Книга Бетонный фламинго - Чарльз Вильямс

— Я бы с радостью, дорогуша!

— Уложи в сумку самое необходимое и жди — я заеду за тобой,как только освобожусь. Ты где живешь?

Она дала мне свой адрес.

— До встречи! — закончил я разговор.

Я взял такси в Майами-Бич, зашел на нашу квартиру и сновапереоделся в одежду Чэпмена.

Потом вынул из его бумажника все документы, сунул их вкарман пиджака и пересчитал деньги.

Почти все чеки уже были обменены на наличные, и даже притом, что я сорил ими направо и налево, у меня еще оставалось более трех тысяч —главным образом в купюрах по двадцать и пятьдесят долларов, среди которыхпромелькнуло несколько по четыреста и пятьсот. Все это составляло внушительнуюпачку, которая едва умещалась в бумажнике. Я сунул его в карман, связал вузелок свою рыбацкую одежду и шапку, предварительно удостоверившись, что мойсобственный бумажник все еще находится в кармане брюк.

Потом снова позвонил Жюстин:

— Послушай, ты, сосуд с сексом, я все еще занят здесь, вМайами-Бич. Знаешь что? Я подумал, что мы могли бы переночевать в Голливуде, втом мотеле, где я останавливался, а в Палм-Бич поехать завтра. Почему бы тебене приехать в Голливуд? Я тебя встречу, а?

— Но как я туда доберусь? И где мы встретимся? — — На такси,черт возьми! Я заплачу. Там есть один бар. «Камео Лунж». Жди меня, скажем, вдесять пятнадцать.

Я запер квартиру и пешком дошел до стоянки, где утромоставил «кадиллак». Уложил узелок с рыбацкой одеждой в багажник — вместе смоими парусиновыми туфлями и карманным фонариком.

Остановившись у аптеки, разменял деньги и из телефоннойбудки позвонил Роберту Уингарду по его домашнему номеру в Томастоне. Он былдома.

— Алло, Чэпмен! Как вы там? Кстати, мисс Блейн говорилавам..

— Насчет ситуации на радиостанции? — перебил я. — Да,говорила. Я сказал ей, чтобы этим делом занялись вы. Но я звоню вам не по этомуповоду.

— Слушаю вас, сэр?

Я немного понизил голос:

— Только это строго между нами… Не говорите даже мисс Блейн.Не хочу, чтобы она волновалась. Миссис Форсайт в городе?

— Да-а… Я как раз сегодня видел ее на улице!

— Где-нибудь поблизости от радиостанции или студии?

— Н-нет… Ни там, ни там…

— Но вы точно знаете, что она в городе?

— Конечно… Если сегодня вдруг не уехала.

А что?

— Сейчас я не могу говорить об этом. Но от вас требуетсяодно: ни при каких обстоятельствах не пропускайте ее ни на станцию, ни настудию. А если она попытается проникнуть туда тайком или силой — вызовитеполицию. В случае необходимости наймите также частных сыщиков.

— Но.., но я не понимаю… :

— Не могу вам сейчас ничего объяснить. К вечеру во вторник явернусь, а до этого времени будьте внимательны и смотрите, чтобы она вас непровела. До свидания.

* * *

Я поехал в Голливуд, нашел стоянку поблизости от бара«Камео» и незадолго до назначенного часа стал ждать. Жюстин подкатила в таксиминут десять спустя и вошла в бар. Я закурил и просидел, не двигаясь с места,еще минут сорок, следя за дверьми, не выйдет ли она. За это время Жюстин ужеуспела высосать порции две-три и, естественно, разозлиться.

Наконец я вошел в бар. Он был слабо освещен — маленький залс дорогостоящей отделкой и с органолой, которая в этот момент, к счастью,молчала.

Она сидела за столиком в глубине зала и угрюмо следила завходом. Жюстин сделала перманент, надела синее платье и ажурные белые перчатки,а на полу возле ее стула стояла большая дорожная сумка.

— Ага! Явился наконец! — сказала она, когда я присел рядом.— Я уже собиралась ехать домой.

— Прости, что запоздал, красотка. Никак не мог раньше.

Мой небрежный тон и «красотка» отнюдь не улучшили еенастроение, но она попыталась сдержать свои чувства. Было бы глупо растерзатькурочку как раз в тот момент, когда она собирается снести золотое яичко.

— Ну ладно, — проговорила она, сделав над собой усилие.

— Во всяком случае, я закончил мои дела. — Я вставилсигарету в мундштук. — Думаю, наша поездка тю-тю.

— Как?

— Да так. Завтра утром могу ехать домой…

— Ну, знаешь!.. Из всех идиотов… — В ее черных глазахзагорелась ядовитая злоба. — После того как я истратила кучу денег на такси ипросидела здесь как дура полтора часа, ожидая тебя, ты являешься и начинаешьвыпендриваться…

Бармен и те пять-шесть посетителей, которые находились взале, обернулись и уставились на нас.

— Только не расстраивайся, Мэриан, — сказал я примирительно.

Она со стуком поставила бокал на стол.

— Прекрати, Христа ради, называть меня Мэриан!..

— Ну, ладно, ладно, прости, лапочка… — Я с беспокойствомогляделся. — Давай лучше выпьем.

Я поманил бармена, который не пропустил мимо ушей ни одногослова, и заказал два мартини.

Прошло несколько минут, прежде чем Жюстин поостыла. Мывыпили снова и решили поехать еще куда-нибудь.

Хотя Жюстин не проронила ни слова, я заметил, что она подостоинству оценила мой «кадиллак». Мы проехали по берегу в поисках другогобара. Я делал вид, будто немного опьянел, и на стоянке попытался ее облапить.Она оттолкнула меня.

— Пошли обратно! — предложил я.

— Ах, заткнись лучше!

Мы вновь вошли в бар и заказали по новой.

Я заметил, что она почти не пьет.

— Почему мы не едем в мотель? — спросила Жюстин. — Можновыпить и там.

Я купил у бармена бутылку шотландского виски. Он не хотелпродавать ее мне, но лишние пять долларов его убедили.

Мы поехали в мотель. В большинстве домиков было уже темно. Яразвернул машину и, дав задний ход, поставил ее на автоплощадку междукоттеджами. Я пошатывался и, нащупывая скважину замка, чтобы вставить ключ,уронил на ступени ее сумку.

— Осторожно! — бросила она в сердцах.

Войдя, я включил свет, поставил сумку и бутылку виски натуалетный столик и снова попытался ее облапить.

— Ты что, и минуты подождать не можешь? — возмутилась Жюстин.