Книга Меч Немезиды - Данил Корецкий

— Что надо? В чем проблема? — сухо спросил он, колючим взглядом окидывая незваных гостей, и тем захотелось поежиться.

— Да в том, что ты здесь лоховскую играешь! Все подстроено на проигрыш, выиграть невозможно! — с напором сделал предъяву Лисицин.

— Да ну? — презрительно скривился Дядя. — Твои «быки» в рулетку выиграли? Выиграли! У нас есть видеозапись, можно увеличить и сумму подсчитать!

Пит готов был разорвать своих спутников.

— А в автоматы проиграли! — упрямо гнул он свою линию.

— Ну и что? Ты что, все время выигрывать хочешь? Нет, братан, так не бывает! Можем у кого хочешь спросить. Хоть на вашей сходке!

Дядя и Пит стояли друг напротив друга, сверлили друг друга взглядами и пытались задавить друг друга звериными биоволнами. Невидимые вихри злобной энергии сшибались, взаимно отталкивались, закручиваясь вокруг сильных жилистых тел с отчетливо выраженной черной аурой. Если бы в зале оказался опытный борец с нечистой силой, то он бы сразу распознал двух противостоящих друг другу дьяволов. Но в казино экзорцисты не заходят, тут в основном резвятся те, с которыми они борются.

— На наши сходки таким как ты ходу нет. Ни «спортсмены», ни рэкетиры, ни «апельсины» у нас слова не имеют! Таков воровской «закон»! — Пит презрительно выпятил нижнюю губу. Но на противника это впечатления не произвело.

— Ты откуда свалился, Лисица? Сейчас какой год на дворе? У синих свои «законы», у нас свои понятия! А авторитета у меня не меньше, хотя я на параше не сидел и камерную вонь не нюхал! А вот ты не по «закону» поступаешь…

— Ты меня на понт не бери! Я перед бродягами — кристально чистый человек, — с пафосом заявил Лисицин. — За это и получил корону! Я — вор. Законник! Знаешь, что это значит?

— А чего ж ведешь себя как мелкий урка? Пришел, нахамил, драку устроил, людей распугал! Где же кристальная чистота? Надо было политес соблюдать!

— Чего соблюдать?

Дядя с превосходством усмехнулся:

— Что, до буквы «п» в своем словарике ты еще не дошел? Словцо такое умное есть. Заграничное!

Серые глаза Лисицина блеснули, как блестит клинок ножа, прижатого под кадыком поперек горла. Он чувствовал, что «по базару» проигрывает своему противнику. Но любой настоящий «законник» еще и хороший дипломат. Поэтому Пит удержал себя в руках и продолжил разговор в прежнем, спокойном тоне:

— Словарик я еще дочитаю, Дядя! А вот «Алмаз» тебе придется продать!

— Продать?! — Караваев вскинул брови. У него был вид человека, которого неожиданно ударили под дых. Он зачем-то достал из кармана жилета ручку и принялся крутить в руке. Так перебирают четки, чтобы успокоиться.

— У тебя уши заложило? Да, продать.

Дядя даже покрутил головой.

— Кому? Тебе, Лисица?

 — Мне оно ни к чему, — Пит закурил очередную сигарету. — Я же не коммерс какой-то паршивый. Я деньги не зарабатываю. Я их просто отбираю, когда надо.

Вор говорил обыденно и спокойно, как говорят о деле пустяковом и давно решенном.

— Тогда кому? — Голос у Дяди сел. Хотя виду он не подавал, но заявление Пита выбило его из колеи. Слишком серьезно. Такими словами не бросаются.

— Тебе скажут, — так же буднично сказал Пит.

Ручка упала на паркет. Караваев не стал ее поднимать.

— Но кто тебя послал?

— Тебе лучше знать, — Пит снова швырнул сигарету на пол, огненные капли брызнули в стороны и медленно потемнели. — Если бы я перешел кому-то дорогу, то по-любому знал бы — кому. Или ты так много успел нагадить?

Это было прямое оскорбление. У Караваева задергалась губа, и он прижал ее пальцем.

Лисицин снисходительно рассматривал хозяина «Алмаза». По базару он проиграл, но по духу выиграл. Он находился на территории противника, а следовательно, в его власти. Если захотеть, то можно прикончить всех троих и Пыжа с его железяками заодно… Но Дядя не рискнет на крайность. Он, Пит, рискнул бы. А Дядя — нет. Потому что вылеплены они из разного теста.

— Пойдем, пацаны! — бросил он Толченому и Соболю. — Мне еще в одно место успеть надо!

Все трое направились к лестнице. Караваев остолбенело смотрел им вслед.

* * *

— Оружие всегда должно находиться в идеальном состоянии, пригодном к действию. Это дело техников-оружейников: смазка, консервация, регламентное обслуживание, мелкий ремонт, контрольная пристрелка… Но ваше дело — постоянный контроль. На самотек ничего пускать нельзя. С оружием не шутят!

Начальник службы арттехвооружения подполковник Тряпицын выглядел так же суконно и уныло, как звучала его фамилия. Он говорил правильные, но совершенно банальные вещи, известные даже салабону-первогодку. Собственно, так и полагалось, вот он и инструктировал нового начальника стрелкового полигона как положено. Возможно, даже сделал послабление, осуществляя эту важную процедуру на ходу, прямо в длинном, тускло освещенном коридоре с наглухо закрытыми и опечатанными дверями. Остро пахло оружейной сталью, твердым деревом, машинным маслом, сгоревшим порохом — словом, всем тем, чем обычно пахнет на оружейных складах и стрелковых полигонах. Мальцев всегда любил эти запахи, но сейчас и они казались ему неприятными.

Ровный монотонный голос вышагивающего рядом Тряпицына вызывал раздражение и нагонял тоску, возможно, это определялось внутренним состоянием майора. Особенно раздражало, что новый начальник не делает скидку на пятнадцатилетний боевой опыт майора, государственные награды и три ранения. Если, конечно, не считать «скидкой» то, что инструктаж проводился на ходу, вроде бы мимоходом.

— Ну, что еще? — Начальник арттехслужбы чуть приостановился, снял фуражку, провел рукой по гладко зачесанным волосам и снова надел. — Да, самое главное, времена сейчас такие, что надо особо контролировать сохранность оружия и боеприпасов! Возможны… гм, неконтролируемые утечки. Говоря прямо — хищения. Я, конечно, не подозреваю сотрудников полигона, но… С оружием не шутят!

— Я в курсе насчет оружия, товарищ подполковник! — сказал Мальцев. — Вы ведь наверняка читали мое личное дело!

Замечание прозвучало дерзко, хотя прямой цели дерзить бывший спецназовец не имел.

— Вот видите, лампочка перегорела! А это непорядок! — Тряпицын указал пальцем на темный проволочный плафон. И без всякого перехода продолжил: — Читал, конечно читал! Боевая биография, героическая, можно сказать… Но все меняется. В спецподразделении «АД» одни задачи, а здесь другие, не такие героические. Очень важно правильно списать патроны, подтвердив каждый выстрел гильзой. Очень важно провести плановые и внеплановые инвентаризации. Составить отчеты… Я полагаю, вы в курсе этих процедур.

— В курсе. До пяти тысяч выстрелов в день, это пять тысяч гильз. Никто никогда их не собирает и не предъявляет по описи!

— Гм… Ну, в общем… — На миг на лице Тряпицына появилось человеческое выражение. Но тут же пропало. — Короче, надо делать то, что требует инструкция! Как вы добьетесь результата, я не знаю, — сухо сказал он.