Книга Карьеристки - Галина Врублевская

— Кристина сейчас болеет.

— Ну ладно, не к спеху. Позвоню через недельку.

Но Маргарита, захлопнув папку с рукописью, сказала, что ни через неделю, ни через месяц Кристина не сможет заниматься его книжкой. В лучшем случае — к лету. И сообщила, что за болезнь вывела Кристину из строя.

Радость, охватившая Георга при вынесении вердикта его рукописи, померкла. Он расстроился от услышанной новости, горестно покачал головой:

— Ладно, когда мы, старые, болеем. А тут девушка, в цветущем возрасте.

— Не совсем и девушка. Возраст как раз критический для женщин — сорок три года.

— Ты ее навещала?

И, не дождавшись ответа, сменил тему, взглянув в сторону кухни, где что-то писала за столом племянница:

— Анюта надолго вернулась?

Маргарита пожала плечами:

— Собирается в Канаду, оформляет документы.

Аня на кухне громыхнула крышкой кастрюли, видимо, не удержала за горячее ушко. Потом снова все стихло.

Георг приблизился к Маргарите, сел вплотную:

— Марго, я до сих пор не могу поверить в эту историю с нашей родовой линией. Я прямо как юнга в первом плаванье, не могу понять, к чему ее пристегнуть.

— Ты что имеешь в виду? Что пристегнуть?

— Ну если мы брат и сестра, то и жить должны вместе!

— Странный вывод! Мне казалось, что братья-сестры только в детстве живут вместе, а позже — это инцест получается! — неловко пошутила Маргарита.

— Почему инцест? Мы же с тобой не родные, а двоюродные. Хотя я чувствую в тебе абсолютно родную душу. А будь и родными, нам же детей уже поздно заводить… — Георг осекся и покраснел.

— Ты о чем? Какие дети? Неужели ты продолжаешь думать в этом направлении? Георг, очнись! Я не собираюсь замуж ни за тебя, ни за кого другого.

— Я разговаривал с Надей. Она сказала, что больше не будет меня удерживать. Но к тебе ведь нельзя сейчас, пока Анюта здесь живет. Так что давай все же к нам перебирайся. Я уже ремонтников пригласил, нашу комнату вчера только оклеили.

Анюта, закончив возиться на кухне, заглянула в комнату, предварительно постучав:

— Тетя Рита, можно?

— Что за вопрос! Входи, конечно, мы тут рукопись обсуждаем, — Маргарита снова схватила папку, лежащую на столике, и отодвинулась от Георга.

Аня вошла и, увидев, что рукопись тетя держит вверх тормашками, рассмеялась:

— Это что, новый способ корректорского чтения, вверх ногами читать?

И, не ожидая ответа, добавила:

— Я сейчас ухожу, надо в консульство съездить. Могу купить что на обратном пути, если надо. Хлеб, молоко?

— Купить? Да, захвати, пожалуйста, молока, а хлеба нам хватит.

Аня взяла какие-то бумаги со стеллажа и вышла из комнаты. Вскоре за ней захлопнулась и входная дверь квартиры.

— Маргарита… — со смущенной торжественностью начал Георг, — я мог бы сейчас просить твоей руки…

— Георг, ведь я все сказала уже: нет.

— Поэтому попрошу тебя о другом.

— О чем другом — ради бога. Исполню все, что попросишь.

— Ловлю на слове. Окажи милость больному человеку. Я должен убедиться, что не растерял мужских качеств. Один лишь раз.

— Гера, так нечестно — использовать свою болезнь. К тому же, насколько я понимаю, тебя уже вполне вылечили, раз такие мысли посещают тебя.

— Так да или нет? Ты вернешь меня к жизни, если согласишься. А потом я уже не стану настаивать, как сама захочешь.

— Хотя бы ради приличия сказал о чувствах, — вздохнула Маргарита и, встав с дивана, подошла к окну и задернула шторы. За окном было еще светло, и узкая полоска света пробивалась сквозь щель.

— Ты ведь знаешь, как я к тебе отношусь. Ну ладно: я люблю тебя.

Георг приблизился к Маргарите и неуклюже поцеловал ее в висок, потом вернулся к дивану, но не сел, а стал раскладывать его.

— Я ведь тоже тебя люблю, милый. Но поздно, поздно строить нам семью, — задумчиво отозвалась Маргарита, глядя, как орудует с диванными валиками Георг.

Она достала из шкафа чистую простыню.

Раздевались медленно, чуть стесняясь, повернувшись друг к другу спиной. Георг обнажился полностью, на Маргарите оставались бежевые кружевные трусики, почти слившиеся по цвету с ее кожей. Упругая грудь никогда не кормившей ребенка женщины медленно наливалась в предвкушении ласк. Георг протянул руку и коснулся ее, будто позвонил в незнакомую дверь.

Маргарита забыла, какими жесткими и сухими могут быть мужские пальцы, даже когда они ласкают женское тело. Шершавое прикосновение пробудило в ней полузабытые токи — уже несколько лет она не знала мужчины. В какой-то момент их губы соединились в долгом поцелуе, а рука его уже блуждала по ее гладким бархатистым бедрам. Но истома оказалась недолгой, минуты счастья вскоре сменились облегчающим опустошением. И вновь сознание обоих вернулось в зашторенную полутемную комнату.

Потом не спеша пили чай на кухне, снова говорили о своем родстве и ощущали себя так, словно сто лет состояли в брачных узах. Однако на будущее планов не выстраивали, потому что Маргарита решительно прервала все разговоры о переезде или совместной жизни. После чаепития Георг ушел.

* * *

Час назад Аня вышла из квартиры, поняв, что тете с Георгом хочется пообщаться наедине. Хотя девушке трудно было понять, как таким старым может чего-то хотеться, однако чувствовала, что романтический шлейф окутал пару. Поездку в консульство пришлось придумать на ходу, на самом деле ответ должны были дать позже. Реальным намерением было пойти в библиотеку и там немножко поработать над новой повестью о животных. Но, войдя в стылое здание библиотеки, увидела в читальном зале нескольких старушек, закутанных в шали, да студенток в очках, очевидно, готовящихся к зимней сессии, и творческое вдохновение разом покинуло Аню. Пребывая в раздумье, достала мобильный телефон и набрала номер Васи. Он отозвался сразу:

— Анюта, привет! Ты где?

— Я в библиотеке, где всегда.

— На Сенной?

— Я в другие не хожу, эта самая близкая. Ты же знаешь, какая я ленивая.

— А я тут неподалеку контракт подписывал, домой еду. Хочешь, зайдем куда-нибудь в кафешку? Отдохнешь от трудов праведных!

Аня обрадовалась приглашению, но ответила задумчиво:

— Даже не знаю. У меня на сегодня в планах еще пять страниц написать.

Вася продолжал уговаривать подругу. Да, он знал, что Аня оформляет документы в Канаду, и все же не терял надежды отговорить ее от этой затеи. Приезжал к ней на звероферму, они провели вместе ночь. И теперь, когда Аня вернулась, продолжал бороться за ее внимание. А тут — редкий случай, она позвонила сама, и Василий включил свое обаяние, чтобы встретиться с ней. Аня, выслушав порцию комплиментов и заманчивых обещаний, наконец согласилась: