Книга Штрафники против «Тигров» - Роман Кожухаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Еще две тяжелые машины показались на правом фланге. Между танками бежала пехота. Грязно-зеленые фигурки русских накатывались со всех сторон, и сквозь рев и грохот боя прорывался их наступательный клич.
Отто, уже потом, только после боя, смог сообразить, кто первым подал знак к отступлению. Русские почти одновременно подбили еще два «тигра». Видимо, этот приказ первым отдал командир танкового взвода, который находился в подбитом танке управления, в самом центре поля. Экипаж командирского танка спешно вылез из машины. Они не успели еще отбежать от покинутого танка и на пару метров, как машина содрогнулась от мощного взрыва, потрясшего все ее нутро. Гриб дыма и пламени вырос над развороченной башней. Они сами подорвали оставленный танк.
Примеру командира попытались последовать три других экипажа подбитых «тигров». Тем двум, что находились на левом фланге, пришлось особенно несладко. Один из «тигров» от прямого попадания русского 122-мм снаряда развернуло и наклонило набок, прямо башней к русским. Танкисты, попытавшись покинуть танк, попали под пулеметный огонь русского «микки мауса». Два танковых пулемета русских расстреляли экипаж в упор, и танк двинулся дальше, а начатую им работу уже доделывали подбежавшие к добыче русские пехотинцы.
Экипаж другого подбитого «тигра» успел выбраться из машины и спуститься на землю. Но русские подошли слишком близко. Танкистам тут же пришлось вступить в бой. Наступающие в лоб прижали их огнем автоматов к броне оставленного танка. В нем тоже взрывались боеприпасы.
Единственная уцелевшая из взвода немецких «тигров» машина дала задний ход, маневрируя и пытаясь увернуться от выстрелов обложивших ее русских танков. Он шел, не оглядываясь, куда правит, давя гусеницами убитых и беспомощно кричащих раненых солдат стрелкового полка. Кто-то, в ком еще оставались силы, успевал отползти самостоятельно, но тут же попадал под гусеницы более быстрых «микки маусов» русских. Они, развивая успех, уже вклинились в ряды стрелкового полка, расстреливая по пути из пулеметов всех, кто попадался им на пути. Но главная их цель была впереди. Они рвались вперед, к отступающим «фердинандам».
Вдруг с высоты покатился наступательный крик «ура-а!», и Отто увидел, как по склону в их сторону рассыпалась горстка грязных солдат с озверевшими лицами. Там, наверху, уже не должно было остаться ни одной живой души, ведь макушку этой проклятой высоты сантиметр за сантиметром перерыли снаряды «фердинандов» и «тигров». Всем товарищам Отто показалось, что эти русские, пошедшие в контратаку, восстали из ада.
И тут уже ничто не могло сдержать волны панического страха, который захлестнул оставшихся в живых на поле, наполненном смертью. Стрелковый полк почти в полном составе обратился в бегство. Лишь несколько унтер-офицеров в начале отступления попытались его остановить. Среди них был унтерфельдфебель Барт. Но ему совсем не повезло. На свою беду он очутился на пути гефрайтера Краузе.
Трудно сказать, что за пуля ударила унтерфельдфебелю в живот и, разорвав набитые говяжьей тушенкой кишки, застряла в позвоночном столбе. Может быть, она была выпущена из русской самозарядной винтовки, которыми хорошо вооружали пехоту противника. Или Барта настигла стальная оса, роем вылетевшая из прорези танкового курсового пулемета. Но Отто готов был побиться об заклад, что командира его отделения повалил на землю выстрел из карабина «Маузер», которым размахивал гефрайтер Краузе, перескакивая через трупы товарищей и комья взрыхленной земли. Он и другие, рядом с ним, бежали изо всех сил, как спринтеры на стометровке, потому что за ними следом шел русский танк
Схватившись за рану, унтерфельдфебель Барт корчился и пытался ползти, хрипя от ужаса. Это было последнее, что видел Отто, когда командир отделения исчез под гусеницами танка.
Попытка бегства с поля сражения малоскоростных «самоходок» была обречена. Они слишком поздно сообразили, что представляют жгучий интерес для русских танков. Две их быстроходные машины отсекли «фердинанды» от лесочка, и теперь подошедшие тяжелые монстры в упор расстреливали беспомощно метавшиеся по полю «самоходки».
«Тигру» повезло больше. Экипаж сумел по диагонали провести свою машину к окраине города. Здесь, у крайних домов, спешно пытался организовать линию обороны гарнизон Сокаля. Туда же бежали Отто и другие выжившие стрелки. По идее, там должен был находиться герр гауптман. Грузовики и бронетранспортеры, на которых они сюда прибыли, были безжалостно разбиты выстрелами русских танкистов. Их черные остовы уже догорали.
Тут их и встретил гауптман Шеффер. Он бегал взад и вперед, размахивая своим «вальтером». На губах его застыла самая настоящая пена. Он пытался остановить отступавших и повернуть назад. Раздался выстрел. Он выстрелил в воздух, потом в кого-то из бегущих. Тот упал. Но Шефера никто не слышал. У всех, кто вернулся с поля, в глазах застыл ужас от увиденного, от страшных смертей их товарищей под пулями и под гусеницами врага. Этот ужас лишил их слуха и зрения, лишил их рассудка. Теперь в их свихнувшихся мозгах пульсировала лишь одна мысль: «Бежать… бежать… спасаться… спасаться…»
После того как русские расправились с отделением самоходных «фердинандов», они обогнули лес и вошли в Сокаль с правого фланга. Части гарнизона и остатки стрелкового полка, под угрозой окружения, начали спешное отступление к понтонному мосту через Западный Буг. Завязались уличные бои, но тут прошел слух, что русские слишком настырно рвутся к реке и поэтому понтонный мост сейчас взорвут. Это вызвало еще больший всплеск паники. Каждый, позабыв о своем подразделении, действовал сам за себя.
Отто и Краузе, вместе с горсткой солдат городского гарнизона, отстреливаясь, отходили к переправе. Их вдоль улицы преследовал русский танк под прикрытием пехоты. Отто, каждый раз оборачиваясь, чтобы залечь и прикрыть товарищей, видел их в «ромбообразной», совмещенной с целиком, мушке своего «девяносто восьмого» карабина.
Они тоже перемещались перебежками, одетые в шинели и короткие стеганые куртки враги. Они тоже прикрывали своих товарищей, когда те совершали перебежку. Но на их стороне был танк. Его пулемет не давал высунуть голову из укрытия и не оставлял никаких шансов зацепиться за местность и организовать серьезную оборону. У них не было ни гранат, ни противотанковых ружей. Во время отступления они повыкидывали все лишнее. У Отто остался только карабин и сумка с двумя запасными обоймами, прикрепленная к поясному ремню.
На той стороне улицы из-за стены двухэтажного здания показался солдат. Он был с пистолетом-пулеметом «МП-40», в форме стрелка. Лица его, из-за покрывавшей его копоти, Отто не разглядел, успел только различить на рукаве темно-зеленый треугольник с двумя галунами и звездочкой посередине — нашивку обергефрайтера. Выглянув в их сторону, потом в сторону приближавшихся вдоль улицы русских, он поправил на голове каску и снова исчез. Видимо, оценивал обстановку.
Мгновение спустя оттуда один за другим выбежали трое. Двое — стрелки, а в третьем Отто и Краузе почти одновременно узнали своего командира — лейтенанта Тильхейма. Русские обнаружили их слишком быстро. Пулеметная очередь просвистела вдоль улицы, перегородив дорогу бегущим.
