Книга Страна грез - Луанн Райс

На морду лошади свисала прядь белых волос. Дейзи со слезами в глазах потянулась, чтобы убрать ее. Глаза кобылы были темно-коричневыми. Они смотрели на Дейзи с мудростью и любовью. Лошадь узнала ее. Тряхнув головой, Скаут тихо заржала. Звук был долгий и низкий. Дейзи открыла скрипучую дверь стойла: медные прутья и петли уже давно никто не чистил.

Дейзи обняла старую лошадь, обхватила ее за шею и прижалась к Скаут щекой. Лошадь дрожала, будто снова возвращалась к жизни. Для нее слезы Дейзи были не в новинку. Дейзи плакала ей в гриву в ту самую ночь, когда Джейк не вернулся домой, а потом и каждую ночь. Скаут знала ее запах и голос, знала горечь ее слез.

Дейзи вывела Скаут из стойла. Она хотела помыть лошадь, распутать ее прекрасную гриву и причесать ее, но прежде всего им обеим нужно было кое-что еще. Они вышли через широкие двери, и, как и Скаут, Дейзи заморгала от непривычно яркого дневного света. Вместе они дошли до загона, где Дейзи воспользовалась оградой из поперечных бревен, чтобы забраться на лошадь.

Дейзи повернулась навстречу ветру и поехала вперед. Она не сидела на лошади за двенадцать лет ни разу, с тех самых пор, как вернулась на восток. Дейзи боялась, что ей обязательно потребуется седло, уздечка и кто-то, кто поможет освоиться заново. Любой женщине, которая оказалась такой ужасной неудачницей, что потеряла своего ребенка, обязательно понадобились бы поводья, стремена и помощь. Но у Скаут на этот счет было другое мнение.

Старая лошадь пошла медленно. Она двигалась, словно лодка по воде, раскачиваясь вперед и назад. Дейзи вцепилась пальцами в ее длинную гриву, позволяя лошади нести себя вперед. Один раз кобыла даже споткнулась, чуть не отправив наездницу в полет через свою голову, но Дейзи удержалась. Скаут постепенно привыкла, и ее поступь стала медленнее и осторожнее.

Дейзи и Скаут проехали мимо конюшни и амбара на пастбище. Поле было золотым и коричневым. Белые облака бежали по свинцовому небу. Стая скворцов опустилась на землю, словно черная накидка, слетевшая с чьего-то плеча, но тут же взмыла ввысь. Дейзи держалась за гриву до боли в пальцах, боясь, что лошадь опять может споткнуться, но Скаут продолжала бежать ровно.

Она несла ее к холмам. Дейзи вдруг подумала, не остановить ли лошадь, ведь там Джеймс, а она не готова видеть его. Сейчас ей хотелось оказаться рядом с телефоном на случай, если позвонит детектив Лароза, или у ворот ранчо, если войдет Сейдж.

Но почему-то она вдруг расслабилась, волнение и тревога ушли, и Дейзи позволила лошади везти ее туда, куда той хотелось.

Дейзи посмотрела вокруг. Теперь, при дневном свете, она могла разглядеть ранчо. Некоторые постройки и ограды нуждались в покраске; недалеко от пастбища упало дерево, но никто его не убрал; детской площадки больше не было; убрали лебедей, лестницу и перекладины, горку.

В воздухе закружились первые снежинки, и Скаут тряхнула головой. Перейдя на гравийную тропу, она споткнулась, когда ее правая передняя нога попала на камень. Дейзи потрепала лошадь по шее и остановилась, чтобы сесть удобнее. Она шептала слова одобрения и чувствовала, что Скаут пытается встряхнуться. Ее мышцы напряглись и задрожали, а когда она побежала снова, поступь обрела новую уверенность и силу.

— Хорошая девочка, — проговорила Дейзи.

