Книга Коробка в форме сердца - Джо Хилл

Джуд на секунду остановился у столика, где сидел с Джорджией, чтобы бросить на скатерть пару десяток. Когда они проходили мимо бара, администратор поднял голову, посмотрел на них трагическим взглядом, но ничего не сказал. Официантка продолжала что-то бубнить ему на ухо.

– Джуд, – проговорила Джорджия, когда они миновали внутренние двери. – Мне больно.

Джуд разжал пальцы, сомкнутые у нее на предплечье, и увидел белые отметины на бледной коже. Позади осталась и внешняя пара дверей, и они с Джорджией очутились на улице. Мы в безопасности? – спросила девушка.

– Нет, – ответил Джуд. – Но скоро все будет в порядке. Привидение испытывает здоровый страх перед нашими псами.

Они быстро прошагали мимо пустого грузовичка Макдермотта. Окно пассажирской двери было опущено примерно на треть. Внутри работало радио. Передавали выступление одного из политиков правого крыла. Он тараторил без запинок и так самоуверенно, что почти сразу вызывал у слушателя раздражение.

– … испытываешь удовлетворение, когда постигаешь американские ценности. Испытываешь удовлетворение, когда на выборах побеждают правильные люди – даже если побежденная сторона утверждает, что выборы были несправедливыми. Такое же удовлетворение испытываешь, когда видишь, что все больше людей возвращаются к политике, основанной на старом добром христианском здравом смысле, – вещал хорошо поставленный голос. – Но знаешь ли ты, что принесет тебе еще большее удовлетворение? Если ты придушишь эту суку рядом с тобой. Задуши ее, а потом встань на дорогу перед этой машиной, ляг под нее, ляг и… – Они шли дальше, и голос уже не мог достать их.

– Мы не справимся, – пробормотала Джорджия подавленно.

– Справимся. Пойдем. До мотеля не больше ста ярдов.

– Если он не прикончит нас сейчас, то сделает это позднее. Он сам сказал мне. Он сказал, что я могу убить себя сама, чтобы не тянуть, и я почти… Я не могла ничего поделать.

– Я знаю. Это его метод.

Они двигались вдоль трассы, по краю насыпи из гравия. Сквозь гравий пробивались высокие травинки и цеплялись за джинсы Джуда. Джорджия сказала:

– У меня болит рука.

Он остановился, взял ее забинтованную руку, внимательно осмотрел. Крови не было, хотя Джорджия разбила зеркало и брала в руку острый осколок. Толстые сбившиеся слои бинтов предохранили ее от порезов. Однако и через эти слои Джуд ощущал нездоровый жар, исходящий от руки. Он опасался, не сломана ли кость.

– Наверняка перелом. Ты вмазала по зеркалу, как заправский борец. Тебе повезло, что ты вся не изрезалась. – Джуд подтолкнул Джорджию, заставляя ее двигаться вперед.

– Внутри ее что-то стучит, как сердце: тук, тук, тук. – Джорджия сплюнула на землю раз, другой.

От мотеля их теперь отделял туннель под железнодорожными путями, узкий и темный. Там не было пешеходного тротуара и не хватило места даже для обочины по краям проезжей части. С каменного потолка капала вода.

– Пойдем, – торопил Джорджию Джуд.

Туннель был черной рамой, внутри которой виднелся «Дэйсинн». Джуд не спускал с мотеля глаз. Он уже различал свой «мустанг». Он видел дверь в их номер.

Они не замедлили шагов, входя под свод туннеля. Их тут же окутал зловонный запах стоячей воды, водорослей, мочи.

– Подожди, – вдруг попросила Джорджия и согнулась пополам в приступе рвоты. На земле оказались яйца, комки наполовину переваренного тоста и апельсиновый сок.

Джуд одной рукой придерживал Джорджию за плечи, а другой убирал от ее лица волосы. Стоял в вонючем полумраке и нервничал, ожидая, когда она закончит.

– Джуд, – слабо проговорила она.

– Все? Пойдем, – потянул он ее за руку.

– Подожди…

– Ну, пойдем же скорее.

Она вытерла рот подолом футболки, но по-прежнему стояла согнувшись.

– Мне кажется…

Грузовик он услышал раньше, чем увидел. Услышал за спиной звук шумного двигателя – хищный рык, перерастающий в рев. Свет фар вырвал из полумрака грубые плиты стены. Джуд успел оглянуться и увидеть, что на них мчится пикап привидения. За рулем ухмылялся Крэддок, а два прожектора словно сверлили слепящим светом дыры из одного мира в другой. Колеса дымились.

Джуд просунул руку под согнутое тело Джорджии, бросил ее и свое тело вперед, прыгнул к дальнему концу туннеля.

Дымчато-голубой «шевроле» на полной скорости врезался в стену; раздался треск стали, ломающейся о камень. Грохот от удара обрушился на барабанные перепонки Джуда, в ушах у него зазвенело. Вместе с Джорджией он повалился на мокрый гравий уже снаружи туннеля. Они откатились от дороги, свалились с обочины вниз, в кусты, и приземлились на росистый мох. Джорджия вскрикнула, в падении попала острым локтем Джуду в левый глаз. Он вляпался рукой во что-то мягкое и отвратительное – какую-то болотную жижу.

Пытаясь отдышаться, Джуд приподнялся и оглянулся. В стену врезался не старый пикап покойника, а оливкового цвета джип с открытым верхом. За рулем сидел темнокожий мужчина с коротко подстриженными седыми волосами и сжимал руками лоб. Лобовое стекло покрылось сеткой трещин, разбегавшихся из того места, куда мужчина ударился головой. Вся передняя часть машины со стороны водителя превратилась в куски смятой и покореженной стали.

– Что случилось? – спросила Джорджия слабым голосом.

Джуд с трудом разобрал ее слова – в ушах по-прежнему стоял высокий звон.

– Это призрак. Он промахнулся.

– Ты уверен?

– В том, что это призрак?

– В том, что он промахнулся.

Джуд встал на ноги, борясь со слабостью в коленях. Потом помог подняться Джорджии. Звон в ушах перешел в далекий вой и вскоре почти пропал. Зато стал слышен истерический, безумный лай его собак.

Забрасывая сумки в «мустанг», Джуд почувствовал, как в левой руке возникло медленное, глубокое биение. Оно отличалось от вчерашней тупой боли в том месте ладони, где он продырявил себя осколком диска. Он глянул на руку. Повязка сбилась и пропиталась свежей кровью.

За руль села Джорджия, а Джуд устроился на пассажирском сиденье с аптечкой первой помощи на коленях. Мокрые липкие бинты он снял и бросил на пол машины у своих ног. Стерильные салфетки, которыми он заклеил руку днем раньше, превратились в кровавый комок, и порез вновь непристойно зиял блестящим нутром. Рана раскрылась, когда Джуд убегал от пикапа Крэддока.

– Что ты собираешься делать со своей рукой? – спросила Джорджия и бросила на него короткий обеспокоенный взгляд, после чего снова обратила все внимание на дорогу.

– Что и ты со своей, – ответил он. – Ничего.

Он неловко прилаживал к ране свежие салфетки. Боль была такая, будто ладонь прижигали сигаретой. Кое-как соединив края раны, он обернул ладонь чистой марлей.

– У тебя и на голове кровь, – сказала Джорджия. – Ты знаешь?