Книга Идентификация Спрута - Сергей Щеглов

– Заказной, – сказал Макаров и открыл глаза. – Я тороплюсь. А разве мы уже приехали?

Макаров задал этот вопрос, поскольку в окне маячила та же самая пустыня, что и вокруг космопорта. Однако, повернувшись в другую сторону, он увидел ровные ряды цилиндрических зданий, соединенных несколькими ярусами дорог-лепестков. По дорогам степенно двигались мобили, на верхних ярусах виднелись редкие фигурки пешеходов. Макаров понял, что червяк-автобус остановился на самом краю мегаполиса, и пошел к выходу.

На краю пустыни песок плавно переходил в дорогу, словно песчинки вдруг решили слепиться в единое целое. Один из мчавшихся мимо мобилей – каплевидных коконов без малейших следов колес – принял вправо и остановился рядом. Две одновременно поднявшиеся дверцы сделали его похожим на готовящуюся взлететь божью коровку.

– Садитесь, – сказал подошедший Пуон Найири. – Это будет стоить всего шесть смуллов.

Десятую часть эйка, мысленно перевел Макаров. А стандартный одногалчевый грезочип стоит двенадцать смуллов. То есть за каждый хакерский бедным смулпейнцам приходится выкладывать по пять эйков – стоимость целого дня безбедной жизни на лучших курортах Галактики. Чего только не отдашь, чтобы снова почувствовать себя эрэсом!

Медальон на груди Макарова подпрыгнул и воткнулся в широкую прорезь на приборной доске мобиля. Мелькнула фиолетовая вспышка, и медальон вывалился обратно, снова став мертвым куском металла. Мобиль захлопнул дверцы и двинулся в путь; мимо стекла замелькали однообразные башни, изредка перемежаемые громадными куполами из полупрозрачного стекла. Когда впереди показался еще один такой купол, на этот раз и вовсе огромный, Макаров понял их назначение: это были местные парки и скверы. Под открытым небом на Смулпейне не выживал даже самый чахлый саксаул.

– Пойдемте, – сказал Пуон Найири, когда мобиль остановился у входа в Академию. Вход выглядел как полукруглая арка, заполненная каким-то туманным веществом. Вряд ли это телепорт, подумал Макаров; слишком уж все вокруг дешево и стандартизировано. Скорее, какая-нибудь очищающая камера.

Пройдя сквозь туман, который оказался освежающим и даже приятным на запах, Макаров очутился в просторном холле, где помимо традиционного матового стекла на полу имелись несколько похожих на пальмы растений. Пуон Найири приветственно помахал рукой сидевшему в стандартном пластиковом кресле садовнику – именно так, согласно словарю смулпейнского языка, именовались служащие Академии, – и тот поднялся навстречу визитерам.

– Почему не на службе, советник? – спросил садовник у Пуона Найири.

– Сопровождаю инопланетного гостя, садовник, – ответил тот.

– Вольный пилот Павел Макаров, юрисдикция ООП! – выпалил медальон.

– Советник действительно вас сопровождает? – осведомился садовник.

– Да, – кивнул Макаров, – сопровождает.

– Хорошо, – смилостивился садовник. – Какие залы вы хотите посетить, пилот?

– Зал водяных лилий, – без запинки ответил Макаров. Подробное знакомство с делом супругов Ивановых оказалось весьма полезным – о последних часах жизни похищенной Куос Лаанахи Макаров знал буквально все. – Но сначала я хотел бы приобрести несколько грезочипов…

Садовник и советник, которых Макаров различал исключительно по мундирам, одновременно посмотрели друг на друга.

– Грезотека находится неподалеку от интересующего вас зала, – сказал садовник. – Хотите, я вас провожу?

– Пожалуйста, – кивнул Макаров. – Так будет быстрее.

– Следуйте за мной! – торжественно проскрипел садовник и быстро зашагал в сторону двух особенно крупных пальм.

