Книга Точка отсчета - Михаил Анечкин

Александр Федоров. Охотинспектор Климовского района

Промахнулся я только один раз. Но этого раза мне хватило с головой. Бельмастая дрянь прыгнула и вцепилась в руку чуть повыше локтя. Меня как обухом ударили, вижу, как мое мясо наружу выворачивается, а сделать ничего не могу. Как будто со стороны смотрю на чью-то руку, вижу, как распоротый рукав слезает, как кровища по клыкам собачьим течет, заливает ей нос. И вот что странно, боли почти не чувствую, даже подумать успел, а как же она дышать будет, если кровь моя, значит, ей ноздри зальет. Только успел так покумекать, как болью меня и скрутило. Будто свинец расплавленный в локоть залили, и все, ничего больше в мире нет, ни леса, ни чудищ, только одна рука и осталась. А потом свет померк, отключился я, наверное.

Кричал я, по всему видать, здорово, потому как когда в себя пришел, то только хрипеть и мог, горло сорвал. Рука горит, но болит поменьше, отпускает понемногу. Это я потом понял, что кто-то укол мне сделал, а кто тут рядом, даже понять не могу, перед глазами все плывет.

Тут слышу, в окоп прыгают. Руку мою, чувствую, поднимают, и опять жгучая боль по мозгам как даст, перед глазами только молнии засверкали. Не знаю уже, сколько времени прошло, мне показалось – минут пятнадцать, не меньше, но опять чуток отпустило. И вот я, значит, слышу:

– Папочка, миленький, потерпи немного, сейчас все пройдет, еще немножечко, все хорошо будет, рану перебинтую, отпустит, вот увидишь. Это дочка моя здесь, моя младшенькая. Она все еще чего-то лопочет, вроде успокаивает меня, а мне хоть и больно, так что невтерпеж, а вот на душе сразу тепло стало. Я посмотрел, что она делает, но сразу глаза отвел, ну не могу никак на свое мясо распластованное смотреть. Заметил только, что Наташка руку мою держит твердо, а у самой пальцы хоть и трясутся, но двигаются уверенно. Доченька, доченька, когда же ты так выросла, молодчина моя!

Напарник. Сталкер, в миру Артем Быков

Сильно егеря пес подрал, но жить будет. Если отобьемся, конечно. Наташка молодец, справится одна, а нам с Нейлом нужно к пулеметам. Там сейчас горячо, а судя по автоматным очередям, зомби из шлейфа контролера пошли в атаку.

В предрассветных лучах отчетливо видны тени, перебегающие от укрытия к укрытию и прикрывающие друг друга огнем. Грамотно идут, не повезло нам с противником. Надо же было этому контролеру найти профессиональных солдат на нашу голову! Инфравизор тут не поможет, зомби не излучают тепла, и я отбрасываю М16, взамен хватая родной АКМ. Делаю пару очередей и слышу, как рядом шлепают по земле пули. Ничего себе зомби, не все живые так умеют. Я быстро меняю положение и на этот раз целюсь тщательнее. Краем глаза вижу, как Нейл прыгает к пулемету, и сразу же оттуда выскакивает Старшой. Он перекатывается куда-то вправо, в противоположную сторону, и замирает.

В воздух взлетает осветительная ракета, и на несколько секунд зомби видны как на ладони. Как по команде пулеметы захлебываются очередями, я тоже стреляю, чувствуя, что мои выстрелы находят цель. Слышно, как крупнокалиберные пули с чавканьем входят в тело одного из зомби, и в тот же момент срабатывает мина. Свист над головой вжимает меня в землю, и я задом отползаю в безопасное место. Старшой стреляет из подствольника, меняя положение после каждого выстрела. Дальний правый пулемет, за которым лежит раненый американец, внезапно замолкает, и тут же с его стороны слышатся выстрелы из М16. Значит, кончились патроны. Это очень плохо. Старшой что-то кричит, и Дорн тоже начинает садить из подствольника. Интересно, как американец понял, что от него хотят? Хотя, когда приспичит, и по-китайски начнешь понимать. Внезапно стрельба смолкает. Бросаю взгляд на детектор и с облегчением вижу, что контролер отступает в лес, постепенно забирая вправо.

