Книга Дневник покойника - Андрей Троицкий

Чалый остановился и вытер рукавом пот со лба. Стараясь передвигаться неслышно, сделал еще один осторожный шаг вперед. Фонарик в левой руке по-драгивал, казалось, брезент поднимается и опускается, будто человек под ним глубоко дышит…

С вершины холма Чибис и его кореша видели все, что происходило внизу. Вот Радченко вылез из-под машины, шмыгнул в кузов. Но за ним полез человек с тесаком. Чибис подумал, что стрелять надо было раньше, когда менты и двое в штатском только спустились вниз. Теперь взять Радченко живым вряд ли получится. Этот малый с тесаком порубит юриста на котлеты. Но почему бы не попытаться…

– Борода, бери на прицел того мента, что слева, – скомандовал Чибис. – Боб, клади другого. Ну, который возле кузова стоит. По команде…

Радченко подумал, что на поиск оружия не осталось и секунды. Он вытянул руку в темноте, кончики пальцев ткнулись в промасленную тряпку, и в ладонь легла рифленая рукоятка пистолета. Большой палец выключил предохранитель.

Чалый сделал еще полшага вперед, чуть наклонился. Поднял руку с тесаком, чтобы нанести рубящий удар справа налево. Теперь он ясно видел, что под брезентом что-то шевелится, и подумал, что оказал ментам добрую услугу, избавив их от опасной неприятной работы. Значит, можно надеяться на премиальные.

Но тут Дима, отбросив в сторону брезент, поднял руку и дважды выстрелил в нависший над ним человеческий силуэт. Выпавший из руки тесак воткнулся в доски кузова. Фонарик вывалился из ладони, упал куда-то за коробки. Прижимая ладони к ранам в груди, Чалый попятился назад, чувствуя, как пол вдруг сделался скользким, завертелся под ногами, и не было никакой возможности устоять. Он коснулся ногами заднего борта кузова, потерял равновесие и вперед спиной полетел на землю.

Капитан Плющ дернулся всем телом, стараясь увернуться от падающего прямо на голову тела. Это спасло ему жизнь. Пуля, выпущенная из карабина Боба, прошла немного выше головы и попала в борт.

Ударил другой выстрел, за ним третий. Одна пуля пробила борт кузова, другая продырявила брезентовый тент. Боб неплохо стрелял, но, сделав пару выстрелов, убедился, что прицел сбит. Пуля попадала не в то место, куда он целил, а много выше и правее. Конечно, можно плюнуть на оптический прицел с четырехкратным увеличением и подсветкой, позволяющий видеть в темноте. На худой конец, можно использовать открытый прицел, но тогда цели будут почти не заметны. Он взял на мушку мента в фуражке, лежавшего возле машины, дважды выстрелил и промазал.

Плющ видел вспышки выстрелов на вершине холма. Он успел распластаться на земле и пару раз пальнул в ответ, не понимая, кто в него стреляет и по какой такой причине. Сейчас было не до разбирательств. Надо спасать жизнь, уходить из зоны обстрела. Плющ поднялся, совершив две короткие перебежки, подбежал к костру и ударом ноги опрокинул в огонь чайник. К темному небу поднялся столб белого пара, и наступила почти полная темнота.

Миша Могила и капитан Плющ спрятались за грузовиком. Распластавшись на земле, они лежали неподвижно. Когда стрельба кончилась, поднялись на ноги и, не дожидаясь команды, побежали вверх по склону холма. До вершины было довольно далеко.

Сделав десяток шагов, Плющ падал на землю, полз вперед. Некоторое время лежал неподвижно, прислушиваясь к звукам. С другой стороны, с вершины соседнего холма, доносились одиночные выстрелы. Потом становилось тихо, и в этой прозрачной тишине была слышна матерщина капитана Косова, который карабкался на откос следом. И еще хриплое дыхание Миши Могилы. Он тоже падал на землю, лежал где-то рядом. С перепугу Миша бросил внизу свое ружье.

– Мать вашу, сукины дети, меня подождите, – прохрипел откуда-то снизу Косов, – иначе я вас, сволочей, сам постреляю.

– Ждем, ждем, – тихо ответил Плющ и, охваченный страхом, пополз дальше.

Он замер, наткнувшись на какое-то препятствие, невидимое в темноте, и выставил руку вперед. Пальцами нащупал грубою ткань, а под ней чью-то волосатую ногу.

– Ой, щекотно, – пропищал Миша Могила.

– А, это ты, – вытер пот со лба Плющ. – Какого черта лег поперек дороги? Вверх ползи.

– Дай отдышаться, – прошептал в ответ Могила. – Что же это за херня такая? Нас чуть не перестреляли внизу.

– Я почем знаю?

В это время Боб уже стал понимать, куда полетит выпущенная из карабина пуля. Чтобы попасть в цель, надо брать ниже и левее. Но, если объект находится в движении, попасть в него все равно трудно, почти невозможно. Сейчас в зеленоватом свете прицельной подсветки он видел абрис человеческой фигуры на противоположном склоне.

Рядом лежал другой человек, в полицейской фуражке и сапогах. Мент двигал рукой, показывая, куда надо ползти. Боб целился в мента с тем расчетом, чтобы пуля попала ему в голову. Он прищурил левый глаз и стал медленно сгибать указательный палец, лежавший на спусковом крючке.

Борода стрелял редко. На его старом карабине не было оптического прицела, поэтому приходилось долго вглядываться в темноту, но целей он не видел. Только один раз блеснула кокарда на ментовском картузе. Борода стрельнул в ту сторону, но, видно, не попал. Чибис, понимая, что дело идет совсем не так, как надо, приказал Бороде стрелять по грузовику, контуры которого еще можно было различить. Если не удалось взять адвоката живым и поговорить с ним, значит, надо его кончить – вот и вся высшая математика.

– Стреляй по кузову, – прошептал Чибис. – Адвокат там.

Плющ неподвижно лежал на склоне холма.

– Ну, ползи же, – сказал он, толкая Могилу кулаком в бок. – Или дорогу уступи. Подвинься.

– Запыхался я, – застонал Могила. – Дыхалка ни к черту. Подожди хоть минуту…

Издалека донесся хлопок выстрела. Могила хотел еще что-то сказать, но не успел, пуля вошла под ребра. Он закричал в голос и перевернулся на бок, залив кровью лежавшего внизу Плюща. Тот выругался, пробормотал что-то неразборчивое и пополз дальше, но Миша из последних сил вцепился в запястье его левой руки.

– Не бросай меня! Тут до вершины всего метров десять. Помоги, бога ради…

– Отстань, черт паршивый! У меня дети.

Плющ хотел вырваться, но Миша еще крепче сжал его руку.

– Погоди… Я в долгу не останусь, – бормотал он. – Все отдам, что есть…

– Да что у тебя есть, сволочь такая? Голодранец!

Плющ вытащил из кобуры пистолет и несколько раз ударил по Мишиной руке рукояткой, словно молотком. Пальцы разжались, и он пополз дальше. Миша тоже попытался ползти, но кровь фонтаном била из раны, и силы быстро покидали его. Вдруг он остановился и закричал от нестерпимой боли – это вторая пуля попала ниже спины, раздробив кости таза. Но вот крики и стоны прекратились – третья пуля вошла в шею. К тому времени Плющ успел перевалить за вершину и оказался в безопасной зоне. Он прополз метров двадцать вперед и натолкнулся на майора Косова.

– Ты ранен, что ли? – спросил Косов.

– Нет.