Макаров и Найири поспешили следом. Между двумя пальмами обнаружился проход во внутренние помещения оранжереи, представлявшие собой традиционные для смулпейнской архитектуры длинные коридоры с маленькими комнатками по бокам. В одну из таких комнаток, ничем не отличавшуюся от прочих, и свернул садовник. Внутри он остановился у длинного пустого стола из прозрачного стекла, за которым дремал еще один смулпейнец – по всей видимости, грезоторговец.

– Вольный пилот Павел Макаров, юрисдикция ООП! – отбарабанил свое медальон.

– Пять грезочипов, – добавил Макаров.

Торговец вскинул голову и принялся разглядывать нежданных покупателей.

– Вы хотели сказать – четыре? – переспросил он.

– Пять, – отрезал Макаров. – А можно и шесть.

Торговец опустил голову, сверкнув отражением потолочного светильника на гладкой коже черепа, и небрежным движением пододвинул к Макарову бумажный каталог:

– Выбирайте.

– На ваш вкус, – сказал Макаров, тщательно проинструктированный Ями Хиллом именно на подобный случай.

– Пять? – вскинул голову торговец.

– Пять, – кивнул Макаров.

– Пожалуйста. – Каким-то образом торговец вытащил чипы из-под абсолютно прозрачного стола. – Только… – Торговец перевел взгляд на макаровский медальон и нервно зашевелил ушами.

– Никаких проблем, – усмехнулся Макаров, запуская руку в карман. – Плачу наличными!

Он вытащил на свет горсть белых квадратиков, помеченных темно-красной спиралью Федерации, и отсчитал двадцать пять штук. Торговец прижал уши к черепу и сгреб наличные эйки в ладонь. На этот раз Макаров тщательно проследил за моментом, когда рука торговца опустилась под стол: она опустела сразу же, как только между ней и глазами Макарова появилась преграда из толстого стекла. Толково, подумал Макаров. Никакое это не стекло, а полупрозрачный экран!

– Как давно вы здесь работаете, торговец? – спросил Макаров, не особо надеясь на удачу.

– Уже двенадцатый сез, пилот, – не без гордости ответил смулпейнец.

Через его руки прошло немало «чипачей», подумал Макаров. Наконец-то я вышел на полезного эрэса.

– У вас не слишком-то много клиентов, торговец, – сказал он, словно размышляя вслух. – Мы собираемся посетить зал водных лилий. Пожалуйста, составьте нам компанию.

4.

Попав в зал водяных лилий, Макаров мысленно помянул Спрута парой недобрых слов. Для своего очередного преступления тот мог бы выбрать место посимпатичнее!

Зал представлял собой залитую бурой жижей травянистую поляну, по которой в полном беспорядке были рассажены здоровенные кусты похожих на лопухи ядовито-желтых растений. Под желтыми лопухами сидели или стояли смулпейнцы – группами по три-четыре эрэса, с опущенными руками и ярко блестевшими черепами. Со всех сторон поляну окружала плотная стена из тростника кирпичного цвета, а сверху над ней нависало серое небо, стекавшее на тростник черными клочьями тумана. Несмотря на пятидесятиградусную жару, Макаров поежился и сделал первый шаг по колышащейся поверхности поляны. Под ногой чавкнула упругая, вязкая масса, – водосодержащий коллоидный раствор, подсказала услужливая Сеть, – Макаров покачнулся, оперся на другую ногу и кое как доковылял до ближайшей свободной «лилии». Его спутники, ловко перебирая тонкими ножками, вмиг облепили растение со всех сторон и принялись наслаждаться его изысканным ароматом. Макаров втянул воздух, пожал плечами – с его точки зрения, подобная гадость могла бы пахнуть и поядренее, – и уселся прямо в жижу, наплевав на всяческие приличия. Разговор обещал быть долгим, а стоять на трясущейся под ногами траве было все равно что танцевать на батуте.