Книга 2012. Хроники смутного времени - Евгений Зубарев

— Не беспокойтесь, доставим в лучшем виде! Не вы первые, не вы последние! — затараторил Василий.

У него было чуть опухшее лицо деревенского мужика.Несмотря на теплынь бабьего лета, наш проводник был в стеганом армейском ватнике, а когда он в очередной раз повернулся ко мне, я заметил, что этот ватник надет прямо на застиранную тельняшку.

Василий еще раз дружелюбно улыбнулся и сказал, заметно подрагивая левой щекой:

— Вообще-то я главный логистик отдела мерчендайзинга корпорации «Русский Хенкель». Но вот, приходится, понимаешь, заниматься теперь и такой логистикой — проводить в столицу волчьими тропами…

Я покачал головой в немом восхищении — какая все-таки изменчивая скотина, этот современный хомо манагерс!.. Ко всему приспособится и все обратит себе в выгоду! Не сомневаюсь, что даже в эпицентр атомного взрыва, случись он в Москве, провожали бы гостей столицы такие же улыбчивые вежливые людишки, на ходу всучивая клиентам какой-нибудь актуальный товар — вроде йодированной соли или справочника «Как выжить в эпицентре атомного взрыва. Советы Литвиненко-старшего».

— Ну и чего там этот твой Чудило? — нетерпеливо спросил вдруг Палыч, на мгновение повернувшись к Василию.

Василий отвернулся от меня и продолжил рассказ, прерванный моим пробуждением:

— Короче, я сам не верил, что он такой затейник, пока меня с женой не пригласили к нему на вечеринку. Это еще в мирное время было, год назад. Причем друзья сразу предупредили — денег у него, конечно, куча, но с головой у мужика реальные проблемы. Ладно, думаю, зато повеселимся. Повеселились, блин, — я там чуть не кончил от страха!

Туда доехали быстро и без проблем, а у самой Чудило-вой дачи, откуда ни возьмись, гаишник нарисовался. Стоит, гад, лыбится, ручкой делает. Я вылезаю, а он мне говорит:

— Вы нарушили, с вас штраф — одна дверца.

И принимается реально мне дверцу выламывать. А рядом с гаишником, что интересно, пара дверей уже лежит — уже отломал у кого-то. То есть всерьез все, понимаешь?

Я, конечно, заорал, жена тоже завопила. Потом стошку совать ему начал, отпусти, говорю, командир, а он:

— Тогда сам лобовое вынимай!

Короче, еле-еле уговорили магнитолу забрать. А денег так и не взял…

Приезжаем к Чудиле — ворота заперты. Сигналю — ноль эффекта. Выхожу, заглядываю за ограду — там мужик спит на солнышке, в камуфляже, с помповым ружьем на коленях. В инвалидной коляске.

Я ему кричу: открой! Он глаза открывает и тихим голосом, жалобно так отвечает:

— Я с афганской войны парализованный, браток.

— Только глаза и рот действуют. Ты уж сам постарайся.

Ну, открываю всё сам, паркую машину. Проходим в дом — Чудило встречает радостный. Говорит, пока погуляйте — повар новый, не успевает, но ужин обещает отменный.

Выхожу покурить на веранду — там спит еще один инвалид с винтовкой. Народ вокруг шепотом объясняет, что это охранники такие у Чудилы — все паралитики, даже садовник и кочегар. Ладно, думаю, мне какое дело.

Тут жена прибегает — глаза по полтиннику. Спрашивает: ты повара видел?

И ведет меня на кухню показать. Кухня у Чудилы классная, он ее из Испании целиком привез, штук тридцать стоит, не меньше. И вот посреди этого великолепия стоит дядя с фиолетовым носом, в брезентовых брюках и пиджаке на голое тело и грязными лапами мясо ворочает. Я понимаю, что это бомж в дом забрался, и даю дяде пинка. Он с писком вылетает и тут же возвращается, перед собой колясочку катит, с охранником-паралитиком. Охранник, как до меня доехал, глаза открыл и строго мне внушать начал:

— Вы зачем, гражданин, нашего повара валтузите? Ща как встану да надаю вам по шеям!

Мы с женой, конечно, с кухни тут же ушли в гостиную.

Тут как раз выпивку принесли — два хмыря с подносами. Похоже, родные братья повара… Я один коктейль попробовал и понял, что второго просить точно не буду. А жене понравилось — попросила рецептик. Тот весело так отвечает:

— Это ж наша политура, с мебельной фабрики.Только мы туда еще портвейна намешали, для запаху. Жена с лица слиняла.

— Дорогой, — говорит, — у твоего приятеля с головой все в порядке?

А я не знаю! Дела мы с Чудилой проворачивали нормальные, а в гостях у него оказался в первый раз.

— Если хочешь, — говорю жене, — поехали отсюда. Она говорит:

— Хочу, и как можно быстрее.

Выходим во двор — машины нет! На ее месте лошадь пасется — рыжая такая кобыла с розовым бантиком в гриве. Я взрываюсь, кричу: подать сюда мою машину! У меня, между прочим, уже тогда крутой «мерин» был, в пятьдесят штук мне обошелся…

Прибегает Чудило, вызывает очередного паралитика с поста охраны. Тот отвечает — не видал никакой машины. Они, говорит, сюда на этой лошади приехали, вдвоем.

Чудило ласково говорит.

— Давай завтра разберемся? А сейчас я тебе свой «мерс» отдам с водителем. А как твою тачку найдем, обменяемся.

Я соглашаюсь, потому что очень хочу смыться из этого дурдома поскорее. Чудило выкатывает свой навороченный «мерс», появляется водитель, на этот раз — в виде исключения — не парализованный, и мы выезжаем за ворота.

Хотя тот водила тоже странный оказался — все время спрашивал, что на дороге происходит. Я рассказывал, пока не надоело. Как замолчал, водила черные очки снял и грустно так, но на полном ходу мне объяснил:

— Я ж не просто так спрашиваю — мне же жить охота. У меня с глазами полная беда — нету их вовсе,снарядом вышибло. А только на звук трудно ориентироваться, понимаешь?

Я смотрю ему в глаза — там жуть, пустые глазницы. А на спидометре сто двадцать…

Вот тогда женушка моя и психанула — зачем я только ее с собой брал. В клинику неврозов пришлось укладывать. Да и я там потом слегка полечился, только к весне отошел…

Я с восторгом смотрел на Василия, устав зажимать себе рот от смеха, распиравшего меня после каждого поворота этого замечательного рассказа.

— Машину-то он потом вернул? — озаботился Палыч, каким-то звериным чутьем продолжая вести «форд» среди совершенно черного леса.

— Ага, на следующий день, — кивнул Василий. — Но магнитолу другую поставили — охранник Чудилы, который на трассе гаишника изображал, оставил ее в гостиной, а оттуда потом всё бомжи поперли. Ну, те самые, которых Чудила на роль поваров и официантов нанял…

Я не выдержал и заржал. Василий со вздохом обернулся ко мне:

— Сейчас-то я тоже хихикаю, как вспоминаю. А вот тогда, на шоссе, скажу тебе честно, чуть-чуть не обосрался…

Впереди блеснул острый луч света, и Палыч остановил машину, тревожно вглядываясь в темноту.

— А-а, это наши патрулируют. Чтоб чужие не гоняли, — объяснил Василий, бросив небрежный взгляд вперед. — Давай-ка мне, земляк, пять сотен, у этих такса твердая, не поторгуешься.