Книга Пленница моего сердца - Нэн Райан

– Черт! – Мэри в раздражении поставила кувшин на место и бросила взгляд в сторону часов, но она и самих часов разглядеть не могла, не говоря уже о том, чтобы разобрать, который час, – настолько темной была безлунная ночь.

Стоя в темноте, Мэри Эллен прислушалась к звукам, доносившимся снизу, но ничего не услышала. Лонгвуд крепко спал.

Она должна была выпить воды.

Уверенная, что ей ничто не грозит, Мэри Эллен решила незаметно выскользнуть из комнаты по черной лестнице и пробраться на кухню. Она была достаточно хорошо знакома со старым домом, и ей не требовалась лампа, чтобы найти дорогу, поэтому, вернувшись к кровати, она ощупью отыскала халат, завязала пояс и направилась к двери. Тихо открыв дверь, Мэри Эллен осторожно ступила в абсолютно черный коридор и, сделав несколько шагов в сторону лестницы, застыла на месте, увидев в темноте оранжевый огонек сигары. Словно пригвожденная к полу, она смотрела, как огонек, разгораясь, увеличивается в размерах и приближается к ней.

Мэри Эллен начала пятиться, и только наткнувшись спиной на стол, поняла, что оказалась в ловушке. Мокрый от пота, голый по пояс капитан Найт смутным очертанием возник перед ней. Верхняя часть его тела тускло отсвечивала в крохотном кругу света, отбрасываемом горящим кончиком сигары.

Он ничего не сказал, а лишь, вынув сигару изо рта, с силой притушил ее в стоящей на столе пепельнице. Мэри Эллен едва слышно вскрикнула от страха и попыталась увернуться, но железная рука обхватила ее за талию и плотно прижала к твердому худощавому телу. Она моргала и щурилась, но разглядеть его лицо не могла и лишь чувствовала жар его тела и тепло его дыхания на своем лице.

– Не делайте этого, – слабым голосом пробормотала Мэри Эллен.

– Я должен. – Его горячий рот накрыл ее губы в долгом и глубоком поцелуе.

Когда Клей наконец оторвался от ее губ, Мэри Эллен обнаружила, что чуть не висит на нем, прижимаясь горящей щекой к гранитной стене его мышц на обнаженной, скользкой от испарины груди.

Закрыв глаза, она глубоко вдохнула его мужественный чистый запах, сама не понимая, что творится с ее телом и с ее сердцем. При этом она все же сумела поддеть его:

– Вы добились поступления в Аннаполис тем, что занимались со мной любовью. Что вам надо от меня сейчас, капитан Найт? Разве вам мало того, что вы получили?

Его пальцы погрузились в шелковистые пряди ее волос, и он потянул за них так, что она невольно запрокинула голову.

– Тебя волнует, что получил я? Так. А ты, Мэри? Ты ведь тоже получила то, что хотела?

– Разумеется! – Мэри Эллен отчаянно хотелось причинить ему не меньше боли, чем он только что причинил ей. – Я всегда получаю то, что хочу, – заявила она, отчаянно стараясь разглядеть в темноте его лицо.

Однако он не позволил чувствам одержать верх.

– И развод тоже? А может, ты обнаружила, что заниматься любовью с сыном портнихи тебе нравится больше, чем с развращенным аристократом?

– Мерзкий, вульгарный ублюдок! – Мэри попыталась вырваться. – Я тебя ненавижу. И буду ненавидеть до самой смерти!

– Ну-ну, моя сладкая. – Капитан спокойно оттянул назад ее голову и медленно приблизил губы к ее губам. – Это потом, а сперва я буду целовать тебя так, что тебе лучше поберечь дыхание.

Глава 26

Клей снова крепко, грубо поцеловал Мэри Эллен в полураскрытые губы и почувствовал, что все ее тело напряглось. Она его боится!

Впрочем, ему было все равно.

Он не отпускал ее губ, и как ни старалась она высвободиться, ей это так и не удалось. Он ни за что не желал ее отпускать и, слегка изменив позу, прижал спиной к стене, перегородив путь к спасению.

И он продолжал ее целовать.

Мэри Эллен хотела возмутиться, но вместо слов получалось только мычание. Волосы ее намотались на его сильные пальцы, и он так и держал голову запрокинутой, продолжая целовать Мэри.

Перед лицом такой агрессии инстинкт самосохранения властно заявил о себе. Мэри Эллен отчаянно пыталась спастись. Она колотила по его голой спине и плечам сжатыми кулаками, продолжая громко всхлипывать, но постепенно по телу одна за другой стали прокатываться горячие волны. Соски ее восстали, и между ног ощущалась полузабытая пульсация. Поцелуй пробудил в Мэри Эллен многие годы спавшую страстность, все тело ее гудело от будоражащих несчетных импульсов.

Когда ее набухшая грудь сплющилась о его скользкий от испарины торс, жесткие волоски на его груди стали возбуждающе царапать напряженные соски, выступавшие под тонкой тканью рубашки. Клей не оставил ей выбора – она не могла не поддаваться нахлынувшим на нее ощущениям, когда его влажный и ловкий язык начал раз за разом глубоко входить в ее рот.

Голова Мэри Эллен пошла кругом; она и боялась, и стыдилась того, что с ней происходит. Ей очень хотелось, чтобы его поцелуи и прикосновения вызывали в ней одно лишь отвращение, но она не могла управлять собой. Ей не доводилось испытывать ничего подобного с тех пор, как юный Клей Найт держал ее в объятиях, целуя в последний раз.

Впрочем, то были лишь ласковые, нежные поцелуи неопытного мальчика; теперь же рядом с ней был умудренный опытом мужчина, перед ласками которого не могла устоять ни одна женщина. И все же она пыталась сопротивляться, отлично понимая, что произойдет, если она ослабит усилия. Мало-помалу ее начала охватывать паника. Ей казалось, что она задыхается, но удушье дарило наслаждение. С каждым толчком его дерзкого языка Мэри Эллен чувствовала, как тает под нажимом губ и рук, сжимавших ее талию все крепче. Смуглый темноволосый соблазнитель словно растворил ее в своей страсти, он целовал ее так, будто никак не мог насытиться ее вкусом и ему все было мало.

В конце концов красавец капитан своей настойчивостью сломил ее сопротивление, и Мэри Эллен перестала колотить его в грудь и извиваться в бесплодной попытке избавиться от него. Долгие поцелуи, животный жар, охвативший тело, и благословенная темнота – все три врага благоразумия, объединив усилия, окончательно одержали верх над ней.

Где-то на краю туманящегося сознания ее мелькнула мысль о том, что она на краю гибели, но что будет дальше, ей думать не хотелось. Мэри Эллен томно вздохнула и закинула обессилевшие руки на шею своего мучителя, растворившись в его объятиях.

Теперь она принадлежала ему.

При иных обстоятельствах Клей немедленно сбросил бы темп, даже с самыми распутными женщинами он никогда не торопил развязку, но этот случай представлялся иным: слишком велики были ставки.

Он ослеп от страсти и едва удерживался от того, чтобы не сорвать с ее тела рубашку и не взять ее прямо здесь, на полу.

Когда он наконец оторвал губы от ее губ, Мэри Эллен в последней попытке спасти себя пролепетала:

– Отпустите меня, пожалуйста!

В ответ Клей поцеловал ее в шею и потянул за пояс халата.