Книга Шерлок Холмс. Смерть на коне бледном - Дональд Томас

— Нет, джентльмены, — тихо отвечал портье, вскинув на нас грустные глаза, — я не слышал выстрелов сегодня утром. Ни здесь, ни в доме напротив. А пальбы я за свою жизнь слыхал немало и потому могу распознать, когда стреляют из ружья или пистолета. Даже сквозь уличный шум такой звук не спутаешь с какой-нибудь шутихой. Особенно если сам когда-то выстоял под огнем русских на Альме или при Инкермане. Так вот, сегодня было тихо.

Я оглянулся на Холмса. Мой друг внимательно изучал крупную голову Гиббонса, упрямо выдающуюся вперед челюсть, прямую переносицу, коротко остриженные седые волосы. В уверенном голосе сержанта проскакивал говорок, характерный для улочек Ламбета или Клэпема, и время от времени он вставлял в речь какое-нибудь старомодное словечко, по всей видимости когда-то услышанное от флотских офицеров.

— Понимаю, мистер Гиббонс, — тихо промолвил Холмс. — Но, пожалуйста, расскажите нам подробнее о квартире, расположенной на верхнем этаже. Вы в последние несколько дней заглядывали туда?

— И не пытайтесь ввести нас в заблуждение, раз вы там были! — вмешался ничего не понявший Лестрейд.

— Не заглядывал, сэр, — не обращая внимания на инспектора, ответил Гиббонс. — И миссис Стэндиш, экономка, тоже туда не ходила. Никто не брал ключ от той квартиры, никто не просил навести там порядок.

— Довольно странно, — сказал я.

— Нет, сэр. Ничего странного. Комнаты на верхнем этаже на целую неделю арендовал иностранный джентльмен, мистер Рамон. Испанец, насколько я помню. Но я его не встречал. Мы получили от него письмо, где говорилось, что квартира не понадобится. Раздумал ехать. Что-то мистеру Рамону не понравилось.

— И ключ он в руках не держал? — сердито поинтересовался Лестрейд.

— Едва ли, сэр. Он же так и не явился в Лондон. Но ведь преступнику не обязательно самому брать ключ. Достаточно подослать сообщника или сообщницу, чтобы те сняли квартиру заранее. Быть может, за неделю до преступления или даже за год. С ключа делается слепок при помощи куска воска, а потом изготовляется дубликат. Тогда сам злоумышленник сумеет в любой момент попасть внутрь. Но вы же полицейский, сэр, и должны хорошо знать о подобных вещах.

— Для так называемого ни в чем не повинного свидетеля, милейший, — скорчив весьма неприятную презрительную гримасу, хмыкнул Лестрейд, — вы демонстрируете глубокие познания относительно слепков с ключей и преступных намерений. Я бы сказал, слишком глубокие!

— А как вы думаете, сэр, — отозвался Альберт Гиббонс, покачав головой и напустив на себя меланхолический вид, — хороший бы получился из меня сержант военной полиции, не знай я о подобных уловках? Двадцать лет ведь прослужил в портсмутских доках. Сэкономлю вам время, мистер Лестрейд, вы ведь все равно, вернувшись в Уайтхолл, полезете искать мое досье. Справьтесь в адмиралтействе. Там подтвердят. Двадцать лет, сэр, помогал я поддерживать закон и порядок во флоте ее величества. В этих делах мы не уступим даже Скотленд-Ярду.

— Хорошо сказано, мой дорогой Гиббонс! — откинувшись на стуле, с усмешкой промолвил Холмс. — Мы еще сделаем из вас детектива-консультанта, помяните мое слово! Что вы на это скажете, Лестрейд?

Инспектор ничего не ответил.

— Нет, сэр, увольте, — тихо и почти дружелюбно произнес Гиббонс, покачав головой. — Какой из меня детектив-консультант, я и в подметки не гожусь вам, мистер Холмс. Столько про вас слышал. Что же касается нынешней недели, никто не заходил в те комнаты, никто из них не выходил, и сейчас там никого нет. Ваш полицейский сам все видел.

Даже Лестрейду стало очевидно, что он понапрасну теряет время. Альберт Гиббонс проявил себя честным и надежным во всех отношениях человеком, а кроме того — внимательным и полезным свидетелем. Его весьма опечалило убийство в Карлайл-меншенс. Сержант выказал горячее желание поймать преступника, но в то же время воспринял трагедию философски: словно то была весть о храбром солдате, павшем в бою.

Напоследок Лестрейд напомнил Гиббонсу, что тот все еще под наблюдением, и, вставая со стула, бросил на него сердитый взгляд.

— Гиббонс, вам запрещается рассказывать об этом кому бы то ни было. Никаких пьяных разговорчиков в кабаках. Если вздумаете съехать или поменять место службы, вы обязаны нас известить. И это не просьба, а приказ. Мы с вами еще не закончили, милейший. Я непременно вас вызову.

— Благодарю вас, мистер Лестрейд, — отозвался портье, снова приняв меланхолический вид, глаза его чуть слезились. — Касаемо пьяных разговорчиков, хотелось бы довести до вашего сведения, что я не любитель спиртного. С самого рождения принадлежу к Свободной методистской церкви и останусь ей верен до самой смерти. А в кабаках бываю лишь затем, чтобы наставить на путь истинный заблудшие души. Если в один прекрасный день, сэр, я увижу там вас, то протяну руку помощи.

Мы втроем вышли из Лэндор-меншенс и распрощались. Инспектор направился в сторону Виктория-стрит, в Управление уголовных расследований. Как только он скрылся из виду, Холмс развернулся и поспешил обратно в здание. Все это походило на нелепый спектакль.

— Скорее, Ватсон, пока не исчез единственный надежный свидетель! Сержанту Гиббонсу вполне можно доверять. Нужно поговорить с ним наедине, без нашего друга Лестрейда.

И вот мы снова оказались в той же каморке, на тех же стульях, с которых встали пять минут назад.

— Вам нечего нас опасаться, — поспешил Холмс уверить Альберта Гиббонса. — Ваше военное прошлое говорит само за себя!

Но, несмотря на увещевания, сержант казался обеспокоенным. В присутствии Лестрейда он держался гораздо увереннее.

— Сэр?

— Вы знаете, в какой именно комнате в Карлайл-меншенс обнаружили тело капитана Селлона?

— Да, сэр. В гостиной квартиры под номером сорок девять. Он сидел за письменным столом. Утром сержант Хаскинс рассказал. Мне очень жаль капитана, сэр.

— Вам знакома эта комната, — сказал Холмс после долгой паузы.

— Сэр?

— Гиббонс, это был не вопрос. Когда именно вы входили в квартиру под номером сорок девять в доме напротив? Быть может, вы открыли дверь при помощи дубликата, снятого с ключа именно тем способом, о котором только что рассказали инспектору Лестрейду? Это произошло утром, еще до рокового выстрела? Или капитан был уже мертв?

— Кто сказал вам, что я был в той квартире, сэр? Да я даже не заходил в тот дом.

— Я так говорю, — отрезал Холмс. — Капитан Селлон служил в отделе особых расследований военной полиции. Убежден, вам об этом известно. Если я не ошибаюсь, вы были его поверенным. А мы поверенные мистера Дордоны. Он наш клиент. Так что, простите меня за клише: мы все вместе увязли в этом деле. А теперь, будьте добры, выкладывайте все без утайки. Даю слово, если услышу от вас правду, то не причиню вам вреда, а вот ложь может вас погубить.

Сержант Гиббонс переводил взгляд с меня на моего друга, но тот не дал ему опомниться: