Книга Время, чтобы вспомнить все - Джон О'Хара

Прошло время, и Джо, сам того не сознавая, стал от нее зависеть. Он теперь говорил Эдит, что другие девушки — сущие пустышки и ведут себя так фривольно, что он каждый раз жалеет, что согласился пойти в гости, где одну из этих незамужних девушек приглашали в качестве его партнерши. Более того, его собственные друзья и знакомые теперь тоже выглядели в дурном свете: они недостаточно серьезно относились к жизни, не проявляли трудолюбия в работе и не хотели ни в чем как следует разобраться. «И это не совсем их вина, — заметил Джо. — Им некому помочь во всем этом разобраться». Начиная с этой беседы Эдит перешла к первой стадии овладения Джо. Она стала позволять ему делать ей любезности. Эдит просила его заглянуть в магазин и забрать то, что она заказала. Когда он уезжал в Филадельфию, она давала ему мелкие поручения. Она спросила его совета, куда ей вложить небольшую сумму денег, и этому совету последовала. Она дала ему почитать свое письмо с соболезнованиями по случаю смерти ее пятиюродной кузины. Она попросила Джо помочь ей составить маршрут ее путешествия в Европу — путешествия, в которое она вовсе и не собиралась. А потом поразительно кстати — хотя этого она никак не планировала — у нее случился приступ острого аппендицита, и ее срочно прооперировали.

В то время удаление аппендикса еще не было рутинной операцией, как много лет спустя, и пребывание в больнице вызывало у людей серьезную тревогу. В те дни газеты, упоминая об операциях, обычно писали: «Пациент попал под нож хирурга», — анестезия проводилась с помощью хлороформа, а слово «больница» свидетельствовало о тяжелом состоянии пациента. Лошади, впряженные в карету «скорой помощи», шли шагом или легкой трусцой, а звон колокольчика, раздававшийся при нажиме на специальную педаль, носил скорее характер объявления, чем предупреждения. В карете рядом с пациентом сидели доктор и медсестра, и оттого, что вся команда продвигалась сравнительно медленно, окружающим разглядеть лица медицинского персонала не составляло никакого труда. На этих же лицах отражалась лишь серьезность их миссии, и больше ничего. Ни в поездке в больницу, ни в самой больнице не предвиделось ничего, что могло бы развеять страх или внушить кому-либо оптимизм.

Считалось общепринятым, что пациентов навещают только их близкие родственники. Пациентов в отдельных палатах это касалось так же, как и всех остальных, и это тем более касалось пациентки, которая была молодой незамужней женщиной. Когда Джо Чапин прочитал в газете, что Эдит увезли в больницу, он тут же отправился в офис к доктору Инглишу. Доктор рассказал ему, что это была ужасная операция и Эдит провела на операционном столе почти три часа. Следуя традициям своей профессии, доктор сыпал греческими и латинскими терминами, которых Джо совершенно не понимал, но на его прямой вопрос доктор Инглиш осторожно ответил, что Эдит будет жить, если только операция не приведет к непредвиденным осложнениям.

— Билл, когда вы думаете, я смогу ее навестить? — спросил Джо Чапин.

— Ты намеревался ее навестить?

— Ну, мне хотелось бы, если это возможно.

— Что ж… самое раннее через несколько дней, — сказал доктор Инглиш. — И ты, конечно, понимаешь, что должен получить разрешение ее семьи.

— Конечно, понимаю.

— Я, Джо, как правило, не поощряю визиты. У Эдит есть дневная медсестра, и ночная тоже. Она все еще в списке больных в критическом состоянии, и я думаю, что она сможет принять кого-то, помимо своих ближайших родственников, не раньше чем через неделю.

— Я последую вашему совету, но мне действительно очень хочется ее повидать.

— Да-да. Это неудивительно и вполне объяснимо. Но в настоящее время я очень внимательно за ней наблюдаю, чтобы избежать послеоперационных осложнений, — ты же понимаешь это.

— Разумеется.

— И как человек светский, ты также понимаешь, что в больничном халате девушка выглядит не самым лучшим образом, так что об этом тоже следует подумать.

— Билл, я должен вам кое-что сказать. Я еще никому этого не говорил, даже самой Эдит. Я в нее влюблен.

— Рад это слышать, Джо. Меня это не очень удивляет, но рад это слышать. Я вот что сделаю: поговорю с ее родными, получу их разрешение, а потом позвоню тебе — дня через четыре или пять. Но имей в виду: если я разрешу тебе ее увидеть, это будет минут на пять, и тема вашей беседы должна быть приятной — ничего огорчительного и… ничего романтического.

— Я вам обещаю: ни намека.

— Когда она выздоровеет, у тебя будет предостаточно времени — согласен?

— Абсолютно согласен, Билл. Абсолютно.

— Когда придет время, я предупрежу ее заранее, чтобы медсестра причесала ей волосы, прихорошила ее немного, но не удивляйся ее внешнему виду. Она здорово натерпелась. И главное, не показывай, что ты в ужасе от ее вида или что ты из-за этого расстроен.

В назначенный день Джо Чапин пришел в больницу и сидел в комнате ожидания, пока не явился стажер, чтобы проводить его в палату Эдит. Запахи, темные коридоры, кашляющие и шаркающие по полу пациенты, неряшливые визитеры, пришедшие навестить попавших в аварию шахтеров, — все это было для Джо Чапина в новинку. Но комната Эдит была довольно опрятной, и скудность обстановки в ней компенсировалась обилием цветов.

Эдит увидела его и слегка приподняла руку.

— Здравствуйте, Джо, — сказала она.

— Эдит, как я рад снова вас видеть. — Он взял ее ладонь в свою и тут же опустил снова на покрывало.

— Это мисс Мак-Иленни, моя дневная медсестра, — сказал Эдит.

— Добрый день, — поздоровалась медсестра.

— Ваши цветы такие славные. Вот они — видите их? Узнаете?

— Я рад, что они вам нравятся, — сказал Джо.

— Очень мило, что вы пришли.

— Мило? О, Эдит, я пытался к вам попасть с первого дня, что вы здесь. Как вы себя чувствуете?

— Спасибо, намного лучше. Я совершенно потеряла счет дням.

— Билл Инглиш сказал мне, что вы замечательная пациентка.

— Неужели? Не думаю, что мисс Мак-Иленни с ним согласится.

— Еще как соглашусь. Вы чудно себя ведете и никогда не ноете, — сказала медсестра.

— Боюсь, что не могу рассказать вам ничего нового. Почти все эти дни был в суде. Все про вас спрашивают, а я сам всех расспрашиваю, чтобы хоть что-то о вас узнать.

— Все ко мне так добры, особенно здесь, в больнице. Они все для меня делают — все-все. Ко мне никогда не проявляли столько внимания, столько доброты. И все-таки я с радостью вернусь домой.

— Вы знаете, когда это произойдет?

— Думаю, через неделю. Правда, мисс Мак-Иленни?

— Мы на это надеемся.

— И мисс Мак-Иленни поедет вместе со мной. Можно мне рассказать о поясе?

— Конечно. Если это его не смутит, рассказывайте.

— Вы знаете, что после операции аппендицита нужно носить этот огромный пояс? — спросила Эдит.