Старшой кричит Лехе, чтобы тот помог второму американцу перебраться в центральный окоп, раз уж у того все равно закончились патроны. А я с облегчением переворачиваюсь на спину и смотрю в небо. Совсем рассвело, минут через двадцать нужно будет валить отсюда. Где-то тут в кармане были сигареты. Ох, а я же сам себе обещал бросить курить. Ну, хорошо, вот сейчас покурю и точно брошу. Честно-пречестно. А, к черту, все равно сигарет нету, одна мелкая крошка, не сообразил перед боем выложить из кармана. Вдруг утреннюю тишину разрезает крик ужаса, и я рывком вскакиваю на ноги.

Алекс Нейл. Морская пехота США, рядовой

Примерно на полпути до Дагова окопа я услышал, что кто-то зовет на помощь и Старший кричит: «Нейл, назад!» Я обернулся посмотреть, и тут же со всех ног бросился к пулемету, отчаянно понимая, что все равно не успею. Огромное чудище, неуклюже прыгая с ноги на ногу, вывалилось из леса и стало озираться, словно выбирая цель. А что ему выбирать – там, кроме русской девушки и ее раненого отца, никого нет. Хуже всего, что эти двое сидят как раз посередине между моим пулеметом и гигантом, так что, даже добеги я до него вовремя, непонятно, а как мне стрелять? Старший с Напарником отчаянно бегут мне наперерез, смещаясь с линии огня, но что они сделают со своими пукалками против такого чудища?

И вдруг за спиной раздался крик не крик, а какой-то рев. Я даже грешным делом подумал, что в довершение всех бед еще кто-то из мутантов пожаловал на огонек, и оглянулся на бегу. Дорн стоял во весь рост, тяжело опираясь на раненую ногу, и кричал так, что в ушах закладывало. Я, когда маленький был, однажды слышал, как человек так кричал. Это была мама, когда мы с братом… ну, неважно, короче, это была наша ма. Я сначала не понял, чего хочет Дорн, но когда тот подствольным фонарем начал сигналить мутанту прямо в рожу, то догадался, что Даг отвлекает чудище на себя. Тут я совсем остановился, потому как Дагов пулемет у моего пулемета стоял в мертвой зоне. Старший нас потому так и поставил, чтобы мы в два ствола простреливали все пространство между лесом и болотом. Все, что у меня сейчас есть, чтобы помочь Дагу, – это М16. Для гиганта это совсем немного. Может, Старший поможет, если успеет на огневую позицию.

Монстр развернулся, взревел и, неуклюже взмахнув рахитичными руками, ринулся прямо на Дага. И тут я понял, что Старший тоже не успеет, а значит, жить Дорну осталось секунд восемь-десять, не больше.

Даг опустился на здоровую ногу и поднял М16, опершись локтем на другое колено, перемотанное перепачканными землей бинтами. В свете наступившего утра было видно, что на передней ноге, чуть выше линии сгиба, проступает продолговатое кровавое пятно. Дорн уперся локтем в колено и не торопясь, как мне показалось, поднял винтовку. Три одиночных выстрела прозвучали один за другим, потом Дорн слегка поправил оружие и выстрелил еще раз.

Вдруг гигант, несшийся как ядро из пушки, начал оседать на ходу. Ноги его заплелись, и, как подкошенное дерево, он хлопнулся на мокрую от росы землю. Мутант проехал по инерции еще метра три и остановился, застыв бесформенной кучей.

В полной тишине Даг, скривившись от боли, медленно перекатился на бок и сел, протянув вперед раненую ногу.

Напарник. Сталкер, в миру Артем Быков

Я поднял стволом автомата голову псевдогиганта. Не меньше двух пуль попали точно в мозг, третья, скорее всего, прошла рядом, и еще одна легла в стороне, раздробив скулу. Это лучший выстрел, совершенный в боевых условиях, который я когда-нибудь видел и, наверное, еще увижу в своей жизни. Тут и не знаешь даже, что сказать.