Книга Без срока давности - Константин Гурьев

— Не понимаю — почему «задолго до»?

— Потому что, если бы он был уже под контролем, то его посланцев выпотрошили бы еще на вокзале, — усмехнулся Рабельник. — А если бы еще не было команды — их взяли бы потом.

— Может, и взяли потом тех самых «близнецов», о которых вы говорили, Иван Прокопьевич? — Корсаков молчал, пытаясь найти прореху в рассуждениях, но ничего не находил.

Рабельник протянул ему конверт:

— Тут мои соображения по этому поводу. Главное, о чем прошу — статья, в которой сплошь и рядом издевки по поводу этого заговора. Вам уже надо идти.

На вокзале Корсаков оказался за несколько минут до отхода поезда на Москву и побежал вдоль вагонов: надо было договариваться с проводницей. Покупать билет в кассе было некогда.

— Слушай, красавица, некогда в очереди стоять, опоздать боюсь, — признался он проводнице. — Может, найдем вариант?

Проводница цепким профессиональным взглядом окинула Корсакова:

— Ну, проходи. Двинемся — оформлю тебя.

«Оформила» в купе, где уже сидели трое мужиков и витал густой дух водки. Мужики были поддатые, веселые и о чем-то оживленно спорили, перебивая друг друга и хохоча от души. Однако, как только проводница совершила свой обязательный обход, из портфелей были извлечены на свет божий бутылка водки и какая-то закуска.

— Слышь, сосед, — обратился к Корсакову один из попутчиков, после того как опрокинули «по первой». — Не сиди там сычом, присоединяйся. Сейчас закусим, поболтаем. В карты играешь?

Корсаков отказался: слишком многое надо было обдумать, да и отчет, который успела-таки прислать ему на электронный адрес внучка профессора Россохватского, надо было прочесть скорее.

Попутчик удивился и, активно закусывая, спросил:

— Язва, что ли?

И видя, что Корсаков не реагирует, поднялся:

— Тебя спрашиваю. Язва, что ли?

«Вот незадача, — подумал Корсаков, — только разборок с пьяным мне сейчас не хватает». Попутчик между тем продолжал:

— У нас говорят «Если не пьет, либо — хворый, либо — подлюка». Ты из каких?

— Мужик, — попросил Корсаков. — Ты ведь занят хорошим делом, так не лишай себя удовольствия.

Друзья «мужика» оживились: выпивка могла быть дополнена еще и аттракционами.

— А ты здоровый, что ли? — поинтересовался один из них.

«Вот это совсем зря», — подумал Корсаков, спрыгнул со своей верхней полки и отправился к проводнице. Та, однако, получив уже от него все, что хотела, ответила сухо:

— Сами разбирайтесь. Не хватало еще, чтобы я мужиков растаскивала, — обиженно повернулась она к напарнице.

«Ну, вот и прокатился с комфортом», — подумал Корсаков. Мужики уже достигли того уровня, когда море по колено, и надежд на мирное сосуществование не было никаких. Поэтому, вернувшись в купе, Корсаков только забрал свою сумку и отправился в соседний вагон, надеясь хоть там найти тихое пристанище.

Вот и устроился.

Корсаков хотел посмотреть бумаги, переданные Рабельником, но читать в полутьме было невозможно.

Он уже задремал, когда по купе, распинывая стоявшие в проходе сумки, прошли трое здоровых парней, оживленно о чем-то переговаривающихся.

«Из ресторана, что ли», — подумал Корсаков и заснул.

2010, июнь

Расшифровка телефонного разговора между заместителем Плюснина и неустановленным лицом

Неустановленное лицо: Они сейчас отзвонились.

Заместитель: Ну, что тянешь?

HЛ (после паузы): Вроде все нормально. Пришлось вместе с ним еще двоих закопать?

3.: В каком смысле «закопать»? Они их из поезда вытащили, что ли?

НЛ.: Ну, нет, конечно! Так говорят, просто…

3.: Так говорят! Ты хоть книги-то читаешь? Ладно, проехали. Что там было? Рассказывай, мне докладывать надо.

НЛ.: Ну, короче, они подсели, узнали, в каком он вагоне. Он с попутчиками поддавал. Вытащить его не удалось.

3.: Почему?

НЛ.: Ну, короче, там они… поругались…

3.: И что?

НЛ.: В общем, драка намечалась как бы…

3.: Как бы, как бы… И что, всех троих пришлось ликвидировать?

НЛ.: Ну, да. Иначе был бы шум, ребята бы засветились капитально.

3.: А так твои ребята не засветились?

НЛ.: Нет. Так — не засветились. Они работали с глушителями, а потом сразу выскочили.

3.: Куда выскочили?

НЛ.: Из поезда, блин, куда еще-то?

3.: Из поезда? Они у тебя супермены, что ли?

НЛ.: Вообще-то, конечно, супермены. Просто все рассчитали. Там поворот длинный, и поезда скорость сбрасывают. И склон длинный, пологий. В общем, все нормально.

3.: Точно — нормально? Учти, мне докладывать, а тебе отвечать.

НЛ.: Докладывай, докладывай! У нас все в порядке.

2010, июнь, Москва

ПЛЮСНИН

Плюснин появился в своем офисе только в начале десятого, и это уже было на грани невероятного.

Обычно он приезжал в половине девятого, пятнадцать минут беседовал со своим замом, в восемь сорок пять к нему входили руководители отделов. Без трех девять все расходились по своим местам, и в девять — ноль-ноль центр громадного механизма под названием «Оборона России» начинал работать. Четко, слаженно, зная свое место в общем строю и свою роль в решении общей задачи!

Плюснин не появлялся в половине девятого всего несколько раз, и все это было вызвано, как потом выяснялось, очень серьезными причинами и обстоятельствами.

Когда Плюснин стремительно прошел в свой кабинет, все насторожились еще сильнее. Нарушая еще одно правило, он не вызвал заместителя и, пролетая по приемной, велел отключить все телефоны и его ни с кем не соединять.

Секретарь Плюснина майор Лабынцев слышал, однако, что генерал громко говорит. Значит, по мобильному разговаривает, предположил Лабынцев.

Прошло еще полчаса, прежде чем открылась дверь кабинета и Плюснин приказал:

— Щелгавина ко мне.

Воинское звание заместителя Плюснина, Владимира Григорьевича Щелгавина, «капитан» никого не обманывало. Капитаном он стал в 23 года, в Афгане. Через две недели был вывезен из ущелья, где полегла половина его батальона. Едва вертолет, на котором вывозили Щелгавина, поднялся в воздух, старший лейтенант медицинской службы Игнатович заревела обыкновенными бабьими слезами. Обыкновенными и безутешными.

На земле выяснилось, что жизнь из Щелгавина еще не ушла. Ну, может, и ушла, но не полностью. Злой был Щелгавин до жизни.

Жить хотел!