Книга Ключи от лифта - Мила Иванцова

Оля решила жить. Но какая-то пружина, сжавшись внутри нее, ждала своего часа.

Когда хозяина не бывало дома, Лиза с Олей шепотом пересказывали друг другу свои истории. Лиза обнимала девушку, гладила ее короткие волосы и плакала. Все, когда-то услышанное ею от девушек-хостес, показалось киношным и бледным в сравнении с потрясающими историями из Олиной жизни. И не верилось, что этой девушке всего семнадцать лет. Плакала Лиза и по-сестрински, и по-матерински, жалея эту когда-то доверчивую девочку с такой поломанной судьбой и изболевшейся душой. Потому что тело – это всего лишь тело…

Лиза понимала, что ее здешнее существование и положение, которое казалось невыносимым, не идет ни в какое сравнение с безысходностью Оли. А еще понимала, что не имеет намерения остаться здесь с ребенком навсегда, сыто и униженно жить за деньги мужа, на его капитал, добытый такой ценой. Так и не дав себе честного ответа, было ли с самого начала ее чувство к Нему любовью, или было ответом на его отношение и способом прекратить те хостес-заработки, Лиза уже слишком трезво осознавала, что теперь ни любви, ни уважения к мужу не чувствовала. Было удивление, ненависть и страх. Страх не только за себя, а теперь и за Олю и за нерожденного еще ребенка, которые могут навсегда остаться здесь, допусти Лиза ошибку в своем плане. Поэтому спешить было опасно, нужно было продумать все до мелочей, а главное – раздобыть Олин паспорт. Но и тянуть невозможно. Лиза решила бежать до рождения ребенка.

39

В этот день у Лизиного мужа был гость. Она уже слышала об этом Серже, ее земляке и «бизнес-партнере» мужа, который иногда приезжал сюда или присылал своих людей по делам. Что это были за дела, Лиза не очень интересовалась, но знала, что коллекционирование мужем эксклюзивных бутылок виски пошло от Сержа – они не так давно вместе увлеклись таким нетрадиционным вложением денег, считали это перспективной, а к тому же оригинальной, незаезженной мужской забавой. Муж рассказывал, что Серж мечтает основать в Киеве местную биржу для торговли виски, что-то вроде World Whisky Index, но, пожалуй, пока что подпольную из-за множества проблем с регистрацией, легализацией, и опять-таки – налоги…

Лиза раньше все это слушала вполуха, но теперь, выискивая способ вернуться домой, анализировала малейшую возможность. Серж вряд ли мог быть тут полезным, потому что на сегодняшний день Лиза уже четко осознала, какого рода «бизнес-партнерство» объединяло мужчин.

Серж принципиально останавливался в отеле, и в этот раз тоже. Следующим утром мужчины должны были ехать машиной Сержа по делам в другой город, километров за двести. Лиза и раньше не очень расспрашивала о делах, а теперь и подавно. Ей хватило сообщения о том, что сегодня вечером компаньон зайдет к ним в гости. Лиза заказала в ресторане несколько изысканных мясных блюд, Оля готовила под ее руководством салаты, припоминая время, когда она работала в столовой, а потом в кафе. Конечно, женщинам не слишком хотелось угождать компании, но это было словно такой игрой – ничем не вызвать ни малейших подозрений.

Вечером молодая хозяйка угощала гостя, а муж бахвалился новыми бутылками в коллекции, попутно похваставшись и рисунками жены, которых собралось уже немало. Серж, удивленный каким-то ее особенным «почерком», разглядывал работу за работой, расспрашивал, где она училась и не хочет ли их обрамить и выставить на продажу.

– Я всегда говорил, что наши женщины самые лучшие! – рассмеялся он. – Видишь, дружище, какой бриллиант отхватил! Еще и рисует! Когда накроется твой бизнес, а жена станет известным художником, она тебя и докормит!

– Мой бизнес не накроется никогда! – уверенно ответил Лизин муж и опять пошел к столу. – За это и выпьем!

– Точно! Потому что мы – парни умные! – поддержал его Серж, направившись следом, а Лиза, сцепив зубы, осталась складывать свои работы.

– Лизочка, а ты не подаришь мне одну из твоих акварелей? Я буду гордиться, когда станешь известной. А может, когда-нибудь продам ее с аукциона за бешеные деньги! – уже не слишком трезво попросил он.

Как ни жаль было отдавать Лизе кусочек своей души в нечистые руки земляка, но… перебрав несколько рисунков, она остановилась на одном, цветовая гамма которого по центру была насыщенной, энергичной, даже тревожной, а к периферии словно расплывалась, размывалась, растворялась в окружающем бумажном мире. В центре были изображены три женщины, которые стремительно танцевали в хороводе то ли сиртаки, то ли какой-то гуцульский танец, сплетя руки на уровне плеч, но одежды их были не национальными – полупрозрачные летящие драпировки развевались на стройных телах, очерчивая их формы.

– Шаманство! А какой ритм! – взяв в руки рисунок, отреагировал гость. – Аж голову кружит! И как это тебе удалось?

– Это тебе виски голову кружит! – ответил хозяин дома и пригласил выйти на террасу, посидеть на свежем воздухе, выкурить по сигаре.

Лиза осталась в доме, а муж с гостем вышли. Расслабившись в плетеном кресле, Серж вдруг увидел в сумерках Олю, которая о чем-то разговаривала с Брасом. Даже зная язык, Лиза не подобрала ключика к этому парню, а Оля, которая ненавидела всех мужчин вместе и каждого в отдельности, да к тому же обходилась двумя десятками английских фраз, на диво всегда находила, о чем поговорить с садовником, и тот почему-то не настораживался и не замыкался перед нею.

Серж мимоходом расспросил у «бизнес-партнера» о девушке, потому что раньше видел в этом доме прежнюю домработницу, Марию.

– И как она тебе? – спросил Серж.

– Да вроде и по хозяйству справляется, и Лизе веселее, – ответил хозяин.

– Ну и тебе веселее, наверное, пока жена беременная! – хохотнул Серж.

– Да нет, не в моем вкусе, – махнул рукой собеседник, – я костлявых девушек «а-ля мальчик» не люблю, мне хочется аппетитного тела.

– Ну-ну, – многозначительно ответил гость и снова затянулся дымом сигары.

В ту ночь Оля с Брасом договорились прогуляться по городку. Собственно, Оля еще ни разу не выходила со двора. Каменный забор, с одной стороны символизируя собой определенное ограничение ее мира, с другой был ее временной защитой от ненавистной прежней жизни. Не то чтобы ей запрещалось выходить, но и желание такое не возникало. Брас сказал, что у него сегодня выходной, хозяин с гостем гуляли без него.

Задумавшись над неожиданным предложением прогуляться ночью, Оля поколебалась, но потом махнула рукой – что уж ей терять?! Перед выходом она сообщила об этом Лизе, а хозяина с гостем и дома уже не было – они завеялись куда-то в клубы, а когда он вернется, то вряд ли станет искать домработницу.

Они по-дружески бродили по маленьким улочкам, разговаривая жестами, какими-то обрывками фраз, но что-то понимали и нередко смеялись. Давно, а может и никогда, Ольке не было так легко и уютно с представителем мужской половины человечества, потому что этому представителю ничего от нее не было нужно; они шли, говорили или молчали, даже не держась за руки, показывали друг другу то интересный дом, то звезды на небе, то круглую луну, а то – странной формы старое дерево.