
– Сатурн получает в сто раз меньше света и тепла, и тем не менее его атмосфера не превратилась в лед, о чем говорит присутствие облаков. Значит, планета имеет еще большие запасы внутреннего тепла.
Против высадки на Сатурн, однако, возражали все пассажиры: помимо того что такая высадка сопряжена с риском, всякая остановка в пути замедляет течение времени на Земле.
Вопрос решил спектральный анализ, который произвел Цандер: атмосфера Сатурна оказалась состоящей из метана и аммиака... И ракетный корабль оставил позади великолепное светило с его необычайными кольцами.