Скаут доверяла ей. Дейзи поняла это по ее движениям, по уверенному стуку копыт. И Дейзи доверяла лошади. Она чувствовала это сердцем, и Скаут несла ее к холмам, к бескрайнему небу. На ранчо многое изменилось, но только не их взаимопонимание. Сердце Дейзи билось ровно, но пальцы замерзли. Она наклонилась, обняла лошадь за шею, чтобы тепло животного передалось ей. Закрыв глаза, Дейзи скакала на своей лошади.

* * *

Сейдж была уже где-то на границе штата Небраска, как вдруг почувствовала, что проколола колесо. Грозовые тучи сгущались, а она, как назло, не могла сдвинуться с места. Сейдж попыталась накачать колесо своим ручным насосом, но оно совсем не держало давление, и весь воздух с шипением выходил наружу: видимо, она наехала на гвоздь.

Прошлой ночью, после долгого пути, грузовик подъехал к больнице, и, когда водитель вышел, чтобы отнести последний заказ, Сейдж вылезла из своего убежища. Положив в рюкзак коробочку маленьких кексов, она вытащила велосипед из потайного места и сбежала по стальной рампе.

Пристегнув велосипед к металлической ограде, она зашла внутрь больницы. Здесь горел яркий свет, было тепло, и Сейдж почувствовала себя в безопасности.

В больнице было несколько видов туалетов: в каждом коридоре были обычные туалеты для посетителей, ванные комнаты для больных, по одной на две палаты, и большие душевые для пациентов с ограниченными двигательными способностями. Проскользнув в свободную душевую, Сейдж сняла с себя одежду и долго стояла под душем. Вытерлась она бумажными полотенцами, которые были рядом с умывальником.

После душа Сейдж почувствовала себя намного лучше и решила пройтись по коридорам. В больничном кафе она отсчитала три доллара из своих драгоценных средств и устроила себе роскошный обед из тушеной говядины, лапши и десерта из желе.

В поисках первого этажа Сейдж случайно оказалась в подвале. Там было очень тепло и слышался шум работающих стиральных машин. Сейдж пошла на звук и оказалась в больничной прачечной. Грязное белье лежало в специальных тележках. Сейдж огляделась и, не заметив никого, подошла к одной из сушильных машин, выключила ее и выложила оттуда все полотенца в пустую тележку.

Полотенца были белоснежными, пушистыми и горячими. Сейдж забралась в тележку и заснула прежде, чем они начали остывать. Ей снился сон, в нем были родители и дети, а между ними — стеклянная стена. Вначале Сейдж видела себя родителем, а потом — ребенком, и о ней кто-то заботился. Это во сне…

Но сейчас Сейдж снова была одна в пути, находясь где-то между больницей и неизвестностью. Она и так двигалась вдали от людей, по второстепенным дорогам и потому не очень быстро, а тут еще по небу поползли грозовые тучи. На окраине небольшого городка Сейдж по указателям свернула на запад, в Вейн.

Это тоже была не основная дорога, и поблизости не оказалось ни одного магазина. Отправляясь в путь, Сейдж очень боялась, что с ней может случиться что-то подобное, но знала, что в дороге бывает всякое. Теперь, чтобы добраться до Вайоминга и попасть к отцу, ей придется ехать автостопом.

Проезжающие машины на этой дороге были большой редкостью. Сейдж оставила велосипед у обочины, спрятав его за низкий куст можжевельника. В горле у нее стоял ком. Когда Сейдж было тринадцать, мать на Рождество подарила ей половину денег, чтобы она могла купить велосипед, новенький зеленый «Трек». Вторую половину Сейдж заработала сама, присматривая за детьми и расчищая снег. И теперь ей до слез было обидно оставлять велосипед. Ведь мама, положив руки на руль поверх рук Сейдж, благословила все ее будущие поездки. «Езжай осторожно, любовь моя, — говорила она. — Пусть твоя дорога всегда будет ровной, без холмов и ям… и всегда возвращайся домой».

— Всегда возвращайся домой, — произнесла Сейдж вслух, и холодный воздух Небраски подхватил ее слова. Сейдж едва не заплакала.