Книга Седьмая пещера Кумрана - Грэйм Дэвидсон

— Наверное. Но я ему об этом в жизни не скажу.

Они рассмеялись.

— Что вы делаете на Пасху? — неожиданно выдала Донна.

— Остаюсь здесь. Поработаю в университетской библиотеке и схожу в кино. Если день выдастся солнечный, съезжу в Истборн и прогуляюсь по побережью до маяка. Говорят, там красиво.

Анна опустила взгляд, словно хотела чего-то другого, но выбирать не приходилось.

— Какая скука. Почему бы вам не отдохнуть с нами в фургоне на озере Таупо?

Донна не посоветовалась с отцом, зная, что он начнет сопротивляться и назовет ее бестактной. Но она же видела, что Рубену нравится Анна и они прекрасно ладят.

— Я сыграю роль компаньонки.

— А как же Эмма? — вмешался Рубен, обеспокоенный, что Донна ведет себя как мать — решает, не посоветовавшись.

— Эм — это моя подружка — сегодня предупредила, что с нами не поедет, потому что на каникулах будет гостить в Сиднее.

— Я вам помешаю. Такой важный праздник отец с дочерью должны отмечать вдвоем.

— Нет. Мы играем в слова, плаваем, спорим о политике и слушаем радио. Папа философ, и любит поспорить. Потом он идет ловить или, скорее, развлекать рыбу. Форель надрывается от смеха при виде мушек с глупыми названиями «слава пастора» и «серый призрак». Я катаюсь на водных лыжах и зависаю с друзьями из лагеря. С вами будет веселее.

— Напоминает мне выходные с родителями, — мечтательно сказала Анна. — Я любила выезжать с ними за город. Что за фургон? Я думала, в фургонах перевозят ящики. И еще, о каких мушках речь? Вы стреляете рыбу из ружья?

От души посмеявшись над стрельбой по рыбам, Рубен объяснил Анне незнакомые слова.

— В Америке фургон скорее всего назвали бы небольшим трейлером. Мушки — такие крючки, замаскированные перышками и цветной тканью под съедобных насекомых.

Он замолчал, вспомнив, что никак не отреагировал на приглашение Донны.

— Мы с радостью примем вас в фургоне. Там есть перегородка. Вы с Донной можете спать в одной из комнат.

— Я бы очень хотела поехать. Вы так добры. Что мне взять с собой?

Пока они шли два километра до дома, Рубен все старался понять, как умудрился привязаться к незнакомой женщине и пригласить ее в свою личную жизнь после неполных двух недель общения. Когда они сидели втроем, по-другому и быть не могло. Теперь, покинув уютное жилище Анны, он засомневался.

ГЛАВА 19 ПРОГРЕСС

— Меня кое-что смущает в моем отрывке Q, — писала Клэр. — А именно, несколько абзацев из Нагорной проповеди Иисуса, опущенные в других Евангелиях.

Глубоко вдохнув, Рубен продолжал читать.

Вот мой перевод. Мне интересно ваше мнение.

«Вы слышали, что сказано Моисею: не убивай. А я говорю вам, не делайте орудий войны и не ищите возмездия, стремитесь к миру и возлюбите тех, кто причиняет вам зло».

«Почему же перед арестом Иисус посоветовал ученикам купить оружие? Они вынули мечи, когда их учителя забирали стражники. Это противоречит Евангелию от Луки», — думал Рубен, читая дальше.

«Говорю вам: не убивайте ни людей, ни зверей, ни еду, которую кладете в рот.

На седьмой день не принимайте земной пищи, но обходитесь единым словом Божьим, кое есть хлеб жизни».

«Иисус — вегетарианец? И призывает учеников к тому же? А в воскресенье — пост?.. Возможно, да, — размышлял Рубен. — Иисус разгневался, увидев, как меняли в храме деньги на голубей и других животных, предназначенных в жертву, — так разгневался, что пригрозил менялам бичом и перевернул их столы, а потом отпустил животных. Первые христиане, естественно, не прекратили убивать и сжигать зверей во искупление грехов. Жертвоприношения закончились только со смертью Иисуса на кресте».

Рубен задумался на минуту и улыбнулся.

— Конечно! Снова ессеи! Они не верили в жертвоприношения и не любили храмовые обряды, считая их порочными. Вот почему Иисус решил «очистить» храм. Возможно, правы те, кто связывают Иисуса с ессеями и назореями. Следующий абзац подтвердил догадку.

«Не приносите в жертву зверей, как священники во храме. Они похваляются преданностью Богу, пуская кровь невинных тварей и вызывая слезы несчастных вдов. Говорю вам, они получат свое. Но вы возлюбите милосердие и принесите в жертву небесному Отцу смирение и покаяние».

В заключение Клэр подписала, что нашла еще несколько странных отрывков, но собирается перепроверить отдельные слова.

Рубен поделился с ней своими соображениями и сделал вывод:

— Если это и вправду слова Иисуса, тогда он принадлежал к ессеям или находился под их влиянием. А может, Q — подделка.

Позднее в тот же день он снова проверил почту. Клэр прислала короткий ответ.

Полностью согласна, особенно если вспомнить, сколько на свете подозрительных документов с изречениями Христа. В 1928 году ученый Эдмонд Бордо Шекели обнародовал древний манускрипт, найденный в секретных архивах Ватикана, перевод с иврита и арамейского. Называется «Евангелие мира от ессеев», где взгляды Иисуса мало отличаются от верований назорейских ессеев, как в отрывках, которые я вам отослала. Многие считают манускрипт подделкой. Подлинник никто не видел. Я начинаю сомневаться в подлинности нашего. Если вы не возражаете, я бы собрала команду для проверки.

Клэр сдержала слово, и через несколько дней Рубен читал:

Я уже составила список из нескольких ученых, которым доверила бы проверку моего фрагмента Q.

Его мучили сомнения. Ученые любят обмениваться информацией — по крайней мере, в своих кругах. Он вернулся к письму Клэр.

Еще я пригласила к себе на несколько дней палеографа из Принстона. Диана — моя близкая подруга. Из предосторожности я обязала всех на время предварительных исследований дать расписку о неразглашении.

— Прекрасная мысль, — одобрил Рубен. — Хоть не станут болтать с журналистами, как Ричард. Зря я сам не додумался.

Друзья Клэр ради своего спокойствия с готовностью подписали контракт, узнав об участи сотрудников теологического факультета из Веллингтона и других последствиях: лавине из электронных писем, неиссякающем интересе журналистов, дипломатическим и неформальным визитам с подачи Израиля.

Рубен взял на заметку написать Клэр, что после визитов от лица израильского правительства и местного еврейского сообщества двое человек, которых он считал своими приятелями, независимо друг от друга предложили ему честно вернуть манускрипт Израилю, «где ему и место». Оба заявили, как бы мимоходом, что они «за» репатриацию предметов культурного наследия, а в пользу Израильского управления по делам древностей привели многолетний опыт работы с подобными документами. Затем намекнули, что манускрипт слишком ценен, чтобы отдавать его в руки неискушенных сотрудников университета Доминион.