Книга Ашхабадский вор - Александр Бушков

Да, звучал в ушах у Карташа знаменитый джазовый стандарт«Караван», но – с интонациями траурного марша.

Маша попробовала на одной из остановок взвыть. Куда, мол,завез, я не могу больше, я же все-таки женщина, это все твои дурацкие затеи! Ив таком духе. Карташ отнесся к этому ее взбрыку философически – что поделаешь,женщина, пусть и далеко не худшая из их легиона, все-таки остается женщиной. Аженщине необходимо выплескивать эмоции вовне. Не держат они эмоции в себе,потому, кстати, и живут дольше. Ну, а объект для обвинения во всех смертныхгрехах у слабого пола был, есть и будет всегда один – мужчина. Он, подлец,виновен в том, что моя молодость прошла безвозвратно, и в потеплении климата, ив озоновых дырах – он, все он.

До крайности лень было Карташу заниматься лечением женскиххворей, будь то радикальная терапия вроде пощечин и крепких слов или терапиящадящая, исповедующая путь уговоров: «Ну пойми же, милая, все равно ничегоизменить нельзя, ради какой такой пользы, скажи-ответь, ты треплешь себенервы». Но пришлось бы. И как же несказанно обрадовался Алексей, когда рольневропатолога взвалила на себя Джумагуль. Туркменка подсела к русской девушке,нашла какие-то слова, погладила по голове, прикрикнула – короче говоря,успокоила-таки. «За это, – дал себе клятвенное обещание Алексей, –отблагодарю туркменочку, когда придумаю как. Платиновым самородком, письменнойблагодарностью командира отряда или назначением любимой женой».

И путешествие на экзотическом транспорте продолжилось. Вновьпотянулись тягучие, как жевательная резинка, минуты, сливающиеся в часы. Солнцераскаленной добела бляхой висело над головами. Оно слепило даже тогда, когда нанего не смотришь.

– Хей, хей! – несколько отставшая от отрядаДжумагуль, всаживая пятки в верблюжьи бока, догнала Карташа. – Начальник,за нами едут!

– Где?

Карташ быстро огляделся. Они сейчас находились на вершинебархана, но ровным счетом ничего не увидел.

– Там, – туркменка вытянула руку.

Алексей вгляделся. Он щурил глаза, приложив руку козырьком,напрягал зрение до рези, но хоть убей... Разве что жаркий воздух ходит волнами,так это куда тут ни глянь – такая же фигня.

– Ничего не вижу, – признался он.

Гриневский и Маша остановились и наблюдали за действиямиотставшей парочки. Потом тоже принялись всматриваться вдаль.

– Далеко отсюда, – сказала Джумагуль. –Скачут.

– Сколько их? Кто они?

– Не знаю пока, – ответила Джумагуль.

Однако скоро они все узнали.

Их догоняли всадники на лошадях. Кавалерийский отряд заметнопревосходил по численности отряд Алексея Карташа. И по быстроте передвижения –тоже. Пытаться скрыться было бесполезно. Вокруг тебе не лес, где можешьоторваться от погони, уйдя оврагом, или сбить погоню со следа, проскакав поруслу ручья, или, взлетев на горушку, отстреливаться с нее долго и успешно.Можно, правда, и тут залечь за песчаным холмом и дать неизвестным бой спризрачными шансами на успех или, как сказал бы Гриневский, сыграть с плохойкартой на руках. Знать бы точно, что надобно этим пустынным наездникам. Ну, апоскольку точно ни шиша неизвестно, оставалось дожидаться прибытия кавалерии ивступать в контакт.

Есть, правда, козырь и в их колоде, помимо автоматов ибоеприпасов к ним. Козырь называется Джумагуль, которая может назватьопределенные имена. И если не бухнутся на колени, на что рассчитывать было быглупо, то, по крайней мере, прислушаются, призадумаются, а там уж поглядим.Если их догоняют простые разбойники, потомки тех сорока балбесов, с которымиконфликтовал знаменитый Али-Баба, то должны прислушаться, им должно быть не всеравно, против чьихлюдей они разбойничают...

Всадникам оставалось взлететь на холм. Алексей их пересчитал– шестнадцать вооруженных боевых единиц.

Карташ положил автомат поперек верблюжьего хребта, перевелна стрельбу очередями. Остальные тоже держали оружие так, чтобы незамедлительнопустить его в дело. Впрочем, автоматы вряд ли могли помочь. Разве что – помочьпогибнуть героически, с оружием в руках, о чем так проникновенно мечтали в своевремя славные парни викинги. Но мы – не викинги, мы мечтаем о другом: пожитькрасиво, прожить подольше.

Всадники взяли их маленький отряд в кольцо. В одинаковыходеждах, скроенных по душманской моде, с закрытыми белой материей лицами, такчто оставались открытыми лишь щелочки для глаз, они казались этакимибратьями-клонами, отлитыми из одной заготовки. Карташу бросилось в глаза: чалмыповязаны точно так же, как и у тех, с кем они пересеклисьв городе Уч-Захмет. Кслову говоря, у милейших «хозяев» крошечного аула головные уборы под названиемчалма выглядели несколько иначе. Спросить, что это значит, можно только уДжумагуль, но уже поздно спрашивать…

Некстати, как оно обычно и бывает, на ум выскочила слышаннаяот кого-то байка. Про то, как наши разведчики, заброшенные в одну изнедружественных стран Ближнего Востока, прокололись буквально с ходу, и как разна чалмах. Наши повязали их на один из среднеазиатских манеров, а в тойстранебыл свой манер. Байка заканчивалась на том, как с разоблаченных разведчиковживьем содрали кожу.

Лезет же на ум...

Оружие всадники на них не наставляли, но отчего-то невозникало сомнений, что у них не займет много времени сдернуть с плеч иливыдернуть из седельных сумок карабины и автоматы. Пока что всадники молчали ипристально разглядывали маленький караван. И приятного в этом было маловато.

Вдруг один из этих всадников без лица что-то прокричал,показывая на Гриневского.

– Он сказал, это верблюды Садуллы, – быстроперевела Джумагуль.

«Мать твою! – сердце Карташа оборвалось. – Неужелипроизошло самое худшее из того, что могло произойти, и нам повстречались дружкинаркоперевозчиков? Пока не поздно, надо делать свой ход».

После упоминания Садуллы разом загомонили все кавалеристы.Размахивали руками и показывали то на одно, то на другое, а то и вовсе на небо.

– Спроси, кто у них главный, – громко сказалКарташ, чтобы слышала не только Джумагуль. Сказал с нарочитым спокойствием,стремясь показать этим, что за ними имеется некая правота, а потому следуетпоговорить.

И главный объявился. Один из безлицых всадников поднял левуюруку и произнес что-то односложное, властное. Другие сразу замолчали. И сейфакт придал Карташу спокойствия и уверенности – гораздо проще иметь дело слюдьми, в чьих рядах наличествует какая-никакая дисциплина. По крайней мере,палить без команды не начнут. А может, удастся найти правильный подход к этому главному,тогда и вовсе обойдется без пальбы…

– Где товар? – спросил этот главный по-русски.

Худшие опасения Алексея полностью подтвердились. Наркотики иэти всадники – в одном сплетении. Лишь один положительный момент можно былоотыскать в происходящем: наступила полная ясность, карты раскрыты. А раз так,то можно изобрести какую-нибудь спасительную комбинацию. Времени, правда,маловато…